Калум занял место напротив:

— Мужчина пытался создать больше оборотней с помощью Лахлана, что по каким-то причинам ему не удалось. Теперь он потерял единственного оборотня, которого имел.

— Значит, они попытаются поймать другого, — решительно заявил Алек. — Браконьеры появились уже после побега Вики и Лахлана, и теперь они намного ближе к Колд Крик, чем те, которых мы обнаружили ранее.

— Это не значит, что Лахлан дал им какую-то информацию о нас, но его вещи... или образ мыслей направили их сюда. Теперь мне хотелось бы допросить их, а не просто прогнать. — Сказал Калум. — Даже если для этого мне придется выпотрошить их воспоминания.

Торсон услышал в голосе мужчины чувство вины и сожаления:

— Вы не могли знать, виновны они или нет. — Он покачал головой. — Вы все сделали правильно, козантир.

— Он прав, Калум, — сказал Алек.

С горькой складкой у рта, Калум на минуту уставился на огонь, а потом, потерев лицо руками, сказал:

— Что сделано, то сделано. Я боюсь у нас другая проблема, помимо браконьеров. Поскольку этот мужчина уверен, что укус превращает человека в оборотня, он будет упорно искать Викторию.

— Черт, брат, ты прав. — Алек выпрямился, глаза его выглядели пугающе. — Первым делом, надо выяснить, кому принадлежал или был арендован тот дом. Я начну оттуда.

Когда с горы послышался волчий вой, холодок страха пробежался по телу, проникая в его старые кости. «Были ли те наставившие ловушки люди сейчас в лесах?»

— Я попрошу Тинана получить доступ к военным файлам и найти бывшего морпеха по имени Свэйн.

Делая глоток пива, Калум сказал:

— Мы получим последний адрес регистрации. Поэтому не сможем действовать, пока не найдем их.

— А потом? — проскрежетал Торсон.

Калум посмотрел на старика, демонстрируя, что ярость пылает в козантире также жарко, как и в нем:

— А затем мы разберемся с этими убийцами так, как они того заслуживают.

Глава 10

На следующий день

Вик убрала телефон от уха и уставилась на него: «Ничего себе!» Она готова поверить в то, что Уэллс экстрасенс, как утверждали многие из его агентов.

— Сэр, — девушка прочистила горло, — вы только что сказали, что хотите, чтобы я летела в Вашингтон?

— Если у тебя проблемы со слухом, я снова отправлю тебя на больничный.

«Вот черт, похоже он сегодня ещё не получил свою дозу кофеина – или не пил кофе, по крайней мере, неделю».

— И куда именно?

— Ко мне в офис.

«Личная встреча?» Ее желудок сжался и бухнулся вниз. «Она может избегать темы оборотней по телефону, но при личной встрече?» Скрывать информацию от Артура Уэллса было также бесполезно, как утаивать грехи от Бога или врать Калуму.

— Я с нетерпением жду возвращения к своей миссии в Багдаде. — «Трусиха Вик, трусиха».

Голос мужчины смягчился, если так можно было сказать про тон голоса более острый, чем лезвие ножа:

― Я все понимаю. Тем не менее, на следующей неделе я отправляюсь в Китай и хотел бы увидеть тебя, прежде чем уеду. Пять дней, сержант. Справишься?

Ловушка захлопнулась.

— Разве я когда-нибудь подводила вас, сэр?

— Нет, ты всегда справлялась, — тихо сказал он и сделал всё еще хуже, добавив, — я скучал по тебе, солдат. И рад, что ты возвращаешься.

Вик удалось повесить трубку, прежде чем она сломалась и разрыдалась как ребенок. Уэллс был для неё семьей. А она скрыла информацию, которую он действительно должен знать. «Но к чему эта встреча? Он получил сведения о том, что парень в костюме охотится на оборотней». Зарывшись ещё глубже в кресло, Вик застонала. «Как, черт возьми, ей со всем этим справиться?»

***

Во второй половине дня Джейми решила, что в такую холодную погоду нужно что-то согревающее, например, итальянская еда. Калум не находил себе места, желая действий. Его инстинкты побуждали его бороться, защитить свой клан, но у него не было противника для атаки. Он послал оборотней в лес искать ловушки и браконьеров. Тайнан и Алек «охотились» в базах данных военных и базе данных Сиэтла. Калум же бродил по дому, словно загнанная кошка, продолжая бездействовать.

Поэтому они с Джейми выбрались в город за ингредиентами для лазаньи. Выйдя из магазина, мужчина глубоко вдохнул холодный морозный воздух и улыбнулся дочери. Стройная, как и её мать, с румянцем на щеках, она скакала по тротуару, словно один из эльфов Санта Клауса.

— Ты видел того гнома? — девушка указала на глаза-бусины, стоящего на краю тротуара существа. — Он скорчил мне «рожицу»!

Калум подавил смешок и серьезным тоном спросил:

— Что ты такое говоришь?

— Честно, папочка. Я знаю, что они уродливые, но он выпятил губы и… — дочь продемонстрировала как, и Калум рассмеялся.

— Хах, что ж, похоже, холод влияет на их настроение.

— Да, даже пикси ворчат. Одна бросила вчера в меня желудем, хотя я ей ничего не сделала. Эй, посмотри, там Вики!

Сквозь витрину книжного магазина можно было увидеть, как Виктория разговаривает с Торсоном. Прежде чем Калум успел отказаться, Джейми схватила его за руку и потащила в «Книги».

Несмотря на то, что Виктория не улыбнулась, радость осветила глаза девушки, когда Джейми одарила её радостными объятиями. Последние недели Калум с удовольствием наблюдал, как сдержанная маленькая человечка справляется с бурной привязанностью его дочери.

— Я не видела тебя вечность! — пожаловалась его дочь и бросила в сторону Калума хмурый взгляд. — Папочка не хочет, чтобы я была в баре, когда люди напиваются.

― Какой подлец, — согласилась Виктория, послав ему взгляд, который, если бы на её месте был кто-то другой, он назвал бы нерешительным.

Конечно, всего пару дней назад Алек почти перерезал ей горло. Затем она была близка к тому, чтобы Калум стер её память. И он поцеловал Вик на прощание. Этого достаточно, чтобы заставить нервничать даже такую уверенную в себе женщину, как Виктория.

С бесстрастным выражением на лице он спросил:

— Виктория, ты выглядишь уставшей. Ты хорошо спала?

Торсон засмеялся.

Кривоватая улыбка изогнула полные губы девушки:

— На мой взгляд, слишком много странных шумов по ночам.

Калум усмехнулся. «Кровожадная, несговорчивая женщина». Которую он хотел. «О Херне!» Он представлял, как притягивает её в свои объятия и овладевает. Член затвердел, соглашаясь с ним.

Словно она могла говорить, её взгляд потеплел... но затем метнулся в сторону, а он тут же напомнил себе, что она была человеком.

— Вы двое здесь, чтобы взять книгу? — Виктория спросила у Джейми.

— Можно, папочка? — стала умолять дочь. — Все свои я уже прочитала.

— Джейми, я не знаю.

Торсон усмехнулся и добавил:

— Вы хотите, чтобы ваша дочь была грамотной?

— Чтение очень важно, — торжественно согласилась Виктория.

«Численное превосходство».

— Отлично.

Джейми вручила ему свою сумку с продуктами и скрылась за стеллажами.

— Одну книгу, — крикнул Калум вслед дочери.

— Две книги – лучше. — Виктория толкнула через прилавок к Торсону две книги, которые держала в руках.

— Некоторые люди – халявщики, — громко прокомментировал Торсон.

— Спасибо за поддержку. Да будет тебе известно, её книги в мягких обложках уже сваливаются с моих полок, а я вероятно один из лучших твоих клиентов, ты, старый ворчун.

— Похоже, вы немного не в себе. — Торсон взял книги Виктории и переложил их на свой рабочий стол.

— Капризуля, — согласилась Виктория, разговаривая с Торсоном так, словно Калум не стоял рядом с ней – достаточно близко, чтобы вдохнуть её неповторимый пряный аромат и почувствовать тепло тела.

А «капризулями» называли детей, не получивших свою порцию дневного сна. Нахмурившись, он посмотрел вниз. Их глаза встретились и… на какое-то время застыли друг на друге. Веселье плескалось в глазах Вик, изогнув губы девушки, и Калум не смог сдержать смех. Она была редкой женщиной, которая могла дразнить его... плохим... настроением. Еще реже можно было найти того, кто заставил бы его замереть и рассмеяться одновременно. «Почему человечка должна быть такой привлекательной?»

— Вот. — Джейми протиснулась между Калумом и Викторией и толкнула свой выбор через прилавок.

— Две? — спросил Калум сухо.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь называл тебя жадиной… ну или что-то в этом роде, поэтому я подумала, что лучше взять две книги, как говорит Вики. — Джейми послала ему такую невинную улыбку, что никто не мог бы усомниться в её искренности.

Никто, кроме очень опытного отца.

— Хммм. Дополнительная книга. Я полагаю, это означает дополнительный вечер мытья посуды?

Девушка сморщила нос, глядя на отца:

— Хорошо.

— Мне нужно идти, — сказала Виктория и, хотя она улыбалась, глаза её смотрели с такой грустью, что сердце Калума сжалось.

— Сегодня ты не будешь брать книги? — Торсон по-настоящему хмуро глянул на маленькую человечку.

— Нет. Я просто хотела вернуть прочитанное.

— Подожди, — Джейми схватила её за рукав. — Поужинаешь с нами? Мы сегодня готовим лазанью.

Калум напрягся. «Бог решил испытывать его присутствием этой женщины на каждом шагу?» Ему и так было тяжело контролировать себя все время, что они проводили вместе, особенно во время уборки после закрытия бара. Еще хуже становилось, когда после уборки они пили пиво, наблюдая за затихающим в камине огнем, и обсуждая все подряд: политику, культуру, книги. Она вообще не должна была его привлекать, и тем более ему не следовало целовать её. Но, как Алек и говорил, сходка и опасность привели к преобладанию его животных инстинктов.

«Но продолжать это безумие?»

Он колебался слишком долго, и Виктория покачала головой:

— Я... Нет, Джейми, мне нужно… — она замолчала, очевидно, придумывая хорошее оправдание.

Он должен отпустить её, но боль в глазах Вик была словно нож в груди.

— Мы эксперты по лазаньям, и было бы жаль не поделиться нашими превосходными кулинарными навыками с другими. Мы ждем тебя в семь.

Вики нахмурилась, глядя в его сторону. Такая неуверенность – то, что он редко видел в этой женщине.