— А-а! — взвизгнула я.

— Ты чего? — удивился Подушка.

— Секунду.

Я отошла к Одеялу, схватилась за него и, как следует, лягнула Ирку.

— Спасибо, — поблагодарила я Одеяло и снова подошла к Подушке.

— Смотри, — я потыкала ему наверх.

— А-м, — Подушка аж словами подавился, увидев вожделенные подштанники, прикорнувшие на высоком камушке. — И как я их достану? Одеяло, достань, — слезно попросил он.

Одеяло полез на камень, стащил злосчастные штаны, скинул вниз Подушке и спустился. Подушка обрадовался им как родным и поскорее стал надевать. Но тут нежелательный поворот событий просекла Ира и кинулась отбирать только что обретенные штаны. Подушка отшатнулся и принялся надевать дальше, но снова не успел, Ирка его настигла, он попытался было отбежать, но не учел мешающего фактора плавок и грохнулся. Тут, наконец, он их все-таки надел и семимильными шагами побежал на берег. К концу пути он, правда, поумерил прыть, а под конец свалился и уже дополз до места нашей лежанки. Шуточное ли дело — три смены в воде подряд!

— Ну все, теперь только повесить табличку "Не беспокоить", — усмехнулся Одеяло.

— Ага, на штаны. Сопрут вместе со штанами, — хохотнула я.

— Он этого не переживет, — покачал головой Одеяло.

Я взялась обучать Одеяло прыганию на воде и хождению по ступеням, когда, идя на глубину, ты поднимаешься выше. Обучению он поддавался весьма специфически. Сначала подпрыгнул и провалился с головой, потом выпрыгнул и уровень воды поднялся ему до груди. Пока я объясняла, что делать, сама неудачно поставила ногу и провалилась.

— Эй, ты куда? — Одеяло тут же вытащил меня на воздух.

— Тьфу, бр! — таков был мой ответ.

Тут я выяснила, что Одеяло умеет стоять на одной ноге. Теперь он принялся меня учить, но у меня никак не получалось. Сколько раз он меня вылавливал. Ужас!

Вскоре наша смена кончилась, и мы вышли на берег.

— А мы еще купаться пойдем? — приободрился Подушка.

— Вот неугомонной, — удивился Одеяло.

Тут прискакала Ирка. Подушка с горя накрылся полотенцем, только что вытащенным из-под Одеяла.

— И нечего быть страусом, — сказала Ира.

— Почему? — высунулся Подушка.

— Потому, потому что мы пилоты. Небо наш, небо наш родимый дом, — запела я совершенно не в тему.

— Первым делом, первым делом самолеты, ну а девушки, а девушки потом, — закончила Ира. — Подушка, почему ты загорел, а я бледная немочь! Нечестно!

— Отстань, — Подушка отвернулся в одну сторону, в другую.

— Камушки-то горячие! Отдайте полотенце! — возмутился Одеяло.

Забрав полотенце, он стал его раскладывать. Положил камушки, чтобы не задиралось, и только примерился лечь, как я тут же вытащила его из-под камней и прижала к себе. Одеяло недоуменно смотрел на меня. Наверное, подумал, что заразилась от Ирки. Я встала, накинула полотенце Одеялу на голову, завязала на манер русского народного платка и повернула к Ирке. Та захохотала, тут выполз Подушка посмотреть, что произошло, и тоже засмеялся.

— Тебе идет, — сказал он.

Я усадила Одеяло к себе на полотенце и принялась пристраивать к нему полотенце. У него был и слюнявчик, и воротничок, и матросский галстук, и чалма, и намордник, и лифчик, и юбка. В итоге уж не знала, куда пристроить, и поэтому завязала на манер банданы. Он так и оставил, хвастаясь всем и каждому, в итоге чуть с ней и купаться последний раз не пошел.

— Эй, бандану-то сними, а то полотенце мокрое будет, — усмехнулась я. Да, логика железная.

Одеяло вернулся, снял с головы полотенце и зашел в воду.

— Ой, я резинку потерял, — схватившись за развевающиеся по ветру волосы, сказал он.

Что посеешь, то пожнешь. Мы решили прогуляться к буйку. Обсуждая технику хождения, мы услышали Иркин вопль с берега.

— А где Подушка?

— Не знаем, на берегу был, — ответили мы и прошли еще немного. Развернувшись, мы узрели Подушку на приступочке высокого камня. Он весело помахал нам ручкой. Тут к моей ноге снова прилепилась водоросль.

— Так, Одеяло, я не умею стоять на одной ноге, подержи меня, — попросила я. Тот послушно придержал меня за плечо, я привалилась к нему, задрала ногу и сдернула с нее водоросль.

— Все? Стоишь? — спросил Одеяло и отпустил меня.

— Ага, — кивнула я. Одеяло выхватил у меня водоросль, слепил из нее шарик и швырнул в Подушку. Она прилепилась к плечу, пока тот отвлекся. Не поворачиваясь, он стянул ее с плеча и уставился на свои руки.

— А-а-а! — разнеслось над пляжем.

Ирка прочухала и оглянулась. Одеяло изобразил, что это он орет, и немного переборщил с длинной звука. Я его пихнула, смеясь, он поспешно закрыл рот. Ирка припустилась к нам. Подушка скорбно слез с камня и отплыл на другую сторону. Пока мы заговаривали зубы Ирке, Подушка вышел на берег и прикинулся, что всегда там был.

— Хм, глюки, — пробормотала Ира и побежала на берег. Подушка закатил глаза.

Мы прошлись к буйку, обратно и заметили, что Ларисе серенький эстонец таки понравился, так как она усердно от него уплывала, а он за ней гнался. Тут Одеяло медленно, но верно стал погружаться под воду.

— Эй, ты куда? — вскрикнула я, когда вода ему дошла уже до носа.

— А? Ой!

— Поздравляю, ты изучил технику хождения по лесенке вниз. Давай поднимайся, — рассмеялась я.

Тут мы дошли до мели, и он окончательно ушел под воду, споткнувшись. По морю разлезлась черная клякса волос.

— О-о, — поразилась я, разглаживая пятнышко получше. Одеяло вылез с диким взглядом и прилипшими к лицу и шее волосами. Ужас, как страшно. Я поскорее навела ему шухер на голове. Гораздо лучше! Он удивленно посмотрел на меня и пригладил волосы. Кто как хочет, но было лучше.

— Ирка, ну-ка наклонись, — попросила я.

Она послушно наклонилась — черное пятно получилось внушительнее. Я принялась распушать их. Красота!

Тут наше время кончилось, и мы вернулись на берег. Одеяло привычно устроился на моем полотенце и стал вертеть в руках свое, пытаясь пристроить на голову. Я усмехнулась и снова завязала ему бандану. Он, довольный, остался сидеть на полотенце, а я пошла искать камни. Притащив один больше другого, я разложила их на месте Одеяла.

— Э-э, а как я тут лежать-то буду! — всполошился Одеяло.

— На чем, сначала побеспокойся, — усмехнулась я, а он зараза, взял мое полотенце и положил туда. Долго же он пытался улечься и так, и так, потом сел, под конец плюнул на эту затею, положил полотенце на место и уселся. Подушка тем временем лег на живот и отвернулся от Иры. Та ему в отместку выложила у него камушками на спине «лох», я увидела это и давай хохотать, подергала Одеяло, показала ему.

— Хочешь, тебе тоже выложу? — предложила я, хохоча.

— НЕТ! Это же не смывается! — встрепенулся Одеяло.

— Ладно, давай в крестики-нолики! — внесла новое предложение я. — Я, чур, нолик!

— Ну ладно, — усмехнулся Одеяло. Видно, решил, что я буду искать камушки с дыркой. А зачем, можно и просто кругленькие!

Он сходил, набрал себе продолговатых камушков, я — кругленьких, и уселись на полотенце и выложили камушками клеточки.

— А, на тебе! — я со всего размаху поставила нолик, все крестики разлетелись.

— Десятый раз уже перекладываем, — посетовал Одеяло.

— Зато больше похоже на клеточки! — жизнерадостно сказала я.

Тут Подушке приспичило перевернуться на спину, и Ирка это заметила только, когда все было уже кончено.

— Эх, блин, Ромашка, — вздохнула она и накрыла голову Подушки полотенцем.

— Что это? — удивился Подушка.

— Чтобы лицо не обгорело.

— Оно у меня и так не загорело.

Ира быстро выложила тоже самое слово на груди.

— Что это? — Подушка стряхнул первые две буквы. — Икс?

Мы с Одеялом хохотали. Так у Иры ничего не получилось.

Тут я опять разрушила все клеточки, и Одеяло с расстройства запулил мой нолик в воду, где он несколько раз подскочил и утоп.

— Один из моих ноликов, — вздохнула я. — Везет, а у меня все сразу тонут.