— Согласится ли он добровольно помочь людям, потерпевшим кораблекрушение?

— Скорее всего не поможет…

Обстановка стала более или менее ясной. Мальчики развязали руки Бенито, и все поспешили обратно к пещере.

Когда спустились со скал, Педро попросил всех обождать, а сам помчался к дядюшке Хосе. Выслушав Педро, старик покачал головой:

— Я и сам не доверяю гусанос, этим врагам кубинской революции. Но что делать? У нас просто нет иного выхода. На всякий случай надо понаблюдать за Бенито. Бывший бандит, конечно же, при первой возможности попробует оправдаться перед своим главарем за наш счет…

Когда Бенито увидел, что его освободила жалкая группка, не имевшая даже запасов пищи, он не смог скрыть усмешки.

— И этот ваш отряд намерен тягаться с Боссом? — воскликнул он, обращаясь к Алеше. — Уж лучше было бы мне погибнуть в муравейнике, чем участвовать в столь бесперспективном деле!

— В муравейнике погибнуть никогда не поздно, — холодно ответил Алеша, тоже не слишком поверивший Бенито.

После скромной трапезы, названной обедом, дядюшка Хосе сказал:

— Давайте все вместе обсудим ситуацию. Бенито, пожалуйста, садитесь поближе и помогите нам своими советами. В наши планы не входит воевать с Боссом. Мы хотели бы получить от него самую скромную помощь, чтобы поскорее покинуть эти места и возвратиться домой на Кубу.

— Но мне нечего делать на Кубе, — уныло проговорил Бенито. — Власти отнесутся ко мне с тем же восторгом, с которым Босс отнесется к вам и вашим просьбам.

— Если вы, Бенито, окажете нам помощь, я берусь ходатайствовать перед властями о вашем помиловании, — сказал дядюшка Хосе.

— Здесь у меня мало шансов, — покачал головой Бенито. — Мое условие таково: я помогу вам как-либо овладеть яхтой, а вы даете слово доставить меня на Ямайку или в Доминиканскую республику… Как у всякого бродяги, у меня найдется горсть монет и подложный паспорт. С меня довольно игры. Я уже стар и хотел бы провести остаток дней, не подвергаясь риску, которому подвергался всю жизнь с двадцатилетнего возраста.

— Я бы принял это условие, — сказал Педро.

— Я бы тоже, — согласился Алеша. — Но я считаю несправедливым похищать или отнимать судно даже у негодяя, не обратившись к нему вначале с просьбой. В конце концов мы граждане двух социалистических стран, они никогда не откажутся от защиты наших прав.

— Это каких же двух стран? — насторожился Бенито.

Дядюшка Хосе и Педро смотрели на Алешу, словно желая предупредить его, но Алеша, верно истолковав их взгляды, сказал:

— Бенито должен знать все, — сейчас никто из нас не имеет права играть закрытыми картами.

— Правильно, — сказал дядюшка Хосе, опуская глаза: его поразила смелость или, может быть, доверчивость подростка.

— Вот эти люди — кубинцы, а я — из Советского Союза.

— Русский? — Бенито присвистнул. — Влип в хорошенькую компанию: всю жизнь я боролся с русскими!

— Всю жизнь вам только казалось, что вы боролись с русскими, — поправил Алеша. — Вы выполняли волю своих господ, которые умеют ловко маскировать собственные шкурные интересы. Им нужна вражда с русскими, чтобы держать в повиновении таких, как вы.

— Это верно, — добавил Педро. — Вся эта мразь, защищающая интересы немногочисленных семей мировой мафии, всю жизнь вопит о красной пропаганде, оставаясь в тенетах самой гнусной лжи.

— Не думаете ли вы переубедить Бенито? — вставила словечко Мария, взглянув на бывшего жандарма темными, как у мышки, глазами.

— Горбатого могила исправит, — усмехнулся Бенито. — Очень верная поговорка. Считайте, что мы поладили: если не увенчаются успехом переговоры с Боссом, я добуду для вас яхту, а вы довезете меня до Ямайки…

У каждого события много действующих лиц, оттого так много непредвиденного.

Сильный дождь загнал всех в пещеру.

Бенито увидел лодку и тут же предложил добыть для нее новый мотор и горючее. Но затем, поразмыслив, отказался от своего плана.

— На такой посудине до Ямайки в это время года не дойдешь, — сказал он. — Случись небольшой шторм, и все мы пойдем на корм ракообразным.

Было заметно, что он полон нетерпения и нервничает, но все воспринимали это с пониманием, зная, что он пережил.

— Послушайте, начальник, — обратился он к дядюшке Хосе. — Я вижу, вы в военных делах ничего не смыслите. Надо выставить наружный пост. По крайней мере он предупредит об опасности и отвлечет противника. Здесь, в этой каменной конуре, нас переловят за один присест, как щенков.

— Бенито говорит дело, — поддержал Педро.

— И я согласен, — сказал Мануэль.

— Ну, вот, коли вы согласны, то и ступайте первыми в дозор, — недовольно проворчал дядюшка Хосе. — Ни с кем не задирайтесь и помните: из оружия у нас имеется только обыкновенный рыбацкий нож.

Педро и Мануэль вышли из пещеры, но через несколько минут вернулись.

— Тихо, — воззвал Педро. — Тут объявились те самые типы с автоматами. Сейчас они спускаются со скал на косу. Неужели пронюхали про наше убежище?

Все растерялись.

— Говорил вам, — упрекнул Бенито. — Что будем делать?

— Надо бежать, — сказала Мария.

— Куда?.. Что мы сделали, чтобы бояться?..

— Спокойно, товарищи, — сказал Алеша. — У нас только один выход, и потому не следует волноваться… Бенито и дядюшка Хосе должны стать вот здесь, за этим камнем. Навряд ли эти типы полезут в пещеру оба разом, один из них наверняка будет подстраховывать другого… Того, кто сунется первым, следует ошеломить и обезоружить. Если это удастся, второй согласится на мирные переговоры… Не сражаться же нам с ними…

Алеша осторожно выглянул из пещеры. Услыхал голоса.

— Нет, видно, здесь не обошлось без бесовской силы. Чтобы связанный по рукам и ногам человек выбрался из муравьиной кучи? Босс нам ни за что не поверит и, скорее всего, самих уложит на ту же постель.

— Опухни твой язык, — сказал другой. — Знаешь, что чувствует человек, которого живьем пожирают насекомые?.. Может, Бенито пришел в такое состояние, что разорвал путы? От боли это бывает. Я помню случай, когда один хиляк на допросе разорвал ремни, которые не разорвал бы и самый дюжий мужик.

— Ладно, не трепись, — перебил первый голос. — Так или иначе, Бенито сбежал, и, чтобы не влипнуть, мы должны найти его и доставить Боссу живым или мертвым. Лучше, конечно, мертвым: меньше вопросов. Видишь там, на песке, следы человеческих ног?

— Никакие это не следы… Почему их так много, если это следы?.. Нет, не следы.

— А я тебе говорю, следы… Это, наверно, Бенито бегал по берегу, мучаясь от укусов, и теперь залег где-либо за камнями, надеясь ускользнуть от нас. Эй, Бенито, ты слышишь? От нас не ускользнешь, будь ты хитрее и проворней в тысячу раз!.. Эй, откликнись! Сам объяснишь Боссу, как ты спасся от казни, и, быть может, заслужишь прощение!..

Этот разговор, несомненно, хорошо слышали в пещере. Страх и тоску наводил он. Все вынуждены были затаиться из-за Бенито, и плохо это или хорошо, никто не знал.

— Полезай вниз и хорошенько осмотри подножие скал, а я тебя подстрахую. От моей пули не уйдет ни одна крыса, — уверенно продолжал первый голос.

— Полез бы лучше ты, ты моложе, видишь, я уже запыхался. А стрелок я не хуже тебя и тоже могу подстраховать, — сказал второй голос.

— В таком случае я приказываю тебе, болвану, сделать то, о чем я только что просил.

— Это невежливо — пользоваться властью, если мы приятели, — сказал второй голос.

Солдат, чертыхаясь, спустился с крутой скалы, настороженно пошел вдоль камней и, разумеется, тотчас обнаружил пещеру.

— Эге, — сказал он товарищу, — да тут, оказывается, есть пещера, и в нее действительно ведут следы.

— Он был босиком, — сказал первый. — Ты что, забыл? Мы сняли с него ботинки и повесили их на деревце рядом… Следы босого человека?