Но не будем растекаться мыслию по древу, а продолжим наш рассказ. Надеемся, все наши читатели знают, что такое стремя. Это необходимая принадлежность седла, предназначенная для упора ног всадника, в виде металлической дужки с донцем, за которую на ремне к седлу и подвешивается. Удобно сесть на лошадь и прочно держаться в седле без стремени очень трудно. Ехать-то, конечно, можно — ездят в конце концов и без седла, и без стремян, пользуясь одной только уздечкой. Но вот орудовать на полном скаку копьем и мечом и не слететь при этом с лошади совершенно невозможно. Любой сколько-нибудь ощутимый толчок выбьет из седла такого незадачливого кавалериста к чертовой матери. С законами механики, увы, не поспоришь. Всадника, стреляющего из лука и обходящегося при этом без стремян, еще худо-бедно можно вообразить, хотя нам представляется, что и такая процедура окажется чрезвычайно трудоемкой. Но вот сражаться без стремян копьем и мечом, будучи вдобавок облаченным в тяжелый доспех, — невозможно.

Самое пикантное состоит в том, что историки классического направления прекрасно осведомлены: античность не знала не только стремян, но и настоящего седла с высокой лукой, но сие обстоятельство их нисколько не обескураживает. Археологи древних стремян тоже не находят, так что спорить тут, казалось бы, не о чем. Но списывать на этом основании в архив сарматов-ка-тафрактариев, закованных в железо галлов, гетайров Александра Македонского и иже с ними никто почему-то не торопится. Сочиняются головоломные конструкции, чтобы любой ценой объяснить необъяснимое. Например, историк Ф. Кардини вполне справедливо замечает, что совершенно непонятно, каким образом катафрактарий мог удержаться в седле, не имея стремян и лишенный возможности пользоваться поводьями. «Эта эквилибристика, — пишет он, — поражала и римлян». А вот дальше начинается полет буйной фантазии: «Вероятно, у иранских всадников был способ фиксировать копье на теле лошади при помощи привязей и особых ремней, или же равновесие достигалось благодаря тому, что всадник сильно прижимал колени к бокам лошади, опираясь при этом на колчаны, привязанные сзади к седлу. При столкновении с противником хитрость, быть может, состояла в том, чтобы развернуть торс правым плечом вперед и цепко обхватить ногами тело лошади. Копье было хотя и неудобным в употреблении (тот самый контос четырех с половиной метров длины. — Л. Ш.), но зато грозным оружием». Что можно сказать по этому поводу? Голь на выдумки хитра. Иван Ефремов в своем историческом романе «Таис Афинская» тоже придумал особую посадку при верховой езде, желающие могут ознакомиться…

А вот как выглядит действительная эволюция конской сбруи. Специалист по военной истории М. Горелик пишет (цитата по книге Д. Калюжного и А. Жабинского «Другая история войн»): «Таранный удар копьем и связанная с ним опасность быть выбитым из седла потребовали предельно крепкой посадки, что привело в XII веке к созданию седла-кресла с высоченной, очень жесткой задней лукой, охватывающей стан всадника, на которую он откидывался, уперев ступни вытянутых ног в стремена. Высокая передняя лука защищала живот рыцаря. Строгость в управлении конем обусловила существование специального мундштука и острых конусовидных шпор». И далее: «… Без седла не могло быть и речи о развитии тяжелой кавалерии». Четко и ясно. А вот горе-историкам, которым не писаны элементарные физические законы, почему-то невдомек, что одетый в железную броню всадник, не имея стремян и седла, вряд ли даже на лошадь взобраться сумеет без посторонней помощи. Где уж тут махать мечом и тыкать пикой во врага…

Воображению наших историков может позавидовать иной романист. Например, нам рассказывают, что искусством верховой езды мы обязаны скифам — народу, населявшему в древности причерноморские степи. Анализируются предметы скифской материальной культуры, извлеченные из Чертомлыцкого кургана в нижнем течении Днепра. Речь идет о сосуде, который датирован IV в. до н. э. На нем изображены скифы, ухаживающие за лошадьми. Нам сообщают, что на этой картинке можно разглядеть не только седло, но даже и стремена, правда, особого типа. Такое стремя якобы предназначалось только для того, чтобы вскочить на лошадь, а вот ездили скифы все-таки без стремян. Не поленитесь, уважаемый читатель, и изучите эти изображения самостоятельно, благо фотографий скифского золота в доступной литературе полным-полно. Посмотрите, скажем, на вазу, где представлен скиф, стреноживающий коня. Вы без труда обнаружите удила, стремена и английское скаковое седло. Грива у коня аккуратно подстрижена. Одежда скифов скроена по фигуре, а обувь отдельно пошита на правую и левую ногу, что, между прочим, научились делать только в Новое время. К слову сказать, родители А. С. Пушкина такой обуви еще не знали. Можно спорить о том, когда именно было изготовлено так называемое скифское золото, но что эти находки нельзя датировать IV в. до н. э. — сомнению не подлежит.

Кстати, как вам вообще эта милая идея: стремя для посадки на лошадь выдумали, но вот чтобы догадаться использовать его для верховой езды, нужно было помозговать еще несколько столетий.

Но чемпионами по езде верхом без седла были в старину, несомненно, нумидийцы — народ, некогда обитавший в Северной Африке. Прославленный Ганнибал, едва не победивший римлян в III в. до н. э., вербовал из них свою легкую кавалерию. Оказывается, эти бравые ребята ездили верхом почти совершенно нагие, не знали седла и стремян, а лошадьми управляли с помощью прута и ремня. Более того, хронисты утверждают, что они не употребляли ни узды, ни поводьев. И вот такой, извините за каламбур, бред сивой кобылы преподносится нам с самым серьезным выражением лица. А как вам понравится следующий пассаж: «Если верить легендам, составляющим основание древнейшей истории римлян (рассуждение само по себе блистательное; как после этого можно всерьез говорить о достоверности античной истории? — Л. Ш.), то можно прийти к заключению, что кавалерийская служба была известна еще при основании Рима и получила некоторое развитие…» По преданию, Рим был основан в 753 г. до н. э., вся его ранняя история предельно мифологизирована и насквозь легендарна.

Когда была одомашнена лошадь, в точности неизвестно. Следует иметь в виду, что лошадь весьма затратна в содержании. Во всяком случае, на севере Европы очень долго пахали на быках, а на юге обходились ручным трудом, поскольку урожайность была столь велика, что не возникало необходимости обрабатывать большие земельные участки. Мы знаем, что вплоть до начала крестовых походов чистопородных лошадей в Европе было очень мало, поэтому с XI в. практиковался их ввоз из Аравии. Но и в Аравии с конским поголовьем было куда как негусто, так что очень часто торговцы лошадьми оказывались у разбитого корыта — окупить расходы на транспортировку лошадей им сплошь и рядом не удавалось. По этой причине чистопородные лошади в Европе стоили чрезвычайно дорого: за хорошего коня без звука выкладывали сумму, на которую можно было легко приобрести целое стадо коров в 40–50 голов. А вот в Древней Греции царила полнейшая идиллия. Считать деньги там, видимо, еще не научились, поэтому писатель и историк Ксенофонт (430–335 или 354 до н. э.) раздавал направо и налево следующие рекомендации: «Если вы хотите иметь хорошую строевую лошадь, то должны испытать ее при различных обстоятельствах, какие она только может встретить, например: переплывать рвы, карабкаться на валы, подниматься и опускаться по крутым возвышенностям и носиться во весь карьер по неровной местности, по покатостям и дурным дорогам. Большая часть лошадей не соответствует ожиданиям не вследствие их недостатков, а потому что они не имеют должного навыка. Если они хорошего сложения, то для того, чтобы они не были порочны, методическою дрессировкой следует приучать их ко всему». Для полноты картины мы могли бы процитировать пространное руководство по тренингу лошадей, составленное древними хеттами совсем уже в баснословные времена — чуть ли не в конце III тысячелетия до н. э., но по понятным соображениям делать этого не будем.