«Угу. Щас! — мысленно хмыкнул Келеэль и сделал несколько шагов по направлению прочь из коридора. — Раз уж меня, всерьез озаботившегося маскировкой, защита королевского дворца засечь не может, то тебе-то куда… И потом, мои щиты все равно не пробить столь слабому магу или примитивным артефактам кустарного производства».

С негромким хлопком из скрытого паза прямо рядом с древним волшебником выметнулся язык пламени и стая железных шариков. Первый угрозы не нес, а вот шарики, не будь они отражены заклинаниями, могли бы причинить немало неудобств даже столь живучему существу, как некромант.

— Метко, — решил Келеэль, повысив скорость восприятия в десятки раз и уворачиваясь от следующего залпа. — Меня явно видят… точнее, не видят, иначе бы не стреляли, а чувствуют. Но как? Предвиденье? Ну нет… не может быть… Так быстро и так четко засечь местоположение противника не способен ни один пророк.

Медленно-медленно, на взгляд волшебника, а на самом деле с приличной скоростью падающего со скалы булыжника в разных концах коридора посыпались плиты. Эльф легко успел бы вырваться из каменного мешка, но не стал, ему было интересно, чем же еще шаман, в недалеком прошлом вполне серьезно рассчитывавший на конфликт с ним, величайшим магом этого мира, удивит незваного гостя. Со злорадным шипением из тонких щелей в потолке просочился туман и заполнил ловушку.

«Ядовитый газ, — с явным разочарованием подумал Келеэль, намеренно вдохнувший немного его паров и призвавший на помощь свой опыт алхимика. — Точнее, нет, не ядовитый, просто непригодный для дыхания. Ну… это несерьезно…»

И тут грянул взрыв. Вреда чародею ни ударная волна, ни осколки, смешанные с новой порцией железных шариков, не принесли, а вот подземелью теперь понадобится капитальный ремонт, который на должном уровне способны произвести разве что гномы. Хотя лучше бы они этого не делали. Стоит бородачам увидеть, в какое состояние приведено их творение, и они выставят счет, для оплаты которого потребуется разорить как минимум драконью сокровищницу.

— А это уже серьезно, — покачал головой волшебник, спешно восстанавливающий верхний слой щитов, практически исчерпавших вложенную в них энергию. — Не на архимага, конечно, рассчитано, а магистру хватило бы за глаза.

Из щелей в потолке, как старых, так и возникших после взрыва, хлынула вода. А с ней, к громадному удивлению эльфа, и кровососущие, и очень крупные пиявки, которые при взгляде в магическом плане оказались все теми же мелкими духами, только подселенными на этот раз в тела живых существ. Такие твари с равным успехом могли откусывать куски как от материальной плоти, так и от магических структур. И благодаря своей нематериальной составляющей не дохли от голода при отсутствии кормежки в течение пары лет.

«Параноик, — с оттенком уважения подумал о шамане Келеэль и телепортировался обратно в свое жилище. — Видимо, придется зайти с парадного хода. Конечно, пробить этот жалкий камешек, отделяющий меня от дверей, я смогу, но тогда всему содержимому лаборатории придет конец или как минимум оно подпортится. Думаю, Михаэль такого не простит. Я бы точно не простил».

Спустя несколько ударов сердца волшебник снова очутился в пещере, но на этот раз не в глубине ее, а в громадном холле, предназначенном, помимо всего прочего, и для приема обычных посетителей, уже без чар невидимости и неслышимости, но по-прежнему окруженный защитными заклинаниями. К нему тотчас же из темных углов рванулись две «маленькие» тени, принадлежавшие гигантским пустынным скорпионам, и одна большая, хозяин которой, молодой дракон, несмотря на полученную не так давно травму и потерянный вследствие этого разум, был куда опаснее, чем оба членистоногих сторожа вместе взятых. До архимага чудовища не добежали, резко остановившись, гигантский ящер так вообще на зад плюхнулся, противно проскрежетав прочной чешуей по еще более прочным камням.

— Келеэль? — осведомился голос шамана, идущий из маленькой коробочки, висящей у монстра на шее. — Это вы?

— Разумеется, — с достоинством кивнул волшебник, не совершая, однако, резких движений. Драконы, благодаря своей природной сопротивляемости магии, были самыми неудобными противниками для любого волшебника. Даже с демонами справиться было намного легче. Нет, конечно, пятитысячелетний эльф при необходимости смог бы сделать из гигантского ящера, к тому же покалеченного, набор алхимических ингредиентов, аккуратно разложенных по полочкам, но убивать питомца тех, к кому пришел в гости, не лучшая идея.

— Тогда скажите, скольких моих сородичей вы вытащили оттуда, откуда вытащили, — не унималась коробочка.

— С тобой — девять, — мгновенно понял, чего от него хотят, Келеэль. Действительно, внешний облик подделать достаточно просто, ауру сложно, но можно, а вот с воспоминаниями такой фокус не пройдет. Их, конечно, можно разделить с кем-нибудь или украсть, но в отношении сильнейшего мага мира проделать эту процедуру смогли бы немногие. — Правда, один не выжил. Точнее, не ожил.

— Это и вправду вы! — с облегчением откликнулась коробочка искаженным голосом Ликаэли, подруги шамана. — Представляете, на нас буквально несколько секунд назад кто-то напал!

— Вообще-то это был я, — покаянно склонил голову архимаг. Причин скрывать правду он не видел. Раз уж шаман неведомым ему путем определил, что к ним кто-то пришел, то узнать, кто именно пришел, он точно сможет, пусть и затратив на это немного времени. — Простите, если напугал.

— Ничего страшного, — мрачно откликнулся Михаэль. — Я тоже извиняюсь за свою систему охраны… блин, теперь дня три ее чинить придется. — Последнее было сказано тихим шепотом и явно не предназначалось для посторонних ушей, но архимаг, давным-давно сделавший свой слух и другие чувства гораздо более острыми по сравнению с таковыми у обычных эльфов, уловил слова и довольно улыбнулся. Наверняка Михаэль не откажется разъяснить, как именно он соорудил чары, способные засечь его, Келеэля, а значит, способные повторить аналогичное и с другими архимагами, в обмен на схемку из классической эльфийской магии или полезный артефакт. Вдобавок в результате инцидента старому волшебнику досталось немного веселья, а шаману много работы. Приятно.

— Вы по делу или в гости? — спросила через все ту же коробочку Лика.

— А разница? — удивился Келеэль.

— Если через пять минут уйдете, какой смысл нестись на кухню и спешно готовить торжественный ужин?

Архимаг подумал и признал, что смысла в этом действии нет никакого, девушка просто не успеет соорудить что-то приличное за краткий отрезок времени. К тому же в животе еще чувствовалась приятная тяжесть после обеда, несмотря на несколько необычные специи… но, с другой стороны, раз пришел, то стоит задержаться.

— Я совмещу.

— Отлично, Мих, а где тут запасной выход?

— Ну… э… — Судя по голосу, шаман испытывал сильную растерянность.

— Только не говори, что запер нас здесь! — Подозрительные интонации в голосе эльфийки не сулили предводителю колонии ничего хорошего.

— У тебя над головой, — отверг предположение о том, что из его лаборатории нет выхода, шаман.

— Где? Там же ничего нет, только щели для воздуха и света… Ты что, больной? В них же не пролезть!

— Можно, взрослый человек не пролезет, а эльф с его гибким скелетом и почти полным отсутствием мяса на костях протиснется, я пробовал, только выдохнуть надо… Семен, а ну назад! Дубина ты недожаренная, я же еще защиту с них не снял! Э… Келеэль, может, я сниму со своей каморки блокировку телепортации и вы к нам здесь присоединитесь?

— С большим удовольствием, — кивнул волшебник, которому совсем не хотелось ждать, пока хозяева выберутся из подготовленного ими же самими укрепления.

Первым делом, попав в лабораторию, волшебник осмотрелся. Конечно, при помощи животных-шпионов он ее уже видел, но свои глаза все-таки лучше. Не слишком просторное помещение было заставлено разнообразными предметами, понятными и не очень. А практически все свободное пространство было занято группой эльфов, аквариумом гипнурга и одним дроу. Последний, впрочем, в настоящий момент был скорее деталью обстановки, чем живым существом, так как явно находился под плотным псионическим контролем созданного Келеэлем монстра и вряд ли мог самостоятельно мыслить. С лица темного эльфа не сходило выражение блаженного идиотизма, а странный красный шлем, в который зачем-то воткнули штук пять светящихся колб, лишь усиливал впечатление.