Степа торжественно потер руки.

— Тогда одевайся, гостиница платит!.. — сказал он, — На самом деле, мне Игнат Викторович звонил двадцать минут назад, сказал, что рядышком подселят новобранца, попросил ввести тебя в курс дела и все такое. Он, вроде, кое-что поверхностно объяснил, да? Так вот, я подумал, что неплохо бы заняться делом, а заодно и поесть. На голодный желудок как-то плохо все усваивается, да?

— Да, — легко согласился я.

Почесав подбородок, Степа продолжил:

— Так вот. Я в гостинице уже четвертый год работаю, почти все закоулки знаю, а те, что не знаю, планирую в скором времени разведать. Их немного осталось, прорвемся, да?

Я снова хотел ответить «да», но осекся. Похоже, Степа не нуждался ни в чьих подтверждениях.

— А ключ ты не забывай. Вдруг потеряется? В гостинице никого плохого не водится, кроме этих ужасных призраков, но многие пошутить любят. Знаешь, как шутят, да? Скоро узнаешь.

Степа подмигнул, так, словно только что посвятил меня в страшный подпольный заговор. Мы вышли в коридор, и Степа повел меня в столовую.

Оказалось, что столовая расположена совсем недалеко — прямо по коридору мимо нескольких дверей и маленького захламленного холла. Проходя мимо, я увидел, что на табуретке, перекрывающей вход, сидит сонная тетенька в синем халате. Не иначе как вахтер.

Столовая живо напомнила мне те старые советские ресторанчики, в которые меня так любили таскать мать и отец. Отец особенно обожал покупать мне шарик мороженого с шоколадной крошкой и наблюдать за мной с умилением в глазах и бутылкой «жигулевского» пива в руках.

Здесь заманчиво пахло свежими булочками, к ним примешивался ядреный аромат щей, запах которых в свою очередь перебивал запах жареного мяса. Девушка в фартуке сиреневого цвета сервировала столы солонками и салфетками. Другая девушка стояла за стойкой и с кем-то ворковала по телефону томным шепотом.

Из посетителей, помимо нас, удалось обнаружить одинокого грузного мужчину, который сидел за самым дальним столиком, у окна, закрытого толстыми зелеными занавесками. На столе перед мужчиной стоял раскрытый ноутбук и поднос с тарелкой. Мужчина неторопливо поглощал пищу, внимательно вглядываясь в ноутбук.

— Танюша, привет! — воскликнул Степа, помахав рукой девушке за стойкой.

Та ответила кривой, но милой улыбкой и, отвернувшись, продолжила ворковать с телефоном.

— Ксюш, мне как обычно, — обратился Степа к девушке в сиреневом фартуке, — только в двойном размере, пожалуйста.

Ксюша подошла к нашему столику и поставила солонку.

— Завтракать будешь, или сразу обедать? — спросила она, — обедать, правда, рановато. Не готово еще ничего. Слышишь, жарится?

Откуда-то из недр действительно доносилось шкворчание и тянуло вкуснятиной.

— Тогда завтрак, — пожал плечами Степа, — выбирать в этом заведения, как я понял, не принято.

Ксюша показала Степе язык, улыбнулась и ушла за стойку, в таинственные недра столовой.

Степа же взял солонку и принялся ее вертеть.

— Итак. — Сказал он, — Ты не против завтрака, да?

Я покачал головой.

— Тогда приступим к самому интересному. Вопросы есть?

— По существу или как?

— Сначала по существу, потом как хочешь. Я за ответы денег не беру! — Степа расхохотался над собственной шуткой, так, что из глаз брызнули слезы. Танюша за стойкой холодно сверкнула взглядом из-за плеча.

Я взмахнул руками:

— Отлично. Я не слишком верю в то, что происходит, но вопрос первый будет такой — если это гостиница для пришельцев, почему о ней никто не знает? Почему вообще никто не знает о существовании пришельцев?!

— Не то, что не знают… мало кто интересуется, на самом деле, — поправил Степа, — те, кому надо и дозволено, те знают. Другие — нет.

— А как быть с… — я задумался, — с чиновниками, милицией, каким-нибудь службами. Просто любопытных нет?

— Наверное, есть. Но они тоже не знают. А те, кто знает, молчат.

— То есть?

— Тут я не смогу всего объяснить. Гостиницу построили очень давно. Она существует уже лет семьдесят. Что тут творилось, как Игнат Викторович улаживал с властями и что колдовал, я не знаю. Факт в том, что никто не успевает заинтересоваться гостиницей. Потому что ее никто не видит. Посторонние сюда не заглядывают, да.

— Не может быть! Я-то увидел!

— Тебе кто-то дал точный адрес. Тебе было, так сказать, дозволено.

— Не понимаю.

— Как ты нас нашел? Как тебе рассказали нас найти?

— Антон сказал, что он старый друг вашего Игната Викторовича, ну, объяснил… на третьем троллейбусе до остановки Коммунаров, потом по тротуару до перекрестка…

— Затем сворачиваешь направо, сто метров по прямой, слева увидишь темную арку между домов, проходишь сквозь нее, а там, через дорогу гостиница, — подхватил Степа, — это и есть точный путь, по которому могут пройти только те люди, которым дозволено. Поэтому-то все мы в отеле так и удивились, когда узнали, что Игнат Викторович взял стажера. Твой Антон бывал здесь, раз указал путь. И у него есть пропуск, раз он смог рассказать еще и тебе. Наверное, большая шишка твой Антон, да? Обычные люди просто не найдут нашу гостиницу.

— Они пройдут мимо арки, или выйдут не на той остановке…

— Совершенно верно. Большинство из чиновников, милиционеров, всяких служащих попросту не знают о существовании гостиницы, а с теми, кто каким-то образом узнал, Игнат Викторович разбирается сам… — Степа опрокинул-таки солонку, благо, ничего рассыпать не успел. — До убийства, конечно, дело не доходит. Так, мелочи всякие. Применение новейших инопалнетных установок. Понимаешь, да?

Степа глухо хохотнул, взял еще одну салфетку и смачно высморкался.

— Шутка, — сказал он, — я иногда шучу, да.

— Вопрос второй… справляетесь?

— Как видишь! — развел руками Степа, — организация, между прочим, на высшем уровне. Обязанности строго распределены. Работают только проверенные люди, или нелюди.

— А есть и такие?

— Обязательно. Вот, Рита Львовна, например. Как думаешь, она человек, да?

Честно признаться, вопрос поставил меня в тупик.

— А кто?

— Зри в корень! — сказал Степа, но показал почему-то под стол, — отчество у нее какое? Львовна!

— Хочешь сказать, что она… эээ… львица?

— Старая уже, редко обращается, только в полнолуние, да и то через раз, — понизив голос, сказал Степа, — но за потерянные ключи, я же говорю, порвет. В прямом смысле, да.

Я мысленно представил себе Риту Львовну в образе львицы, несущуюся по коридору за жертвой, потерявшей ключи. Жуткое зрелище. Ну, по крайней мере, теперь понятно, отчего у нее такие странные глаза.

— А еще кто-нибудь есть?

— Когда познакомишься, узнаешь. Кстати, вот.

Степа полез в нагрудной карман рубашки и протянул мне сложенный вчетверо лист. Лист оказался чистым.

— Зачем он мне?

— Сегодня вечером состоится твое посвящение, — сказал Степа пафосно, — по поводу, ну, ты понимаешь, приема на работу…

— Я еще даже не стажер.

— Будь спокоен, Артем, да? Если Игнат Викторович не выставил тебя в первую же минуту, значит, на девяносто девять процентов с половиной будешь у нас работать. Так вот. После посвящения ты сможешь прочитать на листе свой секретный пароль. С помощью этого пароля ты сможешь проходить в любой из восьмидесяти миров, которые скрываются за дверьми гостиницы. В отпуск, скажем, или на экскурсию. С разрешения Игната Викторовича, конечно, но все же…

— Восемьдесят миров?! — восхитился я.

— На самом деле их намного больше, где-то миллиона полтора, но Игнат Викторович взял лицензию только на восемьдесят. Когда выбьет еще на столько же, возведем пристройку. Мы уже участок выкупили.

— Полтора миллиона миров?! — я захлебнулся эмоциями, — да разве такое возможно?

— Поживешь здесь с мое, и не такое услышишь, — заверил Степа.

Я повертел в руках чистый лист. Никакого секретного пароля на нем не наблюдалось. Лист был старым, клеточки на нем почти стерлись, сделались невидимыми.