Об успехах ТМ рассказывают многочисленные истории и утверждают, что она оказывает действие почти во всех случаях: наркоманы исцеляются, семьи воссоединяются, человек становится здоровым и счастливым; учителя ТМ непрерывно улыбаются, радость в них так и бьет ключом. Как правило, ТМ не вытесняет другие религии, а усиливает веру во что угодно, почти во все; «христиане», будь они протестантами или католиками, тоже находят, что онапридает их верованиям и практическим обрядам большую глубину и значительность (стр. 105).

Быстрый и легкий успех ТМ, который сам по себе является симптомом уменьшения влияния христианства на современное человечество, послужил также и причиной ее раннего упадка. Больше, быть может, чем все остальные учения «восточной духовности», это учение носило характер «модного увлечения», и провозглашенное Махариши намерение «посвятить» весь мир явно обречено на провал. После максимального взлета в 1975 году списки желающих обучаться ТМ неуклонно тают, что даже привело к тому, что организация объявила в 1977 году открытие новых «продвинутых» курсов обучения, явно придуманных ради того, чтобы подогреть интерес и возродить энтузиазм публики. Эти курсы должны дать посвященным «сиддхи», или «сверхъестественные силы» индуизма: способность проходить сквозь стены, становиться невидимкой, левитировать и летать по воздуху и тому подобное. Эти проекты обычно встречаются с цинической усмешкой, несмотря на то, что в брошюрах ТМ помещается фотография «левитирующего» медиатора (см. журнал «Тайм», 8 августа 1977 г., стр. 75). Дадут или не дадут эти курсы (стоимостью до 3 000 долларов) те результаты, на которые они претендуют и которые являются законной областью традиционных «факиров» из Индии (см. выше стр. 56–61), — сама ТМ разоблачает себя как скоропреходящая стадия оккультных увлечений второй половины XX века. Опубликованы уже многие примеры того, как и учителей и учеников в равной мере постигают заболевания, обычные для тех, кто забавляется оккультизмом: умственные и эмоциональные расстройства, самоубийства, покушения на убийство, одержимость демонами.

В 1978 году федеральный суд Соединенных Штатов вынес решение, что ТМ является по своей природе религиозным течением и не должно преподаваться в общественных учебных заведениях^[8]. Это решение, несомненно, ограничит еще больше распространение влияния ТМ, которая, однако, может продолжить свое существование как одна из многочисленных форм медитации, которые многим кажутся совместимыми с христианством, — еще один печальный признак нашего времени.

Описанные выше три рода «христианской медитации» — это всего лишь начало; обобщая, можно сказать, что влияние восточных идей и практики на некогда христианский Запад достигло поразительных размеров в 1970-х годах. В частности, Америка, которая каких-нибудь два десятка лет все еще была «провинциальной» в религиозном отношении, так как ее духовный горизонт был в значительной степени ограничен протестантством и католицизмом, стала свидетельницей ошеломляющего расцвета восточных (и псевдовосточных) культов и движений.

Истоки этого процветания можно проследить со времени неприкаянного и лишенного иллюзий послевоенного поколения (после второй мировой войны), которое проявило себя с 1950 года бессодержательными протестами и моральной разнузданностью «битников» («разбитого поколения»). Их интерес к восточным религиям носил вначале, скорее, академический характер и служил прежде всего признаком их неудовлетворенности «христианством». За ним последовало второе поколение — поколение «хиппи» 1960-х с музыкой «рок» и психоделическими наркотиками, с поисками «повышенного самосознания» любой ценой; теперь же молодые американцы сломя голову бросаются в политические движения, с одной стороны, и в самозабвенное занятие восточными религиями — с другой. Индийские гуру, тибетские ламы, японские учителя дзен-буддизма и прочие восточные «мудрецы» прибывают на Запад и находят там толпы готовых учеников, которые обеспечивают им успех, и не снившийся европеизированным свами прежних поколений; молодые люди отправляются на край света, даже на высокогорья Гималаев, чтобы отыскать мудрость, или учителя, или наркотик, которые принесли бы им долгожданный «мир» или «свободу».

В 1970-х годах за «хиппи» последовало третье поколение, внешне более спокойное, менее увлеченное «демонстрациями» и вообще не столь вызывающее в своем поведении; это поколение более глубоко погрузилось в изучение восточных религий, влияние которых стало значительно глубже, чем когда бы то ни было. Для многих из этого новейшего поколения религиозные «искания» уже закончены: они нашли восточную религию по своему вкусу и теперь серьезно занимаются ею на практике. Многие восточные религии уже стали «местными» на Западе, особенно в Америке: сейчас существуют буддистские монастыри, целиком состоящие из новообращенных американцев, и впервые появились американские и вообще западные гуру и учителя дзен-буддизма.

Давайте взглянем всего лишь на несколько иллюстраций — описаний подлинных событий в середине 1970-х годов, которые покажут нам, насколько восточные идеи и практика заполонили большинство молодых американцев (которые являются только авангардом всей молодежи мира). Первые две зарисовки показывают поверхностное увлечение восточными религиями и являются, быть может, лишь остатками движения 1960-х годов; две последующие обнаруживают более глубокую заинтересованность, характерную для 1970-х годов.

На улице, примыкающей к парку Золотых ворот, в районе Хайт-Ашбюри (Сан-Франциско), стоял храм Самосознания Кришны... Над входом в храм двухфутовыми деревянными буквами было написано: «Харе Кришна». Громадные окна-витрины были затянуты полотнищами с красными и оранжевыми узорами.

Звуки песнопений и музыки разносились по улице. Внутри стены были увешаны десятками ярких рисунков, пол покрыт толстыми красными коврами, и все было окутано туманной дымкой. Этот дым шел от курений, непременно употреблявшихся во время церемоний, одна из которых была в полном разгаре. Публика в помещении тихонько напевала едва слышные санскритские слова. Комната была полна почти до отказа, и примерно пятьдесят человек — на первый взгляд одна молодежь — сидели прямо на полу. В передних рядах сидело около двадцати человек, одетых в длинные свободные одеяния оранжевого и шафранно-желтого цвета, у которых носы были выкрашены белой краской. Многие мужчины выбрили головы наголо, оставив только пучок волос на макушке. У присутствующих женщин носы тоже были выкрашены белой краской, а на лбу были нанесены маленькие красные точки. Остальные молодые люди не отличались по внешнему виду от типичных обитателей Хайт-Ашбюри: украшенные головными повязками, длинными волосами, бородами и целым набором колец, колокольчиков и бус, они с энтузиазмом участвовали в церемонии. Человек десять, сидящие в задних рядах, по-видимому, были новичками.

Церемония песнопений (мантр) постепенно набирала громкость и темп. Вот уже две девушки в длинных шафрановых платьях танцуют под пение. Руководитель хора начинает выкрикивать слова (из санскритских песнопений)... Вся группа повторяет слова, стараясь подражать интонации и ритму, заданному руководителем. Многие из участников играют на музыкальных инструментах. Дирижер отбивает ритм напева на ручном барабане. Две раскачивающихся в танце девушки аккомпанируют себе на ручных цимбалах. Один молодой человек дует в морскую раковину, другой бьет в бубен... На стенах храма было более дюжины рисунков, представляющих сцены из Бхагаватгиты.

Музыка и пение стали очень громкими и быстрыми. Барабан гудел, не затихая. Многие из молящихся начали выкрикивать какие-то свои слова на фоне общего пения, простирая вверх руки. Руководитель встал на колени перед портретом «духовного учителя» группы, стоявшим на маленьком алтаре в передней части комнаты. Напев достиг оглуком алтаре в передней части комнаты. Напев достиг оглушительного крещендо, затем в комнате воцарилась тишина. Молящиеся встали на колени, касаясь лбами по-ла, пока руководитель произносил краткую молитву на санскрите. Затем он пять раз провозгласил: «Слава всем собравшимся здесь верующим», и остальные повторили это восклицание, прежде чем поднять головы^[9].