Глава 8

Стоило мне взглянуть на высокую железную дверь больницы как в груди, словно сжался змеиный клубок. Он мерзко извивался, не оставляя надежды на то, чтобы и дальше держаться отстраненно. Особенно после того, что я узнала от Шарлотты. Моро же все это время пропадал, объявившись лишь под вечер, как ни в чем не бывало. Его звонок поначалу взбесил, но взвесив, решила, что помощь лишней не будет, а наорать всегда можно. Назначила ему встречу прямо возле дома Фридера, небезызвестной ментальной лечебници.

Я смотрела вперед, боясь сделать даже шаг. Крис ободряюще сжал мое запястье. Бросив удивлённый взгляд на это неуклюжее движение, решилась. Даже просто находясь рядом, Моро умудрился вселить в меня уверенность.

Может, я готова идти лишь ему на зло, чтобы не казаться слабой. А может, потому что никто и никогда так просто не стоял за моей спиной. Удивительное чувство, знать, что тебя готовы поддержать, что есть в мире кто-то, кому не все равно. Во всяком случае, хотелось верить именно в это.

Немного поддержки от малознакомого, но отчего-то ставшего нужным мужчины и вот уже решительно шагаю по узкому коридору, стараясь не замечать угнетавшую серую обстановку. Кого вообще здесь можно вылечить? Уж не от депрессии точно. Не смотря на чистоту и аккуратность, ощущения уюта в палате не было, наоборот становилось даже жутковато.

— Прекрати так делать, — шепнула я, хмурясь.

— О чем ты?

— Твое молчание. Оно напрягает.

Сглотнув застрявший в горле ком, вошла.

Мама сидела лицом к окну, отчего я не сразу поняла, что ее глаза прикрыты. Застыв в нерешительности, обернулась к Крису. Кажется, он чувствовал себя еще менее свободно в этом месте, чем я. Но Моро позволил лицезреть это лишь секунду. Заметив мою мольбу, он шагнул вовнутрь.

Афелия? Нам нужно с вами поговорить. — Мужчина полностью настроился на рабочий лад, движение стали уверенными, а голос жестче.

Пройдя до середины комнаты, я вернулась обратно, решив присесть на одинокий стул, но тут же вскочила на ноги, почувствовав себя загнанной в клетку.

Анжи, не мельтеши, сядь.

Пришлось послушаться властного голоса мужчины.

Анжелина?

Мама удивленно обернулась, словно только что заметила, что в комнате не одна.

— Да.

Назвать ее мамой вслух никогда не удавалось. Может в далеком детстве, которое остается для меня тайной и по сей день.

— Ты меня помнишь, — сделав над собой усилие, добавила я, потому что сама помнила мало что. Даже имя, одно из самых распространенных, могло оказаться не настоящим.

Осознанность снова исчезла с ее лица, и Афелия блаженно улыбнулась.

— У меня была девочка.

— Твоя дочь. Это я.

Мама стала медленно поворачиваться. Она поднесла ладонь к глазам, словно защищаясь от несуществующего солнца. Ее губы сжались в упрямую линию. Очень знакомо, мое лицо становилось таким же, когда я вредничала, но не знала какой аргумент найти в свою поддержку.

— Она страдала. Она не была виновата.

Крис резко вскинул руку, не давая мне что-либо сказать.

— И все это было из-за Анжелины.

Дальше сдерживать рвущееся возмущение сил не было. Взмахнув руками, подняла глаза к серому потолку в поисках поддержки, но там ее точно не нашла.

— Бред какой-то, — обиженно фыркнула я, как можно тише.

Крис склонился над сидящей женщиной и стал внимательно всматриваться в ее лицо. Со стороны казалось, что это игра в гляделки. Его брови озадаченно нахмурились. Моро поднес ко лбу Афелии ладонь тыльной стороной, смотря сквозь пальцы.

Наблюдая как Крис медленно водит ладонью перед лицом мамы, сама погрузилась словно в транс, из которого оживившийся Кристиан меня тут же вырвал.

— Не хандри. Лучше начинай спрашивать. Я настроил эмоциональное поле, она должна попытаться ответить.

— Но это не точно, — скептически прокомментировала я.

— За гарантиями сходи к юристам, а за точным диагнозом в морг. Только вот ни то, ни другое не поможет.

— А на что тогда темная магия?

Крис вяло пожал плечами.

— А черт его знает. Я потому и не стал углубляться в образование, хотя родители и хотели ввести меня чуть ли не в Совет. Все равно мы слишком мало знаем о природе этих сил, и потом, по сути, действуем интуитивно. Не так важно знание как это работает, которое дают в школах, как умение применить это.

— Ага, и интуитивно все темные гады.

— А светлые плаксивые нытики?

Кажется, он даже не обиделся. Но потом выдал:

— И почему же только ты у нас такая сомневающаяся гадюка?

Я уже была готова вспылить, забыв, зачем вообще позвала сюда Моро и даже набрала побольше воздуха в легкие.

— И как все это понимать?

Словно по команде мы обернулись. В проеме стояла худощавая девица в явно дорогущем платье и с прической, которую мой парикмахер, наверное, даже не умеет делать.

— Крисси, зачем ты позвал меня к НЕЙ? — девушка капризно надула губы, но в глазах плескалась ярость.

Моро выглядел абсолютно спокойным. Нет, не так. Он был доволен собой, что явственно читалось на его лице.

— Ты знаешь Афелию?

— Конечно, я знаю свою мать, кто я, по-твоему, пустоголовая дурочка? Только не могу понять, почему ты позвал меня сюда!

Девушка осторожно вошла, с любопытством осматриваясь.

— Лет пять тут не была, — задумчиво протянула она, всем своим видом игнорируя остальных присутствующих.

— Анжи, знакомься это Виктория. Викки…

— Я поняла, — отрезала она, а затем, прищурив глаза, уставилась на меня. — Анжелина?

— Ты знаешь меня? — я все еще пребывала в некотором шоке. Неужели это та девушка, о которой говорила старая служанка? Ее лицо было мне знакомо. Смутно, наверное, она сильно изменилась.

— Понятия не имею, кто ты, — фыркнула она и словно потеряла ко мне интерес.

— Не юли, Викки, как мы выяснили, ты знаешь больше, чем показываешь, — дружелюбно улыбнулся Кристиан.

Девушка виновато улыбнулась.

— Считаешь, я должна всем подряд выдавать свои грязные тайны. Вообще не понимаю, как ты узнал. И главное, зачем?

Крис пожал плечами. Эти двое приятельски беседовали, словно меня здесь и не было, так, что пришлось привлечь их внимание вежливым покашливанием и не очень вежливым тычком Кристиану под ребра.

Мужчина сделал вид, что ничего не заметил, а вот Виктория сдержала улыбку. Слишком снисходительную, уж это я всегда замечаю.

— Так кто ты, Анжелина?

Казалось бы, простой вопрос, но он ввел меня в ступор.

— Что тебе удалось узнать? — я перешла в наступление. Моро так легко с темы не съедет.

— Хм… Интересно, — я определенно не нравилась этой девице.

Хотя может она просто сама по себе такая. Надменная высокомерная аристократка, и…

— Викки, это твоя сестра.

Мы уставились друг на друга, словно увиделись впервые, словно минуту назад не догадывались, что к этому все идет. Я рассматривала ее рыжие волосы. Совсем не похожие на мои, светлые, как мамины. Она вообще было точной копией Афелии. Вот почему казалась знакомой. В сегодняшнем сне видела маму в молодости. А я то надеялась, что на нее похожа.

— Ты с ней одно лицо, — сказала холодно, испытывая необъяснимое разочарование.

— А ты вроде не особо, только глаза — она наклонила голову, словно кошка, изучала меня. — Хотя, я это семейство, — Викки махнула головой на безразлично пялившуюся в пустоту мать, — Не помню. Никого.

— Тогда откуда знаешь?

— Родители, те которые настоящие, а не чокнутые да мертвые, сказали.

— Значит, тебе повезло больше.

Виктория согласно кивнула.

— Идёмте отсюда. Терпеть не могу больницы.

Уже полчаса как мы пили чай в напряженном молчании и каждый звук казался невыносимо громким. Кристиан откинувшись на спинку дивана, расслабленно курил, не смотря на слабые протесты Виктории, и, кажется, усмехался. Я же сидела с идеально ровной спиной и все равно чувствовала себя ущербной под слишком пристальным взглядом девушки. Она абсолютно не стеснялась изучать мою внешность, одежду, манеры и едва заметно приподнимать брови, словно удивляясь. У нее плохо получалось скрывать эмоции.

— Я и не знала, что у Афелии была еще одна дочь. Ты совсем ничего не помнишь?

В который раз за день отрицательно мотнула головой. Скоро начнёт болеть шея.

— Но ты же старше. Кстати, сколько тебе? — девушка не стирала с лица дружелюбную улыбку и, кажется, нервничала. Возможно, её тоже знакомо чувство смятения обуревавшее и меня. Впервые всмотрелась в неё внимательнее. Совсем молоденькая. Едва перевалило за двадцать. Оно и не удивительно, в моих воспоминаниях я видела кроху едва научившуюся ходить.

— А это не имеет значения, — выпустив в потолок дым, сообщил Кристиан. — Я тут навёл справки. Только десять лет назад отменили указ о сохранении семейной тайны. А раньше всем детям, передающимися на усыновление, корректировали память. Дабы избежать скандалов в приличном обществе.

Новость была гадкой, но объясняла многое, например ту кашу, что творилась в моей голове.

— Были прецеденты? — удивилась я.

— Да, однажды. Все быстро замяли, но суть была в том, что в одной богатой семье нарисовалась неучтенная наследница. Как оказалось, и проверка это подтвердила, что ребенок был результатом похождений богатенького сынка. Дедушка пожалел и оставил внука, а сын его через пять лет всё-таки женился. Вот и встал вопрос об избавлении от лишнего члена семейства. Но на момент, когда от неё отказались, девчонка была уже в состоянии помнить.

Викки удивленно охнула.

— И неужели после этого всем мозги промывали? — она прикрыла рукой накрашенные губы.

Все её жесты казались мне слишком манерными и неестественными. Её действительно так впечатлила эта история? Но Крис не подавал виду, что что-то не так, и я решила, что просто далека от этого мира. И почему не я попала к богатенькому семейству? Ну и жила бы в свои двадцать в собственном особняке со слугами.

— Это дом твоих родителей? — обратилась я к Виктории.

Она удивлённо фыркнула.

- Нет, конечно. Моя семья уже лет пятнадцать живёт за городом, на Белых полях. Они постоянно в разъездах и редко бывают дома. Сестра с братом при колледже. Так что я перебралась в город. Тут не так страшно ночевать одной, — она многозначительно посмотрела на Кристиана, который продолжал курить, старательно пуская дым в потолок.