Глава 24

Трапезничали традиционно, то есть втроем: Кощей, я и Ванятка. Прием пищи прошел мирно, в холодной светской беседе.

— Мария, как ты нашла мою сокровищницу? — завел светскую беседу дохлик.

— Пыльной, — ляпнула я, задумчиво гоняя морсик в бокале.

— Что? — переспросил злыдень.

— Говорю, от великолепия золотых гор сознание мутилось, жажда наживы так и душила мой бедный разум, — лепетала я, кося под скромницу с загребущими руками.

— И что же именно так тебя впечатлило? — бледненький требовал подробностей.

Ладно, напрягись, Маша, чего там было в этих золотых развалинах? Какими побрякушками бабуськи себя увешивали?

— Очень впечатлили короны с диадемами, от сияющих ожерелий глаз невозможно было оторвать! Кольца, сережки, браслеты, все, что так мило женскому сердцу! — лихорадочно перечисляла я, не забывая поддерживать восторженную мимику.

— А что же тебе там не понравилось? А то сидела ты на золотой думке, обитой алой парчой, и хмурилась? О чем в тот момент думала? — задавал мне каверзные и жутко неудобные вопросы бледнолицый.

— Думала: не прибрано там как-то у тебя. Каменья драгоценные вместе с металлом в кучах лежат, золото с серебром не расфасованы, ювелирные украшения не разобраны, кучи с сокровищами неровные, золотые монеты разных достоинств в одном месте валяются! Одним словом — беспорядок, — как могла, оправдывалась я.

— Дай тебе волю, ты бы масштабную уборку устроила, — усмехнулся Кощей. — Монетки по нужным местам разложила.

Намек был прозрачен. Посыл был получен. План сработал, кража монетки не осталась без внимания! Аллилуйя! Теперь можно и выдохнуть. Бессмертный до конца ужина оставался задумчиво отстраненным и раздраженным, чему я искренне радовалась. Нужно было дать время злыдню свыкнуться с моей алчной и несовершенной натурой. А не надо было строить на меня планы. Я сама все спланирую! Короче, все прошло как обычно: осталась голодной!