Введение НЭПа вызвало изменение социальной структуры и образа жизни людей. Наиболее колоритными фигурами того времени были представители новой советской буржуазии – “нэпманы”. Эти люди в значительной степени определяли лицо эпохи, но они находились как бы за пределами советского общества: были лишены избирательных прав, не могли стать членами профсоюза. Предприниматели остро чувствовали непрочность своего положения. Поэтому доля частной промышленности в общем объеме производства была невысока. Частные капиталы устремились прежде всего в торговлю.
Развивалось и восстанавливалось промышленное производство. И все же в республике ощущалась резкая нехватка промышленных товаров, что приводило к увеличению цен, а это, в свою очередь, тормозило рост жизненного уровня населения. Материальное положение рабочих улучшилось. Повысилась заработная плата, вплотную приблизившись к довоенному уровню. Рабочие получили право на ежегодный отпуск, который составлял не менее двух недель. Однако рост уровня жизни тормозили высокие цены, нехватка товаров первой необходимости, острая жилищная проблема. К тому же, несмотря на подъем промышленности, в стране нарастала безработица.
Уравнительный передел земли, а также политика сдерживания при помощи налогообложения роста зажиточных хозяйств и государственная поддержка малоимущих привели к “осереднячиванию” деревни. Многие крестьянские хозяйства быстро шли в гору. Сельские жители стали питаться лучше, чем до революции, стали больше употреблять хлеба и мяса.
Крестьяне выражали недовольство существовавшими в “государстве диктатуры пролетариата” политическими ограничениями для жителей деревни. Получив от НЭПа значительные экономические послабления, они были не прочь получить и право отстаивать свои интересы при помощи собственных политических организаций.
Важной особенностью НЭПа стало непомерное увеличение чиновничье-бюрократического аппарата. Этому способствовало не только активное вмешательство государства в сферу производства и распределения, но и низкая квалификация кадров, которая вынуждала иметь на одном участке работы нескольких человек. Большинство людей шли работать в советские учреждения ради привилегий, прежде всего ради продовольственного пайка.
Говоря об изменениях в общественно-политической жизни белорусского общества следует упомянуть и о церкви. Полиэтнический состав населения Белорусской ССР, новые социально-экономические и политические условия привели к изменению характера межконфессиональных отношений. Напряженность между православными и иудеями была связана с новой волной антисемитизма в БССР. Сложности во взаимоотношениях конфессиональных групп “православные-протестанты” были связаны с активной миссионерской деятельностью “сектантов”, борьбой за прихожан и храмы.
Характер отношений между православной и католической церковью также определялся новыми социально-политическими условиями. Зафиксированы случаи межрелигиозных конфликтов, связанных с борьбой за религиозные здания и верующих, попытки католического духовенства завербовать православных священнослужителей, распространить униатство.
После свертывания НЭПа характер межконфессиональных отношений постепенно меняется: представители разных конфессий становятся более умеренными в своих действиях и высказываниях в адрес друг друга. Проявления конфессиональной толерантности фиксируются как среди духовенства, так и среди рядовых верующих [1, с. 13 – 14].
Государственная конфессиональная политика в Белорусской ССР в период НЭПа осуществлялась на основе республиканского конфессионального законодательства, которое носило универсальный характер и было единым для всех вероисповеданий. Большинство постановлений относительно деятельности религиозных объединений было принято в период 1922 – 1924 гг. Законодательство о культах не предполагало прямого гонения на религию и церковь. Сущность декретов и постановлений определялась методами их реализации.
На фоне общественно-политического подъема было заметно давление большевиков на служителей культа и верующих людей. Можно выделить несколько этапов активизации репрессий против духовенства и верующих. Основным критерием, определявшим политическую окраску служителя культа, весной 1922 г. было его отношение к мероприятиям по конфискации церковного имущества. За сопротивление при изъятии ценностей в Белорусской ССР были репрессированы православные, католические, иудейские священнослужители. Для второго периода – 1926 – 1927 гг. – характерно ужесточение конфессиональной политики властей в первую очередь в отношении католического духовенства и верующих. Третий период активизации репрессий – 1928 – 1933 гг. – был связан с началом коллективизации и раскулачивания. Обвинения в контрреволюционной деятельности поступали в адрес православных, католических, протестантских священнослужителей и верующих [1, с. 15 – 16].
В период НЭПа стремительно набирают силу профсоюзы. Они не только регулируют экономические отношения между пролетариями и нанимателями, но и активно включаются в общественно-политическую жизнь, зачастую определяя ее направление. Одним из таких направлений деятельности профсоюзов как массовой общественной организации являлась культурно-воспитательная работа среди трудящихся. Заслуживает внимания исторический опыт, приобретенный профсоюзами в годы НЭПа, когда отдельные условия в социально-экономической сфере были схожи с сегодняшними; кроме того, в этот период были заложены основы многих современных форм работы профсоюзов. Для организации и руководства культпросвет работой при Совете профсоюзов Белоруссии, уездных (с 1924 г. окружных) межсоюзных бюро и комитетах отраслевых профсоюзов были созданы культотделы. В 1920-е годы заведующими культотдела Совпрофбела (с 1924 г. ЦСПСБ) являлись известные профсоюзные работники: И. Я. Рудерман, М. М. Рабинович, Л. А. Пахомович, А. М. Танхилевич, Е. Я. Носовский, Г. Ф. Кононов и др. Особо стоит упомянуть такого видного белорусского деятеля как М. Н. Климкович, который впоследствии возглавил правление Союза писателей БССР и стал автором текста Государственного гимна БССР.
К апрелю 1921 г. при профсоюзах на предприятиях и учреждениях республики были организованы 162 комиссии по культмассовой работе. В 1923 г. их было уже 207, а в их составе насчитывалось 605 активистов. В дальнейшем культактив профсоюзов неуклонно расширялся [2, с. 141 – 143].
Первоочередной задачей в области культурного, социально-общественного строительства являлось преодоление неграмотности трудящихся. Профсоюзные организации обеспечивали учащихся учебниками и письменными принадлежностями, поощряли рабочих, посещавших школы и курсы ликбеза, а уклонявшихся от занятий рассматривали как нарушителей дисциплины. Особенно широко развернулась работа по ликвидации неграмотности после создания в 1923 г. при активном участии культотдела Совпрофбела и профсоюза работников просвещения добровольного общества “Долой неграмотность”. В результате принятых мер грамотность населения повышалась быстрыми темпами. По данным Всесоюзной переписи 17 декабря 1926 г., она по БССР составила 53,1% против 32% в 1920 г. [3, с. 86].
По всей республике в этот период строились школы, школы профессионального обучения. К концу 1926 г. работало 30 профтехшкол, в которых обучалось 3286 человек, 16 профтехкурсов и 7 учебно-показательных мастерских, где производственное обучение проходил 561 человек. К 1928 г. в БССР также насчитывалось 34 ВУЗа и техникума, в которых училось 9,9 тыс. человек [3, с. 87].
На II сессии ЦИК БССР и пленуме ЦК КП(б)Б в июле 1924 г. была провозглашена белорусизация – политика национально-культурного строительства в БССР. Белорусский язык активно внедрялся в деятельность государственных учреждений, в общественно-политической жизни белорусского общества стал доминировать национальный компонент.
В республике на базе предприятий и профсоюзов действовали объединения работников искусства (Рабис). Рабисы на волне белорусизации активно действовали не только в городах, на предприятиях и фабриках, но также и в колхозах и совхозах. Членами Рабиса к концу 1929 г. были 1764 человека [4, с. 110 – 115].