Линия разъединилась.

Через несколько минут в игру вступят деньги и начнут делать то, что не под силу правительству. По тайным каналам спустят циркуляр с именами и приметами, и тысячи людей, даже не подозревающих, на кого они работают, станут держать глаза и уши открытыми. Эта невидимая сеть поддерживается властью денег, источник которых никому не известен.

Однако кое – что мне показалось странным. Как правило, Грэди лично никому не звонил и дал строжайшее указание связываться с ним только по обычным каналам. Почему же на этот раз он не отчитал меня? Неужели все обстояло так серьезно? Или наоборот?

В игре участвовала еще одна личность, с которой мне хотелось познакомиться поближе, и теперь у меня было на это немного времени. Я набрал номер Грэтхен Ларк. Прошло много времени, прежде чем она подошла к телефону. Мне показалось, что я оторвал ее от чего – то, но все – таки назвался.

– Тайгер? Человек с забавным именем, – она весело рассмеялась, – я только что вылезла из ванны. Еще совсем мокрая.

– Вытирайтесь.

– Не могу. У меня нет полотенца под рукой.

– Значит, вы стоите сейчас совсем голая и мокрая?

– Хоть у нас пока еще и не изобрели видеотелефонов, но такое ощущение, что вы меня видите.

– Могу описать во всех деталях.

– Лучше не надо. Я рассмеялся.

– Это вас очень волнует?

– По – видимому, вам известно все. Где вы взяли мой номер? Его нет в телефонной книге.

Я не стал ничего выдумывать.

– Для ковбоя, стремящегося к своей девушке, не существует преград.

– Фу, мистер Манн, ведь вы только что встречались со своей девушкой.

– Мы с Эдит просто друзья. Она и не рассчитывает на другие отношения.

– Тайгер, мне кажется, вы собираетесь сделать мне безнравственное предложение.

– Вы правы!

– А как же с Эдит?

– Я ведь звоню вам, крошка, а не Эдит.

– Вы с ней поссорились?

– Я никогда не ссорюсь с красивыми женщинами… Хочу пригласить вас в один ночной клуб.

– Что за клуб?

– Забавный. Мне просто хочется поболтать с красивой женщиной.

– Значит… вы звоните мне просто так?

– Просто так.

– Вы заинтересовали меня, Тайгер. Пожалуй, я пойду с вами.

– Голая?

– Нет, оденусь, но если поторопитесь, то застанете меня без платья.

– Я слишком далеко от вас. Прежде чем доберусь, вы успеете одеться.

– И все – таки… я не буду торопиться.

Я остановил такси на том же месте, с которого недавно наблюдал за Бертоном Селвиком, но на этот раз вышел из машины, пересек улицу и нажал кнопку звонка. Раздался ответный зуммер, и я вошел.

Грэтхен жила на верхнем этаже, в студии со стеклянной крышей. Она действительно не торопилась с одеванием. Женщинам обычно нужно два часа, чтобы привести в порядок лицо, и только две минуты, чтобы натянуть платье. Лицо Грэтхен было готово, но все прочее прикрывалось лишь короткой свободной блузкой.

– Привет, человек-тигр, – сказала она, открывая дверь. Я улыбнулся.

– Привет, крошка.

На стенах висели картины, написанные маслом, повсюду лежали свернутые в трубку холсты, а две работы стояли на мольбертах. Некоторые картины были неплохи, но большинство несло на себе отпечаток дилетантизма.

– Необычный стиль, – сказал я.

– И не ходкий.

– Главное, что вам это доставляет удовольствие. Она вызывающе улыбнулась.

– У меня есть много других способов доставить себе удовольствие… Вы хотели посмотреть, как я буду одеваться. Пройдемте.

– Нет, благодарю, здесь интересней. Но поторопитесь. Грэтхен насмешливо улыбнулась.

– Я так и знала, что вы спасуете. – Она указала на холодильник. – Можете пока выпить пива.

– Охотно.

Она вошла в спальню, оставив дверь открытой. Я нашел в холодильнике бутылку пива, налил себе и прошелся по комнате, чтобы выяснить ее вкусы. Они оказались весьма разнообразными. Книжные полки были забиты самой различной литературой – от классики до детективов. Много книг было на немецком, французском и испанском языках. Кроме того, я обнаружил шесть томов медицинской энциклопедии и десяток тетрадей с лекциями по юриспруденции.

Итак, это была женщина с широкими интересами, которая хорошо знала, чего хочет. Может быть, излишне интеллектуальная, по все – таки женщина.

Я поднял покрывало с одного мольберта. Портрет был незакончен, но позировавшего легко можно было узнать: Бертон Селвик.

– Нравится? – раздался позади меня голос Грэтхен.

– Наверно, это ваша лучшая работа.

Она повернулась ко мне спиной, чтобы я застегнул платье, и разглядывала портрет через плечо. Ее кожа была теплой и упругой.

– Почему вы не носите бюстгальтер? – спросил я. Она вызывающе улыбнулась.

– Потому что он мне не нужен. Или вы считаете иначе? Я не мог с ней не согласиться.

Она взяла кусок угля и стала подправлять плечо Селвика. Эти несколько штрихов усилили впечатление. Довольная, она положила уголь и вытерла кончики пальцев.

– Портрет предназначен в подарок его жене, – сказала она. – У них через два месяца юбилей.

– Как вам удалось получить этот заказ?

Она взяла у меня стакан с пивом и сделала несколько глотков.

– Месяца три назад я выставила несколько своих работ в Конвей-галерее, и во время обеденного перерыва туда пришел весь штат нашего бюро. Мистеру Селвику понравилось, и он сделал заказ.

– Наверно, вы неплохо подрабатываете на этом?

– Да, если пять тысяч долларов в год можно назвать неплохим заработком. – Она завесила мольберт. – Осталась пара сеансов, только у мистера Селвика плохо со временем. Он слишком много работает и в последнее время чувствует себя неважно… Итак, допивайте и пойдем. Раз мы выходим так поздно, этот ваш клуб должен быть чем – то из ряда вон выходящим.

Я знал один погребок, который посещали только избранные, потому что предлагавшееся там зрелище относилось к числу запрещенных.

В одной из боковых улиц Бродвея мы вошли в неприметный подъезд, проследовали по длинному коридору и постучали в дверь. В ней тотчас приоткрылась щель и блеснула пара глаз.

Она испуганно схватила меня за руку. Но управляющий, узнав меня, улыбнулся и открыл. Это был приземистый широкоплечий парень с порочным лицом.

– О, мистер Манн. Рад вас снова видеть.

– Привет, Делл. Как дела?

– Отлично, мистер Манн. Вам ваш обычный столик?

– Да. Шоу уже идет?

– Нет. Но скоро начнется. Вы пришли вовремя.

Мы спустились вниз, и передо мной открылась привычная картина этого клуба, как будто взятая напрокат из «Тысяча и одной ночи»: белые бурнусы официантов – арабов и позвякивающие бубенчики на ногах девушек.

Зал был громадным. В центре находилось свободное пространство для выступлений, а вокруг располагались столики. Публика была разношерстная – от респектабельных пар в вечерних туалетах до лохматых битников. Вдоль стен тянулись ложи с тяжелыми занавесями. Однако в столь экзотическом заведении была современная климатическая установка, и в свежем воздухе реял тонкий аромат духов.

Я указал Грэтхен на дверь дамского туалета и попросил не задерживаться. Когда она исчезла за портьерой, я подозвал управляющего.

– Делл, я ищу здесь одного человека.

– Я так и понял.

– Его единственная примета – не сгибающийся указательный палец. Возможно, говорит с акцентом, но я не уверен. Есть вероятность, что он будет со спутником. Примета того – круглый рот, хотя не совсем ясно представляю себе, что это значит.

– Они никогда здесь не бывали.

– Я так и думал. Передай эти сведения дальше.

– Награда обычная?

– На этот раз еще и премия. Делл улыбнулся.

– Всегда рад служить вам. Он кивнул в сторону коридора.

– Вот идет ваша дама. Эффектная женщина. У таких всегда изысканный вкус. А как поживает та высокая рыжая?

– Ее застрелили в Мехико.

– О, как жаль. А что стало с тем злодеем, который это сделал?

– Я утопил его в умывальнике.

– Прекрасно.

Делл подозвал бородатого официанта, и тот провел нас в ложу. Я заказал виски и отдернул занавеску, чтобы видеть происходящее внизу.