Так что я ухватился за возможность арендовать жилье Коннора, хотя немного опасался, подписывая договор. Родители помогали по возможности, но папа — агент по недвижимости, мама — медсестра, а еще у меня есть младшая сестра. Так что предки не могли позволить себе мою учебу в Корнелле. Я пахал на двух работах, брал студенческие ссуды и… соседей. А трем парням жить в бывшем доме Коннора будет немногим дороже, чем прозябать в общаге.

Но я и не представлял себе, как трудно найти хороших соседей. Я не стал сообщать о своих планах футбольным приятелям, потому что это лишало смысла всю идею. Реклама на досках объявлений до сих пор приводила к порогу только тусовщиков, неблагонадежных и придурков. Один парень с порога заявил, что время от времени может «слегка опаздывать» с арендой, как будто нужен он мне на моей шее. Другой пришел с тремя приятелями-бугаями, и они разглагольствовали о том, какие замечательные вечеринки могли бы устраивать здесь. А двое из соискателей вообще были девушками, хотя я специально указал в объявлении, что рассматриваю только мужчин.

Вникайте в то, что читаете, народ. Это очень печально, правда.

Когда раздался очередной стук в дверь, я уже порядком нервничал из-за этой ситуации и размышлял о перспективе жить на бобах и рисе весь год. Я открыл, и в дом вошла женщина. В одной руке блокнот, на запястье другой болтается сумочка, на лице страдальческое выражение человека, не надеющегося увидеть что-то стоящее. На вид этой сухопарой женщине было лет сорок, и выглядела она как монашка, даже без рясы.

— Миссис Монро, — она протянула руку с болтающейся сумочкой для вялого рукопожатия. — По поводу комнаты.

Я вздохнул.

— Извините, но я ищу студента. Студента мужского пола.

Она бросила на меня испепеляющий взгляд, как будто я в одиночку попрал принципы социального дарвинизма.

— Речь не обо мне, а о моем сыне.

— О-о.

Не спрашивая разрешения, миссис Монро протиснулась мимо меня, чтобы осмотреть кухню и гостиную. Лицо ее оставалось хладнокровным и в то же время странно осуждающим.

— Какая спальня будет принадлежать ему?

Решив, что просто покажу все вокруг и покончу с этим, я провел ее по коридору и открыл дверь в большую из двух свободных комнат. Там стояла двуспальная кровать и комод, сдававшиеся вместе с домом. Войдя, женщина огляделась по сторонам, открыла раздвижные дверцы шкафа и принюхалась.

Я тоже принюхался. Вообще ничего не почувствовал.

Повернувшись к ней спиной и закатывая глаза, я вернулся в гостиную. Плюхнулся на стул и взял журнал. Слушая, как она роется в ящиках в ванной — в ящиках, где лежали моя зубная щетка, бритва и остальные принадлежности — я тихонько скрежетал зубами. У меня была коробка с презервативами, но она валялась в шкафу спальни. Я подосадовал, что не оставил ее на виду в ванной, с какими-нибудь зажимами для сосков и пушистыми наручниками. У меня никогда не было таких вещей, но внезапно я начал сожалеть об этом.

Я расплылся в улыбке, представив, как миссис Монро бежит в ужасе. В этот момент она вернулась в гостиную.

Отложив журнал, я собирался уже выпроводить ее, но женщина уселась на стул рядом с диваном. Стряхнула с рукава какие-то невидимые пылинки и устроилась поудобнее, словно собиралась задержаться еще на некоторое время. Сумочку поставила на пол, на колени положила блокнот, а поверх – карандаш.

— Как тебя зовут? — небрежно поинтересовалась она.

Я пристально посмотрел на нее.

— Мик Колман.

Она сделала запись.

— И сколько же людей будет жить здесь, кроме тебя и моего сына, Мик?

— Э-э… Я сдаю две комнаты.

Она оглядела меня с головы до ног, словно оценивая мои моральные качества или, возможно, выискивая признаки заразной болезни. И казалось, приняла какое-то решение.

— Мой сын Филдинг — уникальный мальчик. Он очень умный, но немного рассеянный. Я не могу допустить, чтобы он жил в доме, где водятся вечеринки, алкоголь, наркотики и тому подобное. Учеба всегда на первом месте. Ему нужно место, где тихо и спокойно.

Первым порывом было сразу же указать ей на дверь. Любой парень, которого мать называет «уникальным мальчиком», должен быть реально стремным. С другой стороны, мне как раз и нужен сосед, который только и делает, что учится.

— Видите ли, миссис Монро, я не отношусь ни к святым, ни к трезвенникам. Но изучаю нутрициологию, поэтому также не отношусь к тем, кто разрушает свое тело большим количеством дерьма. В том числе наркотиками.

— Превосходно! — миссис Монро сделала очередную пометку в блокноте. — А секс? У тебя есть постоянная девушка, которая будет посещать это место? Я не ожидаю, что ты станешь монахом, но не хочу, чтобы Филдинг каждую ночь сталкивался с полураздетыми женщинами в ванной или громким сексуальным шумом. Ему нужен отдых.

Вдруг я понял, что у меня отвисла челюсть, и с треском захлопнул ее.

— Я, эм-м, не планирую водить сюда девушек, нет.

Во всяком случае, таков был план. Дабы избежать ситуации, которая сложилась в общежитии, я собирался держать свое новое место обитания в строгой секретности, а для перепиха использовать машину, свою или девчонки. Если подумать, идеальный расклад для моего будущего соседа.

Конечно, миссис Монро не нужно было знать таких подробностей. Но мой ответ, казалось, вполне осчастливил ее, и она одарила меня заговорщической улыбкой.

— Прекрасно! Мы возьмем обе комнаты. Филдинг может использовать одну из них в качестве кабинета. Видит Бог, чем меньше соседей, тем лучше.

— Стоп. Вы имеете в виду…

Она набрала сообщение на своем телефоне.

— Кроме того, мы заплатим за стационарный телефон. Мне нужно иметь возможность связаться с сыном в любое время, а он иногда забывает зарядить мобильный. Итак. Сколько требуется внести за аренду? — она достала из сумочки чековую книжку и деловито застыла в ожидании.

— Подождите. Хотите сказать, что заплатите за обе комнаты? Это же тысяча двести в месяц!

— О, это не мои деньги, — сказала миссис Монро, раздраженно хмыкнув. — Моего бывшего. Именно он настаивает на том, чтобы Филдинг переехал в колледж в этом году и начал жить собственной жизнью. Что ж, в таком случае пусть потратится на приличное жилье.

— Но я…

Миссис Монро отмахнулась от меня рукой.

— Не волнуйся. Отец Филдинга — банкир с Уолл-Стрит. Он установит автоматический платеж, который никогда не опаздывает. Поверь мне. Я уже много лет получаю от него пособие на ребенка.

Мои протесты тут же потухли. Серьезно?

Слушайте, звучит заманчиво: два в одном. Придется делить кухню и эту мизерную ванную комнату с одним-единственным человеком — парнем, который только и делает, что учится. И, судя по всему, не придется беспокоиться о задержках арендной платы.

Но потом я еще раз пригляделся к миссис Монро. Она в нетерпении смотрела на меня, и… нет. Если эта женщина должна стать частью сделки, дело того не стоило. Я не хотел, чтобы какая-то высокомерная, помешанная на контроле женщина совала свой нос в мои дела днем и ночью, постоянно вынюхивая, проверяла ванную в белых перчатках и возмущенно косилась на пиво в холодильнике. Нет. Без шуток. Лучше вернусь в общагу. Да черт возьми, я бы лучше поселился у родителей в подвале, штат Пенсильвания. По крайней мере, моя мать не была такой наседкой.

Я выдавил фальшивую улыбку.

— Отлично. Вы можете, эм-м, оставить контактную информацию. Я сообщу вам о своем решении. У меня сегодня еще много других встреч, так что…

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в дверном проеме появился парень, такой задрот, что я чуть не покатился со смеху. Высокий, по крайней мере, на несколько дюймов выше моих шести футов, тощий, бойскаутская стрижка 1950-х годов, короткая по бокам и, Богом клянусь, — с челочкой. На носу черные очки в роговой оправе, не скрывающие кустистую моно-бровь. Из одежды — брюки цвета хаки явно на размер больше, чем нужно, и клетчатая рубашка на пуговицах. Он затаскивал внутрь два огромных чемодана, в которые можно запихнуть весь Букингемский дворец.

— Э-э… — протянул я, вставая.

Парень бросил чемоданы прямо у открытой двери и подошел ближе, протягивая руку с широкой улыбкой.

— Филдинг Монро.

Я ответил рукопожатием. В улыбке Филдинга было что-то заразительное, и я поймал себя на том, что улыбаюсь в ответ.

— Филдинг, дорогой, — начала миссис Монро. — Думаю, этот джентльмен предпочел бы…

— Пока, мам, — объявил Филдинг с холодной решимостью.

— Но мы же еще не…

Филдинг взял ее за плечи, подвел к входной двери и вытолкал наружу.

— Филдинг! Мы еще ни о чем не договорились.

— Я все улажу и позвоню тебе в отель. Спасибо за все! — радостно сказал Филдинг, захлопнул дверь и повернул замок.

Едва слышно из-за двери донеслось смиренное:

— Хорошо. Но позвони мне! — и звук удаляющихся шагов.

Филдинг повернулся ко мне с выражением неподдельного ликования на лице.

— Она живет в четырех часах езды отсюда! — маниакально прошептал он. А потом, проскакав на цыпочках, изобразил что-то вроде танца счастливчика.

Я не смог удержаться от смеха. Неприязнь, закравшаяся в мое сердце из-за миссис Монро, немного растаяла. А может, и вовсе.

— Хм… твоя мама права. Я еще не принял решение о соседстве. Мне нужно еще кое с кем увидеться, так что…

Но Филдингу было по барабану. Он заметил мою полку с DVD-дисками и уже стоял там, просматривая названия. Внезапно мою тираду прервал его возбужденный возглас:

— О, Боже мой! «Звездные войны»! Я слышал об этом!

Я изумленно уставился на него, и остатки моего недовольства растворились в воздухе.

— Чувак! Всего лишь слышал?

Филдинг небрежно отмахнулся рукой, чем напомнил мне свою маму.

— У нее никогда не было телевизора, и она заблокировала Netflix и Amazon на моем ноутбуке. Вредно для мозга, представь себе. Гнусная чушь. Так мы можем посмотреть? Сейчас?

В его взгляде была такая надежда и тоска. Сказать «нет» — все равно что пнуть проповедника из телека Мистера Роджерса по яйцам.