— Тебе подсказать, как его вырубить? — торжествовал Подушка.

Ира отдала мне флейту, я аккуратно взяла ее двумя пальцами.

— Крови нет? — поинтересовалась я.

— А ты вида крови боишься? — спросил Подушка.

— Да нет, думаю, вытереть об Ирку или нет.

Я убрала сие страшное орудие.

— Дайте проехать, — сказал Одеяло, возвращаясь обратно.

Ира решила отвесить ему подзатыльник, но Одеяло ловко увернулся. Ира удивилась и еще раз промахнулась.

— Так, Подушка уже усвоил этот урок, если уворачиваться, получишь еще сильнее, — грозно сказала Ира.

Ира замахнулась ногой, но Одеяло снова увернулся. Но это погоды не сделало, Ира все равно до него достала, и не раз, ой не раз.

Подушка подошел и собрался сесть на меня.

— Эй, я тут сижу! — воскликнула я.

— Мм…

— Ладно, подвинусь, — соизволила я, залезая на самую верхнюю ступеньку.

Просто так сидеть было неинтересно. И тут у меня соскользнула нога, и прямо в Подушку. Он повернулся, удивленно глядя на меня, я пристально смотрела в потолок. Я тихонько потыкала его, потом посильнее, потом совсем уж сильно. Никакого эффекта! Насупившись, я приложила к нему ноги (они у меня холодные были)! О, проняло, даже обернулся, да так поспешно! Я взяла со своей койки подушку и плюхнула ее на голову Подушке. Подушка удивился, наклонился и чуть было не потерял мою подушку, я ее вовремя схватила и пристроила на манер треуголки.

— Ты что как Ирка? — удивился Подушка.

— С кем поведешься, от того и наберешься!

— Что-то складно.

— Правильно, русская пословица!

Ну вот, сутулиться стал. Не сутулься! Я выпрямила его. Опять скукожился! Ну, ромашка! Я выпрямила ему плечи и, дернув на себя, принялась плести ему косички. Подушка обернулся.

— Сидеть, — я развернула его обратно.

Ира уже выбежала из комнаты в погоне за Одеялом. Ох, бедненькое мое Одеяло, но впредь ему урок! А грохоту-то! Всех же перебудят.

Я сплела косичку, тут включился свет. Какой УЖАС я наплела! Я поскорее расплела эту гадость.

— Вы представляете, он еще и сопротивляется! — сказала Ира и убежала.

Я поскорее выключила свет. Я собралась было обратно, блин, там Подушка. Потьмы, ничего не видать!

— Ты чего? — спросил Подушка.

— Думаю, как залезть. Ничего не видно, — ответила я.

Подушка подвинулся и похлопал по месту, куда следует наступить.

— Ты упадешь скоро, — сказала я.

— Зато ты если упадешь, то на меня.

Странная компенсация… Я залезла через пень-колоду.

— Продолжим! — усмехнулась я, потянув Подушку обратно.

— Опять волосы выдирать? — вздохнул Подушка.

Тут в комнату вернулись Одеяло и Ира. Одеяло уже не сопротивлялся, стоял и терпел. Ира считала.

— Семьдесят два, семьдесят один…

— Семьдесят один? Сколько еще до нуля! — схватилась за голову я.

— Сколько? — встрепенулся Подушка.

— Много!

— Ой, семьдесят два, семьдесят три…

— Семьдесят два, семьдесят три уже было, — сказал Одеяло.

— А, по фиг!

— Кому как! — Одеяло смотрел в потолок, наверное, пересчитывал на эстонском языке.

Я, отвлекшись, не заметила, как принялась теребить волосы (любимая привычка), только не свои, а Подушки! Он медленно повернул ко мне голову, видно, боялся, что ему за поворот головы будет по лбу.

— Ой, господи, — я отдернула руки. Докатилась!

— Контрудар! — сообщила Ира.

— Учти, если уклонишься, дважды будет, — сообщил Подушка.

Одеяло страдальчески посмотрел на потолок, тут до него дошло, что за контрудар, и собрался драпануть.

— Учти, я уже занесла ногу, — сообщила ему Ира.

Он приготовился.

— Парочку за испуг! — сказала Ирка, хлопнула его по плечу и отошла.

Ира пошла ко мне, только вот она не знала, что я сижу, а не лежу. Подушка предупредительно подвинулся, и Ира наступила на меня, я быстренько столкнула ее прямо на Подушку, и дальше на матрас.

— Зачем ты его на меня столкнула? — обиженно вопросил Подушка.

— А что, не понравилось?

— Нет!

— Как это нет?! Как это НЕТ?! — возмутилась Ира.

Подушка залез на вторую ступеньку и чуть не сел мне на ноги.

— Ты не сел на ноги, поздравляю, — сказала я.

— Извини, — подвинулся Подушка.

— Ты же не сел на ноги.

— И что?

Ира опять начала восхождение, отправив Подушку проверять, что там такое на третьей ступеньке. Я подвинулась, чтобы ему было куда встать. Тот сел на Ларискину кровать, та взвизгнула и поджала ноги. Ира снова решила на меня встать, Подушка одним движением отправил ее на матрас.

Как ныне взбирается грозный Ирок отмстить неразумной Подушке. Теперь она благоразумно остановилась на второй ступеньке и стала рассуждать, почему тут так скользко. В это время побитый Одеяло улегся на матрас внизу и собрался спать. Ира занесла ногу.

— Не советую, — сказала я.

— А-а! — напугалась Ира и сама свалилась вниз прямо на Одеяло.

Послушалась возня, сдавленные крики, вздохи, ругательства, и матрас накрыл парочку.

— Пойдем разбирать? — спросила я у Подушки.

— Нет, есть идея получше, — сказал парень.

Он проворно слез на пол, перескочил через шевелящийся матрас и накрыл поверх него еще и своим, а сверху пристроил подушку.

— Неправильно!

Я поставила подушку как надгробный камень. Тут Ира вылезла из-под этой кучи и сказала:

— Ну вот, каков нахал! И этот с меня халат пытался стащить!

Одеяло не шевелился, и тут Ира увидела нашу композицию.

— И да воздастся ему по заслугам, погребен заживо! — сказала она.

Завал разобрали, и все разошлись по местам.

— Давай обсуждать мультики, — предложила Ира.

— Давай, и незачем так орать, — кивнула я, вспоминая любимую фразу из мультика "Принцесса лебедь".

— Да вроде никто не орет, — сказал Подушка.

— Почему никто не орет? Я ору! Рыцари! Рыцари! Рыцари! Рыцари! Рыцари! — воскликнула я.

— Так ры или цари? — уточнил Подушка.

— Рыцари!

— Ыгы, а мне бы что сказать, — задумалась Ира.

— А это из какого мультика?

— Не из какого!

Мы стали вспоминать любимые фразочки, под конец уморились и уснули. Причем первым захрапел Одеяло, следом за ним засопел Подушка. Все спать…

Проснулась я до побудки, сладко потянулась, слушая препирательства Подушки и Одеяла насчет матрасов, села на кровати и повернула голову. И тут я увидела ЭТО — очаровательное восьмиглазое, восьминогое насекомое под названием ПАУК!

— А-а-а-а-а-а! — заорала я.

Все проснулись и посмотрели на меня.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — я спрыгнула с кровати и принялась бегать по комнате, пытаясь стряхнуть паука и заодно будя всех.

Не знаю, как, но он с меня слез где-то по дороге. Я вбежала в комнату, плюхнулась на чью-то кровать, скрестила руки на груди (фараонша!) и сообщила.

— Я умерла!

— На зарядку пойдешь? — спросила Ира.

— Не-э-э-эт!

Зашел Дима (вожатый эстонцев), и до меня дошел весь ужас произошедшего. Я сбивчиво объяснила вожатому, какой инфаркт я только что пережила из-за паука, и осталась в комнате. Эстонцы собрались по кипарису к себе, но Дима сжалился и разрешил им идти по-человечески, а не по-беличьи.

Завтрак начался очень интересно.

— Вы где пропадаете? — спрашивал у Подушки с Одеялом другой эстонец.

— А вам-то какое разница?

— Где вы ночуете?

— Камушки вместо подушки используем.

Мы с Иркой:

— Ха-ха-ха!

— Может, еще и вместо Одеяла? — хохотнула Ира.

На завтраке нас пропустили вперед, хотя эстонцы пришли раньше, а после мы их подождали. После завтрака у нас была экскурсия на катере. Вот это трап! Я медленно взбиралась по нему. Я не хочу упасть! Мамочки, шатает-то как! ЁКЛМН! А! Медузы! Маленькие! Розовенькие, голубые. Большие и квадратные! Ой, это пакетик…. а что он делает посреди моря?

— ВОЛНЫ! — восторженные вскрики.

— Волны! — радостные вздохи.

— Волны, — равнодушное замечание.