— Но мужчинам всегда труднее говорить о своих поражениях. Поверь, я не хотела делать тебе больно.

— Но я хочу рассказать тебе об этом. Так будет справедливо. — Торн улыбнулся какой-то незнакомой, горькой улыбкой, больше похожей на гримасу страдания. — Ее звали Изабелла. Мы познакомились в Испании. Это случилось около пятнадцати лет назад. Мы оба были очень молоды и искренне полюбили друг друга. Я мечтал жениться на ней и увезти в Штаты, но ее семья… Да, ее родители были против нашего брака. Традиции… Они категорически не хотели иметь зятя-иностранца. Изабелле пришлось выбирать между родными, многовековым укладом собственной семьи и молодым американским студентом. Она предпочла мне спокойную жизнь в Мадриде. — Помолчав, Торн добавил: — Теперь, после стольких лет, я знаю, она поступила правильно. Уверен, ей было очень нелегко решиться порвать наши отношения. Она действительно любила меня… Но через несколько месяцев мне сказали, что она вышла замуж. Родители быстро подыскали ей более выгодную, чем я, партию.

— Мне так жаль.

Торн решительно покачал головой, словно стараясь отогнать мрачные воспоминания.

— Прошло уже много времени. И ничего не исправишь. Хотя, обернись все иначе, я не уверен, что она была бы счастлива здесь. Теперь я понял, Изабелла не была создана для жизни в этой стране.

— Но она любила тебя!

— Любила, — согласился он, — но в конце концов долг и традиции взяли верх. Это оказалось для нее важнее наших чувств.

Эбби не знала, что сказать. Сердце ее разрывалось при мысли о разбитой любви этого, казалось, всегда такого удачливого, сильного человека. Однако в глубине души она ликовала, превознося до небес женщину, пожертвовавшую лучшим в мире мужчиной ради спокойной жизни. Ведь поступи Изабелла иначе, кто знает, чем обернулось бы это для нее, Эбби Смолл.

— Больше всего я переживал, что она так быстро вышла замуж, — задумчиво произнес Торн.

— Мик и Джек тоже давно женаты… Мне так кажется. — Эбби прекрасно понимала его душевные муки.

Некоторое время они молча сидели друг против друга, погруженные каждый в свои мысли.

— Надеюсь, мы не собираемся проторчать весь ленч в кабинете, горько оплакивая свою участь? Может, мне все-таки стоит пригласить тебя поесть? — нарушил наконец тишину Торн.

— А я уж думала, что не дождусь, когда ты это сделаешь, — улыбнулась в ответ Эбби. Да, утро прошло просто безобразно, но оставшаяся часть дня обещает быть чудесной! — Мой жизненный опыт подсказывает: никогда не позволяй несчастьям брать над тобой верх.

— У меня есть небольшой сюрприз для тебя, — сказал Торн, открывая перед ней дверь кабинета. С победным видом он похлопал себя по карману пиджака. — Я собирался сообщить тебе позже, но, кажется, лучше сделать это сейчас. — И он показал ей два билета. — Приглашаю тебя на концерт! В одном из отделений выступит популярная рок-группа. Если не ошибаюсь, в твоем романе Стивен и Сибил прошли через нечто подобное?

Ленч прошел просто замечательно. Они долго сидели за столиком кафе, разговаривая и смеясь, словно старые хорошие друзья. Еще ни с одним мужчиной Эбби не чувствовала себя так легко и уютно, никогда не была так откровенна и раскованна. Очевидно, ее отношения с Торном окончательно перестали носить чисто деловой характер, но сейчас это ее уже нисколько не пугало.

Все ее опасения и страхи сменились ощущением полнейшей свободы. И надежды!..

Потом они, держась за руки, прогулялись. Сегодня Эбби совсем не раздражали жирные и наглые городские голуби. Они с Торном кидали птицам хлеб, весело наблюдая, как жадно кидаются к их ногам эти попрошайки. Площадь, где они кормили голубей, была до отказа заполнена туристами, пожилыми горожанами, читавшими газеты, многочисленными клерками, обсуждавшими свои важные дела. Но Эбби не замечала всей этой суеты, криков играющих детей. Сейчас для нее существовал лишь один человек на свете — тот, кто шагал рядом с ней и уверенно держал ее маленькую руку в своей сильной ладони.

— Я была единственным ребенком в семье, — торопилась она поведать ему историю своей жизни. — И, наверное, поэтому выросла избалованной. Родители всегда старались оберегать меня от всех забот. Они даже не хотели отпускать меня в Нью-Йорк.

— А почему ты сюда уехала?

Эбби была готова к тупой, всепоглощающей боли, которую она испытывала каждый раз при воспоминании о Мике. Но сегодня боль не появилась!

— Из-за Мика, — просто пояснила она.

— Это твой жених номер два? — На секунду Торн сильнее сжал ее руку.

— Я познакомилась с ним через два года после… разрыва с Джеком. Он тогда работал в нашей адвокатской конторе. Мы сразу понравились друг другу, а через три месяца он предложил мне обвенчаться.

Торн нежно обнял ее рукой за плечи, словно стараясь поддержать в трудную минуту.

— Поверь, эти воспоминания не причиняют мне теперь таких страданий, — благодарно улыбнулась она ему. — Не знаю точно, когда он встретился с Кэтрин. Кажется, они были знакомы с детства. Просто она вдруг вернулась после долгого отсутствия. До нашей свадьбы оставалось всего несколько недель. Уже были написаны приглашения, но, к счастью, мы не успели разослать их.

— Ты ожидала такого поворота событий?

— Что ты! Я была просто в шоке. Видимо, в предсвадебной суете я даже не заметила, как резко изменились наши отношения.

— Ты говоришь так, будто считаешь себя виноватой в случившемся.

— Возможно, так и было, — пожала плечами Эбби. — Сейчас, когда прошло столько времени, я понимаю, что, вероятно, иногда поступала неосмотрительно. Но факт остается фактом — за пару недель до нашей свадьбы Мик по уши влюбился в другую.

— Что ты сказала ему, когда он сообщил тебе об этом?

Торн по-прежнему нежно обнимал ее за плечи. Прижавшись к нему. Эбби чувствовала себя защищенной от всех неудач. Ей так хотелось, чтобы эта прогулка продолжалась вечно! Рядом с ним воспоминания не так давили на нее, а их разговор, казалось, смывал последние остатки боли.

— Ты простила его?

Эбби задумчиво отбросила носком туфли упавшие на дорожку листья.

— Наверное, да. Знаешь, сначала я ненавидела его, была готова убить. Но он так искренне сожалел о случившемся! Теперь я уверена: к тому времени, когда Мик наконец решился на объяснения, он был совершенно подавлен и так страдал, оттого что вынужден причинить мне боль!

В памяти Эбби опять воскресли события того ужасного дня. Тогда она просто не поверила своим ушам. Окаменев, смотрела она на жениха, не в силах вымолвить ни слова. А Мик! Каким жалким и беспомощным выглядел он! Как дрожал его голос! Трудно было понять, кто из них двоих переживал большую трагедию.

— Знаешь, у меня не было злости, не было слез. Кажется, я была тогда не в состоянии испытывать никаких эмоций. Единственное, что пришло мне в тот момент в голову, это глупейший вопрос о том, кто же оплатит расходы по изготовлению приглашений. Мы украсили их золотым тиснением, оставалось только выкупить эти дорогие открытки из типографии. Кроме того, я сильно потратилась на свадебное платье…

— Ах да! То самое, скромное, несколько раз примеренное свадебное платье…

— Я заплатила за него большие деньги!

— Понимаю. — Торн ласково прижал ее к себе. — Успокойся, все это в далеком прошлом.

— Наверное, психологам было бы интересно проследить за поведением человека в подобной ситуации. Это похоже на сумасшествие. Помню, меня мучил один-единственный вопрос: может, Мик и Джек сговорились, чтобы поиздеваться надо мной?

— И сразу после случившегося ты приехала сюда?

— Да, в тот же вечер я поняла, что не могу больше там оставаться.

— Но почему именно Нью-Йорк?

— Если честно, — вдруг засмеялась она, — я до сих пор не знаю. До этого я несколько раз приезжала сюда по делам. И здесь всегда была такая отвратительная погода! Этот город очень соответствовал моему тогдашнему настроению!

— А что случилось с Миком?