Сколько Ребекка себя помнила, она никогда не была большой любительницей всяких ярмарок и аттракционов. Она даже не знала почему. Они могли бы ей понравиться, но разноцветные, быстро вращающиеся карусели, павильоны, где выигрывали всякую чепуху, тир с ружьями, из которых сам Вильгельм Телль смог бы попасть разве что в дверь сарая, да и то с трудом, «Пещера ужасов» с резиновыми пауками и скелетами из папье-маше, не способными напугать даже трёхлетнего малыша, — всё это было для неё слишком назойливым, шумным и каким-то фальшивым. Её родители раздували целое событие из похода в праздники на ярмарочную площадь, но Ребекка обычно чувствовала облегчение, когда это мероприятие заканчивалось. Вот и сейчас, в эту пятницу, после обеда, она тоже настроилась на то, что выходные будут скучными. Однако… получилось иначе.

Ребекке по-прежнему не слишком нравилась ярмарка, но на этот раз кое-что привлекло её внимание. Она то и дело останавливалась и оглядывалась: её взгляд словно магнитом притягивало к дальнему краю небольшой площади. Там находились маленькие будочки с лотереей, крошечная карусель, на которой детишки до пяти лет могли покружиться на потёртых лошадках, пивной ларёк, возле которого околачивались местные парни, и павильон, в котором нужно было бросать кольца на бутылки с шампанским и другие предметы, чтобы их выиграть. Но был тут ещё один странный шатёр, у которого была видна только обратная сторона — обшарпанная и неприглядная. И всё же Ребекку влекла туда какая-то непонятная сила.

Будто чей-то беззвучный голос звал её по имени, и…

— Ребекка! Тебе нужно персональное приглашение или ты соизволишь уделить нам своё драгоценное внимание?

Ребекка вздрогнула как от удара электрическим током. Быстро обернувшись, она увидела строгое лицо Фелиции Осакус, директрисы интерната Драгенталь, по прозвищу Оса. К несчастью, она была также и её классной руководительницей. Ребекка никогда не видела директрису в хорошем настроении, но сейчас Оса просто кипела от злости. А за её спиной стояла дюжина злорадно ухмыляющихся одноклассниц во главе с Самантой фон Таль — заклятым врагом Ребекки.

— Хм… да, госпожа Оса… кус!

Лицо Осы ещё больше помрачнело, а наглая ухмылка Саманты между тем растянулась до ушей.

— Как это очаровательно, что барышня всё ещё помнит, как меня зовут, — едко заметила Оса, в то время как в её глазах загорелись огоньки, предвещающие бурю. — Ну теперь-то мы можем продолжить нашу прогулку? У нас остаётся всего час, и я не думаю, что твои одноклассницы хотели бы потратить это время на то, чтобы стоять на одном месте и играть в гляделки.

Улыбка Саманта растянулась до такой степени, что Ребекка стала опасаться, что она проглотит свои собственные уши, но на других лицах появилась досада.

— Конечно, — поспешно сказала Ребекка. — Извините. Я… задумалась.

К её удивлению, Оса на этот раз воздержалась от колкостей. Только Саманта буркнула, словно про себя, но всё же достаточно громко, чтобы все слышали:

— Наверное, она снова разговаривала с эльфами и феями.

Раздались смешки, но они тут же стихли под сердитым взглядом Осы, и группа двинулась дальше.

— Не обращай внимания, — сказала Таня, соседка Ребекки по комнате и — так уж получилось — единственная подруга из сотни учащихся интерната. — Графиня фон Таль просто выпендривается, вот и всё.

Ребекка ничего не ответила. И к чему? Они с Самантой с самого первого дня терпеть не могли друг друга и не в последнюю очередь из-за того, что Сэм постоянно давала понять, что школа принадлежит её отцу, состоятельному промышленнику. Сейчас между ними установилось своего рода временное «перемирие», что не мешало Саманте втихаря настраивать всех против Ребекки.

Таня, не дождавшись от подруги ответа, скорчила обиженную гримасу. Ребекка и сама уже об этом пожалела, но она никак не могла сосредоточиться, хотя и пыталась изо всех сил. Её мысли постоянно возвращались к странному шатру. Ей приходилось заставлять себя не останавливаться и не оглядываться назад.

Но она должна была пойти туда.

Ребекка не могла объяснить это чувство, но была уверена: если она не пойдёт в тот шатёр, произойдёт что-то ужасное.

В последующие полчаса Оса делала всё, чтобы увести воспитанниц в другую сторону. Единственным утешением для Ребекки было то, что они рано или поздно туда вернутся, так как маленькая парковка, на которой их ждал Антон со своим драндулетом — интернатским автобусом, — находилась как раз рядом с этим местом.

Но случилось то, чего она опасалась. Оса повела класс к аттракциону, о котором уже неделю рассказывала с горящими глазами — к «Пещере ужасов». Директрису не волновало, что она единственная, кому это интересно.

Ребекка и Таня были последними, кто встал в очередь за билетами. В порыве внезапной щедрости Оса заплатила за всех, но «Пещера ужасов» была не только очень старой: там было всего три вагончика, поэтому пришлось ждать, пока каждый из них сделает круг и вернётся.

— Вот тоска, — проворчала Таня. — Если так пойдёт дальше, то мы не успеем на скутеры!

Разумеется, Саманта со своей подружкой Ульрикой заняла первый вагончик, и никто не отважился им возразить.

У Саманты фон Таль была неограниченная власть над Драгенталем — не потому, что она была такой милой и вежливой, а потому, что с ней никто не хотел связываться.

Ребекка с первой секунды раскусила Саманту и её обеих приспешниц — Ульрику и Регину. И в этой необъявленной маленькой войне Оса оказывала Ребекке негласное покровительство. Почему — Ребекка по сей день не могла до конца понять, и это отнюдь не способствовало тому, чтобы девочки относились к ней лучше.

Она всё ещё предавалась грустным мыслям, когда на своих ржавых колёсиках подкатил вагончик с Самантой и Ульрикой. Ульрика выглядела бледной, а Сэм явно скучала.

Потом Саманта и её подружки незаметно отделились от группы и направились прямиком к скутерам. К ним подошли несколько мальчиков и стали их в чём-то горячо убеждать. В то время как Регина и Ульрика без всяких церемоний приняли их приглашение покататься вместе, Сэм завела беседу с высоким темноволосым типом в кожаной куртке.

Разумеется, Ребекка не могла слышать, о чём они говорят, но Саманта — и прежде всего парень — поглядывали в её сторону и это ей совсем не понравилось.

Подошла очередь двух девочек, стоящих перед ними. Ребекка и Таня двинулись вперёд и под строгим надзором Осы остановились на безопасном расстоянии, когда дряхлый дребезжащий вагончик тронулся в путь. Оса посмотрела ему вслед, пока он не скрылся за чёрным навесом, закрывающим вход в аттракцион. Потом повернулась и поглядела на них сияющими глазами.

— Видите, как здорово!

— Разве? — отозвалась Таня.

На лице Осы отразилось разочарование.

— А тебе разве не интересно?

Тане хватило ума не ответить, но Оса, очевидно, правильно расценила её молчание, потому что обернулась к Ребекке и почти умоляющим тоном спросила:

— А тебе?

Честным ответом было бы слово «нет», но Ребекке не хотелось обижать учительницу.

— Я ещё никогда не была в «Пещере ужасов», — уклончиво ответила она.

— Никогда? — переспросила Оса, будто не могла в это поверить.

Потом её лицо просияло.

— Тогда для тебя это будет особенно увлекательным приключением. Раньше мы больше всего любили «Пещеру ужасов». Она была самым интересным развлечением на ярмарке. Конечно, тогда она не была такой современной, как сейчас.

— Современной? — вырвалось у Тани.

Оса осуждающе взглянула на неё, но снова обратилась к Ребекке уже другим тоном:

— Я знаю: вы, дети, привыкли совсем к другому — однако, возможно, ты удивишься, каким захватывающим может быть старый аттракцион.