Он сдержал свое обещание. На другой день после того как я получила это надменное письмо, он подал в отставку, покончил со всеми своими делами, а неделю спустя покинул Францию и отправился в Канаду.

Ровно через месяц после его отъезда, я поехала вслед за ним и явилась сюда, моя дорогая. Когда я приехала сегодня в Квебек, первой моей мыслью было, конечно, отправиться к тебе, к моему единственному другу.

— Чего же ты хочешь от меня, Леона?

— Я хочу, чтобы ты помогла мне отыскать этого человека и отомстить ему.

— Хорошо, — отвечала графиня, — но сначала ответь мне на один вопрос.

— Спрашивай.

— Ты твердо решилась отомстить этому человеку и наказать его, как он этого заслуживает, без всякого милосердия?

Жесткая улыбка искривила коралловые губки маркизы де Буа-Траси.

— Он нанес мне самое тяжкое оскорбление, какое только можно нанести женщине, — отвечала она сквозь стиснутые зубы. — Я была слаба, поступила гадко, я созналась в этом и смиренно преклонилась перед этим человеком, которого я любила до обожания. Я умоляла его о прощении, но на мои мольбы он ответил мне не только оскорблением, но и презрением. Я дала клятву отомстить за себя и во что бы то ни стало сдержу эту клятву. Я готова всем пожертвовать для исполнения этой цели: моим состоянием, положением при дворе и даже моей репутацией. Ничто не остановит меня. Я покинула Францию, чтобы отправиться вслед за этим человеком, и последую за ним хоть на край света. Я хочу поразить его в самое сердце, лишить его состояния, чести, видеть его униженным у моих ног и со смехом бить его по лицу этим наглым письмом, которое он осмелился написать мне! Вот, что я задумала, дорогая моя. Одобряешь ты меня?

— Но… — заметила графиня, смотря на нее подозрительным взглядом, — почему ты, высадившись в Квебеке, поспешила прямо сюда? Оставим на время нашу дружбу в стороне.

— Почему?.. — отвечала маркиза с выражением неопределенной насмешки, — ты хочешь это знать, Камилла?

— Да!

— Ну! Я буду откровенна с тобой. Я приехала в Канаду, совершенно не зная, к кому обратиться; я думала, что здесь у меня нет ни одной знакомой души — я не знала о твоем пребывании в этой стране. Со времени нашего плавания по реке каждый раз, когда к нам приставала барка, я принималась усердно наводить справки. Вчера твое имя было при мне произнесено одним офицером, случайно явившимся на борт. Я искусно расспросила его. От него я узнала о твоей истории с молодым джентльменом, прибывшим из Франции.

Я тоже раз или два видела этого господина в Версале и даже немного знакома с ним. Мне помнится, его зовут граф Кулон де Виллье. Это очаровательный молодой человек, он пользовался во Франции большим успехом у женщин, которых он любил компрометировать. Тот ли это самый? Он ли это?

— Ты получила верные сведения, — проговорила графиня с искривленным от ярости ртом.

— Мне известна братская дружба, связывающая графа и барона, и у меня тотчас же созрело решение увидеться с тобой и сказать тебе: мы обе получили одинаковое оскорбление, соединим же нашу ненависть; я помогу тебе, а ты мне, и мы отомстим оскорбившим нас негодяям.

— Итак, ты мне предлагаешь оборонительный и наступательный союз! Ты ни перед чем не отступишь?

— Да! Принимаешь ты меня в союзники?

— Принимаю от всего сердца! — вскричала графиня де Малеваль свирепо. — А! Наконец-то будет в моих руках этот человек, которого я найду среди тысячи других, ради которого я не задумалась скомпрометировать себя и который не только позорно бросил меня, но еще и осмелился хвастаться своей победой и отдать меня на всеобщее посмеяние! А я все еще колебалась! Мне казалось, что его поступок нельзя назвать бесчестным! Да, Леона, я твоя союзница!.. Ты хорошо сделала, что явилась ко мне, я не обману твоей надежды! Мы покажем этим двум ловеласам, что значит ненависть женщин, которые раньше любили их!

После этого обе приятельницы бросились в объятия друг друга и принесли свою богохульную клятву в непримиримой мести.

Когда они расстались, чтобы отдохнуть несколько часов, на лице у графини де Малеваль было еще выражение оскорбленной гордости и страшной ярости, а по губам маркизы де Буа-Траси скользила торжествующая улыбка, которая могла быть истолкована совершенно иначе.

Будущее объяснит нам эту улыбку, которой не видела ее приятельница.

На другой день дон Паламед имел длинное совещание с обеими дамами Затем он сел на коня и уехал По его веселому лицу, по звону монет в его широких карманах нетрудно было отгадать, что авантюрист покидал дам, вполне удовлетворенный способом ведения ими дел.

В одной из предшествовавших глав мы сообщили, каким образом он пытался исполнить возложенное на него поручение. Но эта первая и, надо заметить, очень смелая попытка потерпела полнейшее фиаско.

Солнце садилось за Аллеганскими горами, окрашивая в пурпур густые облака Сумерки, сгущавшиеся все более и более, окутывали долины.

И только на вершинах гор все еще было довольно светло, хотя и их освещали уже последние лучи заходящего солнца.

С заходом солнца поднялся холодный и резкий вечерний ветер, от которого вздрагивали древесные ветви и гнулась к земле высокая трава, росшая по берегам реки.

Еще немного — и наступила ночь; все предметы слились и образовали одну массу, контуры которой, становившиеся все более и более смутными, наконец, совершенно пропали во мраке.

Наступившая ночь не обещала хорошей погоды. Насыщенные электричеством густые тучи быстро проносились почти над самой землей. На небе не было видно ни одной звездочки, мрак, казавшийся еще гуще благодаря отсутствию луны, до такой степени сгустился, что ничего нельзя было различить в десяти шагах перед собой.

Мы покинули двух из самых важных действующих лиц нашего рассказа, графа де Виллье и барона де Гриньи, в ту самую минуту, когда, встретившись с Бержэ и его краснокожим другом у бухты Мариго, они прыгнули в пирогу вместе с Золотой Ветвью и Смельчаком, двумя преданными им солдатами.

Теперь как раз пора вернуться к обоим офицерам и до известной степени принять участие в их отважной экспедиции.

Пирога быстро скользила по реке, рассекая носом бурные волны.

Путешественники хранили молчание, невольно подчиняясь влиянию угрюмой природы, окружавшей их со всех сторон Они всецело положились на опытность индейского вождя и канадца И, по-видимому, в этом случае они смело могли положиться на них: оба проводника, несмотря на ночной мрак, продвигались вперед с такой же уверенностью, как если бы путь им освещало яркое солнце; они точно угадывали препятствия, встававшие перед ними на каждом шагу, и обходили их довольно легко.

Прошло уже больше двух часов после того, как пирога покинула бухту Мариго, а путешественниками не было произнесено еще ни одного слова. Граф де Виллье решился, наконец, прервать это молчание, становившееся, как ему казалось, одинаково тягостным для всех.

— Дорогой Бержэ, — сказал он охотнику, — неужели вы не боитесь сбиться с дороги, что так упрямо настаиваете продолжать путешествие, не обращая внимания ни на что? Здесь так же темно, как в преисподней.

— Ив самом деле, — с хохотом заметил барон, — здесь так темно, что обезьяна могла бы наступить на собственный свой хвост. Я почти уверен, что, в конце концов, нам все-таки придется остановиться и ждать здесь, пока хоть немного рассеется мрак.

— А зачем? — спокойно спросил Бержэ. — Неужели вы думаете, что мы, т. е. вождь и я, в первый раз путешествуем в такую темь? Кроме того, не мешает иметь в виду еще и следующее: если мы ничего не видим, значит, и нас никто не может увидать, а это для нас весьма важно.

— Это правда, — согласился граф, — ну, а если мы собьемся с дороги?

— Сбиться с дороги, господин Луи! Нет, этого нечего бояться, за это я вам ручаюсь, — возразил Бержэ смеясь.