Кстати, тогда же она и себе приобрела флакон духов «Стар-Гейзер». Вернее, для себя Нелли купила другие, а этими ни разу не пользовалась, но, когда у нее случались грустные дни, снимала крышечку с флакона и просто нюхала. Магия с детства отложившегося в памяти запаха помогала вернуть хорошее настроение.

К сожалению, сегодня был не такой день. Прибегнуть к ароматерапии Нелли не удалось из-за отсутствия времени, а мысли о Деб только добавляли беспокойства.

Дело в том, что та давно не звонила и это казалось странным.

Бен, отец Нелли, женился на Деб спустя два года после смерти жены. Энн умерла во время родов. Ни ее, ни малыша спасти не удалось. Если бы не эта трагическая случайность, у Нелли были бы младший брат, мать и отец. То есть нормальная счастливая семья. В реальности же ее воспитывала Деб, продавщица магазина готовой одежды.

Впрочем, «воспитывала» громко сказано. Поначалу Деб неоднократно выражала желание удочерить девочку, да так и не собралась. В разговоре с третьими лицами Нелли называла ее приемной матерью лишь потому, что ведь нужно было как-то ее называть, а в личном общении та всегда была для нее просто Деб.

Так вот воспитывать Нелли второй жене Бена было недосуг. Выйдя замуж, Деб оставила работу и дни напролет занималась двумя вещами: своей внешностью и приготовлением ужинов для Бена, трудившегося на фабрике по производству бытовой техники. Только это ее и волновало — к приходу мужа хорошо выглядеть, чтобы больше любил, и всегда иметь наготове сытную еду, чтобы был доволен.

Пять лет назад Бен скончался — сказалась многолетняя почечная недостаточность. В первые после его смерти месяцы Деб была не то чтобы безутешна, а как-то растерянна, что ли. Словно не знала, что делать дальше. По-видимому, без мужчины ее жизнь теряла смысл. Поэтому Нелли совершенно не удивилась, когда примерно месяца через четыре Деб с некоторым смущением сообщила ей, что познакомилась с интересным парнем, как она выразилась, который пригласил ее к себе в Айдахо.

— И тебе не страшно переезжать в такую даль с едва знакомым человеком? — спросила Нелли.

Но Деб только плечами пожала.

— А что такого? Познакомимся, так сказать, в процессе. Поживу немного на севере, а надоест… — Она вновь беззаботно двинула плечом. — Словом, там видно будет.

— Но ведь ты окажешься в полной финансовой зависимости от своего «интересного парня».

Деб задумалась, но лишь на мгновение.

— Почему же, у меня есть свои деньги. Пусть небольшие, но все-таки… — Она подразумевала проценты со страховки Бена, которую на правах вдовы получила после его смерти и сразу же положила в банк. — А через четыре года я получу социальную пенсию, — добавила Деб с привычной неуловимо уклончивой улыбкой которая порой изрядно действовала Нелли на нервы.

С тех пор, как уже упоминалось, прошло пять лет, в течение которых Деб последовательно сменила еще двух «интересных парней». В начале этого года последний бросил ее, увлекшись женщиной помоложе. Эта ситуация застала Деб в Далласе. Оставшись без привычной опоры, та едва ли не впервые в жизни изменила себе и не стала искать нового партнера — возможно, начал сказываться возраст. Вместо этого с помощью газетных объявлений Деб нашла такую же одинокую женщину, как она сама, и сняла с ней вдвоем маленький домик на окраине города.

Там она и проживала в настоящее время, регулярно звоня Нелли и рассказывая о том, как сложно жить на крошечную пенсию. Разумеется, Нелли понимала суть прозрачных намеков и помогала ей чем могла.

Она так привыкла к подобным звонкам, что сейчас, когда установилось непонятное молчание, поневоле забеспокоилась.

Обо всем этом Нелли размышляла, направляясь с тяжелой сумкой к крыльцу служебного входа. Миновав тяжелую дверь, она вошла в небольшой холл и неожиданно остановилась: на дверцах лифта висела табличка с надписью: «Неисправен».

Нелли в сердцах опустила сумку на пол и процедила сквозь зубы ругательство.

— Вот здорово! Это в довершение ко всему. Что же мне теперь пешком топать по лестнице?

В клинике было всего четыре этажа, но здание возводилось в те времена, когда строили с размахом. Больничные помещения получились у них просторными, потолки высокими, а лестничные пролеты длинными. Архив же, будто назло, размещался на последнем этаже. Нечего и говорить, что Нелли не улыбалась перспектива тащить туда тяжелую сумку.

Придется воспользоваться одним из лифтов главного вестибюля, решила она.

За непродолжительное время работы в клинике Нелли успела понять, что обслуживающему персоналу не рекомендовалось без особой необходимости занимать лифты центрального входа, предназначенные в первую очередь для пациентов. Один из них был обычным, а другой служил для транспортировки лежачих больных, и в него помещалась каталка.

Нелли помассировала пальцами правую ладонь, затем с сомнением взглянула на расположенную справа от лифта лестницу. Ей очень не хотелось нарушать неписаные правила клиники, но и подниматься своим ходом она не желала.

Ладно, рискну, решила она. В конце концов, не моя вина, что у них здесь неполадки с лифтом.

Подхватив ручки сумки, Нелли двинулась налево по длинному темному коридору, по которому можно было выйти к вестибюлю и регистратуре.

Как всегда по утрам, в главном холле было немноголюдно. Всего четверо пациентов стояли у регистратуры, а пятачок возле лифтов, к счастью, пустовал. Слегка пригнув голову и не глядя по сторонам, Нелли направилась к цели своего короткого путешествия.

Ей удалось без помех войти в лифт и нажать на кнопку четвертого этажа. Увидев, что дверцы дернулись, начав сближаться, Нелли облегченно вздохнула. Но именно в этот момент в лифт просунулись, раздвигая двери, широкие мужские плечи. И Нелли поняла, что у нее будет попутчик.

— Я на четвертый, — машинально произнесла она, скользнув безразличным взглядом по дорогим туфлям и светлым летним брюкам протиснувшегося в лифт человека.

К счастью, на нем не было белого халата, значит, он, вероятнее всего, принадлежал к числу пациентов, а не врачей.

— Я тоже, — произнес попутчик. И тут же добавил: — Ну, здравствуй, солнышко.

Едва услышав этот голос, Нелли вскинула взгляд и даже слегка отпрянула, будто не веря своим глазам. Но те ее не обманули: перед ней действительно стоял Джастин Силвер собственной персоной!

От неожиданности у Нелли подогнулись колени, затем слегка закружилась голова, и она не сразу поняла, что это просто лифт наконец двинулся вверх. Одновременно к ее лицу прилила кровь.

Только этого недоставало, с ужасом подумала она. Кажется, я краснею!

Ее сердце бешено билось, подгоняемое бурей эмоций, среди которых был и непонятный испуг, и нечто наподобие раздражения, и даже — что самое удивительное! — оттенок радости.

Бред какой-то, промчалось в ее голове. Я, Нелли Бейтс, радуюсь встрече с Джастином Силвером! Этим заносчивым, самовлюбленным, наглым и язвительным… Господи, но как же он красив и элегантен!

Нелли уставилась на Джастина, даже не замечая, что ее рот удивленно приоткрылся.

Возможно, ей это только казалось, но сегодня он действительно превзошел самого себя. Кроме светлого костюма из прохладной льняной холстинки на нем была белая батистовая рубашка и галстук в бордово-серых тонах с серебряным зажимом.

Возвышаясь над Нелли, Джастин пристально смотрел на нее, и глаза его неодобрительно щурились. Она заметила это, и ее бросило в жар.

Да, конечно, что тут удивительного! Разумеется, дорогой, я выгляжу не так шикарно, как ты. Зато в своем стиле. И нечего колоть мне этим глаза. Тем более что я на работе, а не на великосветской вечеринке, к которым ты, наверное, привык.

В отличие от Джастина у Нелли действительно был довольно затрапезный вид — потертые синие джинсы, черная футболка, босоножки на низком каблуке. К тому же заплетенные в короткую толстую косу волосы слегка растрепались, пока она вытаскивала сумку с папками из своей «тойоты».

А ведь ей хотелось встретиться с Джастином совсем иначе. Вернее, не то чтобы хотелось, а просто рано или поздно они должны были где-нибудь столкнуться. И в этот миг Нелли желала бы выглядеть совсем по-другому: как взрослая, уверенная в себе женщина, а не вчерашняя студентка, существующая в мире компьютерных программ и ни в чем больше не разбирающаяся.