А.М.Горький

Фальшивая монета

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Я к о в л е в - часовых дел мастер, одноглазый.

П о л и н а - жена его.

Н а т а ш а - дочь от первой жены.

К л а в д и я - племянница.

Д у н я - соседка, подруга Клавдии.

Б о б о в а - торговка старыми вещами.

Е ф и м о в - муж Клавдии, агент по распространению швейных машин.

К е м с к о й - судебный следователь.

Г л и н к и н - его письмоводитель.

С т о г о в.

Л у з г и н.

И в а н о в - полицейский.

Большая комната - приёмная барского дома: её увеличили за счёт другой комнаты, выломав стену. В левом углу, где был вход с улицы, устроено небольшое помещение для магазина часов. Правее - лестница в два марша, она ведёт в антресоли, где живут Кемской и Наташа. Под лестницей - дверь в помещение Яковлевых, направо, в углу - дверь к Ефимовым, ближе к рампе дверь в кухню. В левой, скошенной вглубь стене - окно во двор. Рядом с окном - старый буфет. У правой стены - диван, но на него садятся осторожно. Всё - старое, ветхое. Эта комната служит гостиной, столовой.

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Утро. Ночью близко был пожар. В комнате беспорядок, мебель сдвинута с мест, всюду узлы с платьем и бельём, в окне сломана рама, стёкла выбиты, на подоконнике - горшок с цветком. Только что кончили пить чай. Среди комнаты, на большом овальном столе, погасший самовар, неубранная посуда. Дверь из комнаты в часовой магазин открыта, там возится, прибирая товар, Я к о в л е в, человек лет 60-ти, кривой, с лицом евнуха, в жилете, в туфлях. В комнате - П о л и н а разбирает платье, бельё; ей лет под 30, одета в тёмное, красива, двигается легко и бесшумно, кажется - строгой, даже суровой, смотрит исподлобья, но когда откроет глаза - видно, что она испугана, подавлена чем-то. Н а т а ш а, сидя у стола, читает газету и грызёт сухари. По лестнице с антресолей сходит К л а в д и я.

К л а в д и я. Наташа, ты бы помогла!

Н а т а ш а. Подожди, сейчас. И когда они успели написать столько!

К л а в д и я. О пожаре?

Н а т а ш а. Да. Удивляюсь.

К л а в д и я. После удивишься. Лучше помоги-ка. (Полине.) Это - куда?

П о л и н а. Это - к Наташе, пожалуйста.

Н а т а ш а (через газету). Ну, чего вы торопитесь? Всю ночь не спали, устали...

К л а в д и я (уходя вверх). Ты что же, за всех собралась отдохнуть?

Н а т а ш а (осматривая комнату). "Как хорошо, что это бывает не каждый день, - подумала курица, когда повар начал резать ей горло".

Я к о в л е в (из двери магазина). Полина, ты не видала, где часы из витрины, мраморные?

П о л и н а. У вас в руках видела.

Н а т а ш а (читает). "Всё яростнее разливалась огненная река, превращая труды рук людских в прах". Люблю, когда еров много...

Я к о в л е в (входя). Красноречие несчастию не подобает, тут нужно бы рыдая говорить, а они, пустобрёхи... Полина, а где ящик с гвоздями?

П о л и н а. Не знаю.

Я к о в л е в. Мало ты знаешь...

Н а т а ш а. Ну, где теперь найти этот ящик!

Я к о в л е в (вынул часы, смотрит). Тут сейчас человек должен придти... (Замялся, сморщил лицо.)

Н а т а ш а. Человек? Возможно ли это, отец? К нам придёт человек?

Я к о в л е в. А, ну тебя! Всё шуточки... (Идёт в магазин.) Смотри актрисой будешь...

Н а т а ш а. "Аббат исчез, оставив маркизу в недоумении". (Взяв кусок хлеба, блюдце и ложку, развязывает банку с вареньем, ест. Полина, стоя на коленях, смотрит пред собою, шевеля губами.)

К л а в д и я (с верха). Наташа, ты опять насыплешь крошек в банку, а отец...

Н а т а ш а. Проберёт мачеху. Так и надо. Многоуважаемая мать моя - вы соизволите рассердиться когда-нибудь?

П о л и н а (очнувшись). Мне пора обед готовить.

Н а т а ш а. Обед - это тривиально. Обеда не будет, а будет чай с различными вкусными добавлениями, об этом позабочусь я.

П о л и н а. А если отец...

Н а т а ш а. "Здесь приказываю только я, - величественно произнесла маркиза".

П о л и н а (уходя с охапкой одежды). Ну, как хочешь.

К л а в д и я. Она как будто всё больше дичеет, а ты с ней...

Н а т а ш а. Ах, оставь! Ещё и ты будешь меня моралью набивать!

К л а в д и я. Чего ты взвилась?

Н а т а ш а. Надоело! Ходит какая-то бутылка постного масла... от неё - тоска. Чертей не удивишь кротостью. Молодая женщина, недурна, а не умеет себя поставить...

К л а в д и я. Как это - поставить?

Н а т а ш а. Так. Тоже и ты, труженица, вышла замуж за привидение какое-то...

К л а в д и я (усмехаясь). Если мне нравится...

Н а т а ш а. Ну, миленькая, вижу я, кто тебе нравится!

(Полина входит торопливо, потерявшаяся, широко раскрыв глаза, за нею, в дверях, Стогов, мужчина лет за сорок, острижен ёжиком, виски седые, бритый, без усов, одет солидно. Говорит, держится спокойно, уверенно, с оттенком пренебрежения.)

К л а в д и я. Что вы, Поля?

П о л и н а (бормочет). Вот, - Наташа... я не знаю...

Н а т а ш а (прищурясь). Что такое?

П о л и н а. Вот этот господин... я сейчас спрошу... (Идёт в магазин, спотыкаясь, как слепая.)

С т о г о в (вежливо). С кем я могу говорить относительно найма квартиры?

Н а т а ш а. Какой квартиры? Мы - не сдаём...

С т о г о в. Мне сказали, что у часовщика Яковлева сдаётся флигель.

Н а т а ш а. Не слыхала, хотя прихожусь часовщику дочерью...

С т о г о в (кланяясь). Очень приятно узнать. Однако...

Н а т а ш а. Вы - погорелец?

С т о г о в. Нельзя ли видеть самого господина Яковлева?

Н а т а ш а. Можно. Он - существо видимое. Вы - приезжий?

(Полина стоит у двери в магазин, наклоня голову, как бы не смея войти туда.)

К л а в д и я. Пройдите в магазин - он там...

С т о г о в. Благодарю вас.

(Полина, уступив ему дорогу, отошла в сторону, встала, опираясь плечом о стену.)

Н а т а ш а. Вежлив. Похож на американского героя.

К л а в д и я. Как ты можешь так говорить с незнакомым?

Н а т а ш а. Ты, мачеха, чего испугалась, а?

П о л и н а (согнувшись над узлом). Я? Почему? Голова кружится...

Н а т а ш а. Нет, всё-таки?

П о л и н а (словно припоминая). Я развешиваю во дворе платье - вдруг он идёт... Я не испугалась...

Н а т а ш а. Ох, мачеха, ты скоро сама себя бояться станешь... Ну, ладно: "Оставим это для потомства, - сказала графиня, выбросив за окно изношенную туфлю". Впрочем - такой графини не было. Мачеха, иди, ставь самовар!

К л а в д и я (задумчиво, глядя на Полину). Не рано ли?

Н а т а ш а. Не смущай меня возражениями! Я буду мыть посуду и вообще - трудиться.

Я к о в л е в (из магазина). Наташа, не видала ключ от флигеля?

Н а т а ш а. Нет.

(Стогов в двери магазина. Клавдия и Наташа не видят его.)

К л а в д и я (мечтательно). Знаешь, Ната, я всё думаю о фальшивомонетчиках...

Н а т а ш а. Да? И что же?

К л а в д и я. Вот бы познакомиться с человеком, который делает золотые....

Н а т а ш а. Прекрасная мечта!

К л а в д и я. Или хоть с таким, который сбывает их...

Н а т а ш а. Превосходная идея!..

К л а в д и я (вздохнув, с досадой). Ты всё насмехаешься. Удивительно, до чего ты несерьёзна! И как это можно: всегда, надо всем шутить?

Н а т а ш а (серьёзно). А видите ли: один грешник, просидев в аду тысячу девятьсот тринадцать лет, сказал соседу: "Здесь вовсе не так жарко, как мне говорили".

К л а в д и я. Терпеть не могу твои шуточки...

(Из магазина выходят Яковлев и Стогов.)

Я к о в л е в. Полина - ключ от флигеля! Где Полина?

(Полина из кухни быстро бежит по лестнице в антресоли. Наташа бесцеремонно разглядывает Стогова. Он тоже спокойно разглядывает всех. Клавдия всё время входит и уходит, унося вещи.)