Пожилой человек за спиной Торна, уже не таясь, разглядывал их, совершенно позабыв о своей газете.

— Ты уже переделала сцену первого поцелуя? — не обращая ни на кого внимания, беспечно продолжал Торн.

— О, после исправлений сцена стала просто чудесной! — затараторила Мейбл.

— Я не сомневался, что так и будет, — снова улыбнулся Торн. — Сперва этой главе не хватало глубины и искренности, но теперь все встало на свои места, — добавил он, глядя Эбби прямо в глаза.

— Верно! — слегка удивилась Мейбл. — Все эмоции, все чувства и переживания выписаны с потрясающей точностью! Даже не верится, что обе версии созданы одним автором!

Выражением лица он напомнил Эбби Феликса, когда тот обнаружил в миске нежное куриное филе вместо уже порядком поднадоевших кошачьих консервов. Казалось, Торн готов замурлыкать от удовольствия.

— Надеюсь, Эбби сумеет сотворить нечто подобное и с эпизодом на танцах! — неожиданно добавила Мейбл. — Я так хочу, что ты добилась успеха, дорогая!

— На танцах? — насторожился он.

— Это случится через несколько глав, — пояснила ему Эбби, с обидой вырывая из рук подруги папку с рукописью и с ожесточением запихивая ее в сумку.

— Конечно, сцена в целом впечатляет, но все же ей пока чего-то не хватает, — не обращая на нее ни малейшего внимания, продолжала Мейбл. — К сожалению, я так и не сумела понять, чего именно.

— Как всегда, все дело в Стивене, — категорично заявила Эбби, подумывая, как бы перевести разговор в другое русло.

— Неправда! Стивен здесь ни при чем, — горячо возразила Мейбл. — Насколько я помню, на этот раз отец Сибил отправил их обоих на концерт. И пошли они лишь потому, что ни один из них не смог придумать достойной причины для отказа. Или я ошибаюсь?

— Все правильно, — неохотно подтвердила Эбби. — Но попали они на выступление рок-группы.

— В середине шоу несколько пар из зала начали танцевать, и тогда какой-то незнакомый молодой человек пригласил Сибил…

— И Стивен повел себя неправильно, — настаивала Эбби. Она мельком взглянула на пожилого джентльмена, надеясь, что тот уже потерял интерес к их разговору, но незнакомец не отрываясь продолжал пожирать глазами необычную троицу.

— Какую же он, по-твоему, совершил ошибку? — не сдавалась Мейбл.

— Он… он не должен был позволить Сибил уйти танцевать с другим! — не сразу нашлась что ответить Эбби.

— Но он не мог поступить иначе! Кому хочется выставлять себя ревнивым мавром? — В поисках поддержки Мейбл обернулась к Торну.

— Возможно, я ничего не смыслю в литературе, но я полностью согласен с Мейбл.

Эбби не на шутку рассердилась. В конце концов, это ее дело! И никто не вправе так обрушиваться на то, что она думает о своем романе! Она уже готова была высказать свое возмущение, но, немного подумав, решила пока воздержаться. На всякий случай. Кто знает, может быть, Мейбл и Торн окажутся правы.

Поезд затормозил на очередной остановке, и Эбби с облегчением заметила, что Торну пора выходить.

— Я еще позвоню, — мягко произнес он, глядя ей прямо в глаза.

Конечно, он прекрасно понял, что Эбби отнюдь не мечтает о его звонке, что она в смятении и изо всех сил сопротивляется его попыткам наладить их отношения. Но он никак не мог догадаться, почему это происходит. Хотя, по ее мнению, ему абсолютно не нужно знать всей правды.

— Он собирается позвонить тебе, — не скрывая радости, отметила Мейбл. — Неужели это тебя совсем не волнует?

В ответ Эбби энергично потрясла головой.

— Волнует? Ни капельки!

— Но почему?

— Не волнует, и все! — резко оборвала разговор Эбби. По опыту она знала, что любовные романы всегда начинаются чудесно. Но счастливый конец бывает только в книгах. Нет, новое разочарование и боль утраты для нее невыносимы!

— Тебе что, совсем не нравится Торн? Но вспомни, ты сама выделила его из всей толпы!

— Это так, но он мне был нужен только как прототип Стивена.

— Не обманывай себя, Эбби, — нахмурилась Мейбл. — Для тебя Торнтон Рэдфорд — больше чем просто идеальный литературный герой. Ты не из тех, кто сломя голову бросается за первым встречным. Интуитивно ты уже тогда знала, что ждет тебя впереди. Твое сопротивление бесполезно, дорогая!

С огромным трудом Эбби заставила себя улыбнуться.

— Извини, но, кажется, ты слишком увлеклась любовной беллетристикой!

— Возможно, — обиделась Мейбл. И на лице ее застыла маска презрения к такой трусихе, как Эбби.

В этот вечер работа не ладилась. Надев любимый серый свитер, Эбби вот уже час сидела, тупо уставившись на клавиши машинки. Все написанное казалось претенциозным и высосанным из пальца. Она уже подумывала над тем, не уничтожить ли ей все плоды сегодняшнего труда.

Феликс, с незапамятных времен назначивший себя охранителем ее рукописи, свернувшись калачиком, мирно спал на разбросанных листах. Эбби уже давно прекратила всякие попытки отвадить кота от привычки нежиться на ее сочинении.

Теперь она лишь старалась держать под рукой нужные страницы. Но все же каждый раз, когда ей приходилось заглядывать в предыдущий текст, требовалось уговорить Феликса переместиться с шуршащего ложа на другое место.

— Ну где же ты! — обратилась она к своей невидимой музе. — Без тебя ничего не выходит!

Феликс лениво потянулся и на минуту приоткрыл зеленые глаза. Сытый и довольный, он не собирался выказывать хозяйке никакого сочувствия. Вот если бы ему пообещали внеплановый ужин!

Скрестив ноги, Эбби с силой сжала виски. Глава вторая получилась не хуже первой, но вот третья… Стараясь уловить настроение, необходимое для работы, она со вздохом снова развернула письмо Фрэнсис Олби.

Телефонный звонок прервал поток мрачных мыслей. Заранее проклиная человека, отрывающего ее от работы, Эбби потянулась к аппарату.

— Алло!

— Привет! — не обращая внимания на ее недовольный тон, начал Торн. — Я предполагал, что ты занята. Но, судя по голосу, работа не ладится?

— Все идет как по маслу. — Эбби сама не ожидала, что вдруг начнет ему врать. Устыдившись своих слов, она разозлилась еще больше. — И ты прервал меня на самом интересном месте! У меня не так много времени, чтобы постоянно отрываться от своих дел.

Повисла тягостная пауза.

— Тогда не стану больше мешать, — подчеркнуто вежливо заключил Торн.

— И будет лучше, если ты вообще перестанешь звонить мне! — не унималась она.

— Понятно, — медленно произнес Торн.

Эбби испугалась: что, если он воспримет сказанные сгоряча слова всерьез? Она ожидала, что Торн начнет спорить, требовать объяснений или хотя бы пообещает позвонить ей в более подходящее время. Но он всего лишь сказал:

— Почему бы тебе самой не перезвонить мне, когда ты будешь в лучшем настроении?

— Хорошо, — немного разочарованно ответила она, решив, что не стоит продолжать разговор. — Пока, Торн.

— До свидания, — сухо ответил он после очередной паузы.

Эбби все еще крепко сжимала в руках трубку, когда услышала характерный щелчок и ровные короткие гудки. Она честно пыталась убедить себя, что поступила верно, но почему-то ей очень хотелось разрыдаться.

Прекрати, внушала она себе. Надо быть осторожнее. Неужели предыдущие поражения тебя ничему не научили?

Да, она поступила правильно. Иначе никак невозможно было показать ему свое равнодушие, но сердце ее разрывалось от боли.

Она медленно вернулась к рабочему столу.

Он только хотел помочь, утверждало сердце. Нельзя доверять мужчинам, разве жизнь не доказала тебе этого? — возражал разум. Сколько еще разочарований тебе надо испытать, чтобы окончательно убедиться в этом?

Но Торн не похож на остальных.

Все мужчины одинаковы!

Но почему, почему, если таков единственно правильный выход, на душе так гадко? Хотя, ответь она иначе, уж наверняка пожалела бы об этом. Как неуклюжий ребенок, скользила она по хрупкому льду человеческих взаимоотношений: незабываемый восторг от его поцелуя и нависшая угроза утонуть в океане разочарований — что ей выбрать? И стоит ли рисковать свободой и покоем ради призрачной любви?