– Конечно, – она опустила глаза.

– Я вполне мог их вчера прикончить. Это было совсем не трудно. Передай, что второго шанса они не получат. И ты тоже.

– Тайгер!..

Она опять была прежней Рондиной, настоящей женщиной до кончиков ногтей. Высокая, стройная, в расцвете красоты – именно такая могла свести меня с ума. Но только не теперь.

– Тайгер, тебя это все еще беспокоит?

– Теперь уже нет. Боль давно прошла.

– Значит, ты жаждешь мести?

– Скорее удовлетворения. Все, что мне нужно, это видеть, как умираешь ты.

– Пожалуйста.

– О нет, не так просто. Сначала ты будешь об этом долго думать и… дрожать.

Внезапно она обвила мою шею руками и прижалась своим влажным горячим ртом к моим губам. На секунду моя воля была парализована, но прежде чем я успел что – либо сделать, Рондина отпрянула и нежно улыбнулась мне.

– Берегись, Тайгер, – загадочно сказала она.

– Не беспокойся, я переживу тебя, – ответил я.

Здание на Пятой авеню было одним из тех уродливых бетонных сооружений, которые выращивает Манхэттен и сдает их под конторы.

На 16-м этаже находилась контора под табличкой: «Томас Уотфорд: импорт-экспорт». Я вошел и сказал секретарше, что мне нужно видеть мистера Уотфорда. Нет, я предварительно не договаривался о встрече, но он меня примет. Секретарша связалась с шефом и предложила мне зайти в кабинет. Эта фирма являлась одним из секретных филиалов Центрального разведывательного управления, и наша организация была с ней на ножах.

В кресле сидел субъект в синем деловом костюме, с рысьими глазами и короткой стрижкой.

– О, вот и вы, Тайгер, – сказал он, откинувшись на спинку кресла. – Прошу вас, садитесь.

Я сел.

– Мы уже знаем, что вы в городе.

– Ваши люди хорошо информированы.

– Это не представляет большого труда. Шум, который вы за собой оставляете, говорит сам за себя.

– Спасибо за комплимент.

Уотфорд наклонился вперед, и я спросил себя, скольких людей он запугал этим ледяным взглядом.

– Мы узнали, что вы занялись одним делом через нашу голову, – сказал он. – Это нас не устраивает.

– Что ж…

– Это правда, Тайгер?

– Вам лучше знать. У многих есть ко мне претензии.

– И к группе, которую вы представляете. Вы называете себя «патриотами», не так ли?

– Я – нет. Раньше – может быть, но не теперь. Меня интересует только работа. «Розовые» и либералы так отчаяние» нападали на нас, что я избавился от патриотизма. Многие патриоты забыли о барабанном бое. Я к ним не принадлежу. Мне нравится борьба.

– Но вопрос о вашей организации будет разбираться в Комиссии при конгрессе.

– Тогда и поговорим.

– Но послушайте…

– Кто разгромил гнездо восставших в Никарагуа? Кто подавил мятеж в Гондурасе? Мы были в Колумбии и Панаме и погасили эти дурацкие волнения. Ваше дело – это бумажная война, денежная помощь. Послушайте, дружище, мы – это сила. Мы способны драться. Так что оставьте нас в покое и не суйтесь в наши дела. Вы – секретная организация и занимайтесь своими проблемами.

Уотфорд откинулся на спинку кресла, взял карандаш и постучал им по столу.

– Нам известны ваши планы.

– Тогда вы должны знать, что мы можем уничтожить вас. И сделаем это, если вы не оставите нас в покое. Но вы не станете нас трогать, потому что тогда вам придется расшифровать себя, а этого вы не можете себе позволить. Слишком много поставлено на карту.

– Мистер Манн, вы предатель своей страны.

– Пока еще нет, дружище. Может быть, в ваших глазах я и предатель, но в наших – нет. У нас подобное случается с немногими, и мы расправляемся с ними по – своему.

– Итак, мистер Манн, что я могу для вас сделать?

– При ООН работает переводчица по имени Эдит Кен. Мне нужно, чтобы ее проверили.

– Этот интерес носит личный характер?

– Пожалуй.

– Куда вам послать ответ?

– Я позвоню.

Немного погодя я отнес Эрли Бентли пули, которые вынул из подушки, и через пять минут имел результаты экспертизы. Они были выпущены из «люгера» калибра 7,65. Данные зарегистрировали и отправили в архив.

Я поблагодарил Эрни, вышел из его конторы и отправился в отель.

Британский паспорт Эдит Кен выглядел подлинным и был получен на основании свидетельства о рождении. Позвонив в Лондон, я убедился, что свидетельство тоже было настоящим. Вероятно, противнику каким – то образом удалось заполучить этот паспорт, а замена одной женщины другой – дело не очень трудное. Настоящая Эдит Кен умерла или исчезла, а ее место заняла Рондина.

Личность Эдит не подвергали сомнению, но до поступления в ООН ее никто не знал. Она приехала из Лондона, приступила к своим обязанностям, и вскоре к ней привыкли.

Вилли Гиббонс встретился со мной за чашкой кофе и принес с собой четыре больших фотографии Эдит. Отдавая их мне, он сказал:

– Эта женщина не выходит у тебя из головы, Тайгер?

– Да, старина.

Улыбка пропала с его лица.

– Зачем тебе эти фото?

– Я размножу их и разошлю всем европейским и американским специалистам по пластической хирургии.

– Для чего?

– Чтобы выяснить, кто делал ей операцию.

– Протри глаза. Тайгер. Этой женщине не нужна никакая операция. У нее все настоящее.

– Если я не найду хирурга, значит, операцию ей сделали за «железным занавесом».

– С ума сошел! Ты вбил себе что-то в голову, а у меня такое чувство, что я говорю с незнакомым человеком. Опять загадки! Не хочешь объяснить мне хоть что-нибудь?

– Пока нет.

Вилли отпил несколько глотков кофе и, нахмурившись, посмотрел на меня,

– Я звонил тебе сегодня утром в отель.

– Да?

– Тебя не было, но детектив по фамилии Тиббет задал мне несколько вопросов. Оказывается, убирая твою комнату, горничная обнаружила в подушках следы от пуль, но самих пуль не оказалось. Что ты на это скажешь?

Я пожал плечами.

– Это вообще подозрительный отель. Кто знает, что там произошло за время моего отсутствия. Кто-нибудь слышал выстрелы?

– В том-то и дело, что нет.

Я заказал еще чашку кофе и повернулся к Вилли.

– Сделай мне еще одно одолжение, узнай, с кем встречается Эдит Кен.

– В личном плане или…

– И лично, и по службе. Сможешь узнать?

– Конечно. Но за это ты мне потом все расскажешь.

– С удовольствием.

– О'кей, хищник!

…Полковник Чарли Корбинет демобилизовался из армии в 1954 году в чине бригадира. Ему было предоставлено место в правительственном аппарате, но оно не соответствовало его способностям. Вскоре он ушел оттуда и поступил на службу в компанию «Рассел – Перкинс», где ворочал миллионами. Он почти не изменился с тех пор, когда был шефом разведывательных групп, перебрасываемых через линию фронта. Только чуть – чуть постарел.

Он пожал мне руку.

– Ну, Тайгер, очень рад, что ты жив.

– Благодаря хорошей тренировке, полковник.

Мы оба рассмеялись. Никому бы и в голову не пришло, что последний раз мы виделись десять лет назад. Он отослал свою секретаршу, распорядившись не беспокоить нас в течение часа, вынул из шкафа бутылку, лед, миксер и приготовил виски с содовой.

– За доброе старое время, Тайгер!

– И за настоящее, полковник.

Он прищурился, потом кивнул и чокнулся со мной.

– Насколько я понимаю, ты посетил меня не только по старой дружбе?

– Не только. Мне нужна некоторая информация. Он сел и указал мне на кресло.

– Понимаю, но ты, вероятно, догадываешься, что не первый приходишь ко мне с такой просьбой. До тебя здесь уже многие побывали.

– Я слышал об этом, – сказал я.

– А я кое – что слышал о вас. Не прямо, конечно, но мое положение дает мне возможность быть в курсе событий, и некоторые из них определенно носят вашу печать. Дело в Панаме чисто сработано.

– Стараемся.

– В течение некоторого времени ваша группа будет очень непопулярна.

– Это уже началось.