А Рашель Кайдановскую он в тот день так и не нашел. Часа два "по-деловому", то есть как бы по делу, "прогуливался" по зданию бывшего университета Шанявского, курил в компаниях, поучаствовал в двух-трех дискуссиях о политическом моменте, встретил ненароком несколько полузнакомых людей, служивших в прежние времена в политотделе дивизии или в РВС Восьмой армии. Но все это были даже меньше, чем шапочные знакомства, не вызвавшие у Кравцова никакого эмоционального отклика. Кто был тогда он, и кто – они! Однако Кравцов "не побрезговал" напиться даже "копытца козленка". Он расспрашивал о Кайдановской и "знакомых" и незнакомых, и, в конце концов, выяснил, где она живет, когда и где ее можно встретить вне стен "Свердловки", а когда и в стенах. И более того, всех этих "любезных людей", мужчин и женщин, он настоятельно просил передать товарищу Рашель привет от ее знакомого по Одессе Макса Кравцова и сообщить, что он, то есть, Кравцов, зачислен слушателем в Академию РККА на Воздвиженке, а живет в бывшей гостинице "Левада" на площади у Никитских ворот.
С этим и ушел. Но человек предполагает, а некие высшие силы – как их не назови – располагают, и порой, самым причудливым образом. Только Кравцов вышел на Миусскую площадь и закурил, поглядывая на недостроенное здание храма, ставленного – как он помнил из статьи в "Ниве" – на народные пожертвования в память об освобождении крестьян, как совсем неподалеку от него остановился старенький автомобиль, и человек, сидевший рядом с шофером, окликнул Максима Давыдовича по имени:
– Товарищ Кравцов!
Кравцов оглянулся и увидел, как вылезает из автомобиля невысокий плотный мужчина в шинели и матерчатой фуражке с красной звездой. Лицо у него было круглое, гладковыбритое, губы пухлые, глаза за линзами пенсне – карие, как бы несколько грустные.
– Здравствуйте, Сергей Иванович! – подтянулся Кравцов.
– Какими судьбами в Москве, Макс Давыдович? – спросил, подходя к Кравцову, член РВСР Гусев. – Уж не слушателем ли в университет? Так вам как будто незачем…
Что да, то да, память у некоторых людей просто феноменальная. Они и встречались-то в гражданскую не более полудюжины раз. И встречи те были мимолетны и в обстоятельствах, затмевавших, зачастую, содержание разговоров, но, подишь ты, помнит и имя, и подробности биографии.
– Слушателем… – подтвердил Кравцов. – Но не здесь, а в Академии.
– Точно! – со значением улыбнулся на это уточнение Гусев. – Я же сегодня как раз видел ваше имя в списках… Как здоровье?
– Спасибо, налаживается.
– Налаживается… Вот что, Максим Давыдович, это даже удачно, что я вас сейчас здесь встретил. Я, знаете ли, преподаю в Комуниверситете, вот приехал читать лекцию. А тут вы… И подумалось, мы ведь могли бы, как теперь выражаются, комбинацию соорудить на взаимовыгодных условиях. Времена нынче трудные, голод… У вас какая аттестация до поступления в Академию?
– Комбат. – пожал плечами Кравцов, находившийся после встречи с Якиром на положении "для особых поручений" при штабе Одесского оборонительного района.
– Негусто, – покивал Гусев и прищурился. – А если я предложу вам должность "для особых поручений" с аттестацией комбрига и соответствующим пайком?
"Комбриг? – удивился Кравцов. – Но это же номенклатура Штаба РККА или наркомата!"
– А на учебу время останется? – спросил он, пытаясь понять, куда его сватает один из основателей российской социал-демократии.
– Когда как, – пожал плечами Гусев. – Я, как вы, возможно, знаете, оставил пост начальника Региступра еще в девятнадцатом, но, будучи комиссаром Полевого Штаба и начальником Политотдела РВСР все еще… – он сделал паузу, намекающую на многое, но ничего на самом деле не объясняющую, -…чувствую некоторую ответственность за управление…
"Тэк-тэк-тэк…" – только и мог бы сказать бывший командарм, но не сказал, подумал.
– Ян Давыдович Ленцман, начальник управления, жалуется на недостаток образованных партийных кадров. И ваш старый знакомый Берзин тоже. Вот я и подумал, вам – паек, а мне - проверенный работник…
Слово "проверенный" Гусев отметил специальной интонацией, не преминув посмотреть собеседнику в глаза особым "комиссарским" взглядом.
– У нас, знаете ли, некоторая конкуренция с товарищем Дзержинским. Дружеская, разумеется, но все-таки хотелось бы укрепить кадры военной разведки, раз уж контрразведку у нас забрали. А вы бывший член ЦК все-таки. Соглашайтесь, Максим Давыдович, соглашайтесь!
– Соглашаюсь, – улыбнулся Кравцов. Предложение, и в самом деле, показалось ему весьма заманчивым.
Склянский, Эфраим Маркович (1892-1925) – советский военный деятель Гражданской войны, ближайший сотрудник Л. Д. Троцкого, заместитель Троцкого на посту председателя Реввоенсовета РСФСР/СССР. Член Военно-революционного комитета Петроградского Совета. В 1920-1921 гг. член СТО и коллегии наркомата здравоохранения РСФСР. Член ВЦИК и ЦИК. Делегат VIII, X, XII съездов партии.
Саблин, Юрий (Георгий) Владимирович (1897(18971124) – 1937), советский военный деятель, комдив (1935). Член Коммунистической партии с 1919 года. Во время Гражданской войны 1918-20 успешно командовал полком, бригадой, дивизией и группой войск в боях против петлюровцев и войск генералов Деникина и Врангеля. Будучи делегатом 10-го съезда РКП (б), участвовал в подавлении Кронштадтского восстания 1921 года. Окончил Военную академию и Высшие академические курсы (1923), школу лётчиков (1925). Командовал дивизией. С 1931 года начальник управления военно-строительных работ и комендант укрепрайона на Украине. Награжден двумя орденами Красного Знамени.
Мехлис, Лев Захарович (1889-1953) – советский государственный и военный деятель, генерал-полковник (29 июля 1944). Член ЦИК СССР 7-го созыва, депутат Верховного Совета СССР 1-2-го созывов. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) (1934-1937), член ЦК ВКП(б) (1937-1953), член Оргбюро ЦК ВКП(б) (1938-1952). Доктор экономических наук (1935), Доктор политических наук (1947). В 1907-1910 годах – член рабочей сионистской партии Поалей Цион. С 1911 года в русской армии. Служил во 2-ой гренадерской артиллерийской бригаде. В 1912 году получил звание бомбардира (звание в артиллерии, соответствовало званию ефрейтора в пехоте и кавалерии). Позже получил звание фейерверкера. В 1918 году вступил в коммунистическую партию и до 1920 года был на политработе в Красной армии (комиссар бригады, затем 46-ой дивизии, группы войск).
Урицкий, Семён Петрович (1895-1938) – советский военный деятель, начальник разведуправления РККА, комкор (1935). Участник Первой мировой войны, прапорщик. В 1917 один из создателей Красной гвардии в Одессе. В Гражданскую войну командир и комиссар кавалерийских частей 3-й армии, начальник штаба 58-й дивизии, командир бригады особого назначения 2-й Конной армии. В 1920 начальник оперативного отдела Разведывательного управления Полевого штаба РККА. С июня 1921 года – начальник Одесского укрепрайона. С 1924 помощник начальника, начальник и комиссар Московской интернациональной пехотной школы, готовившей в том числе кадры для советской военной разведки. С июня 1927 командир и комиссар 20-й стрелковой дивизии. В 1929-1930 заместитель начальника штаба Северо-Кавказского военного округа. В 1930-1931 командир и комиссар 13-го стрелкового корпуса. В 1931-1932 нач. штаба Ленинградского военного округа. В 1932 возглавил направленную в Германию военную делегацию, вел переговоры о тайной подготовке германских танкистов и летчиков на территории СССР. По возвращении – заместитель начальника Управления механизации и моторизации Автобронетанкового управления РККА. В апреле 1935 возглавил 4-е разведывательное управление Генштаба РККА.