— И это должно что-то означать для меня?

— Должно. Он жил у нас почти шесть недель в то лето, когда Стефани окончила среднюю школу. Он купил у меня приспособление для резки гранита, о котором ты говорил, что оно вряд ли кому-нибудь понадобится.

— Я не припоминаю такого человека.

— Меня это не удивляет, Брюс, — вмешалась бабушка. — В то лето твоему отцу делали операцию на спине и ему пригодилась бы помощь, но ты предпочел остаться в городе, тебе хотелось получить статус главы факультета колледжа и было наплевать на нас. Слава Богу, Матео оказался рядом, и у него всегда находилось время нам помочь. Не знаю, как бы мы без него справились.

— Я его помню! — воскликнул Эндрю, средний брат Стефани. — Я видел его, когда мы приезжали на озеро на уикэнд. По-моему, приятный парень. Правда, плохо играл в сквош, но плавал как рыба. Все время работал и почти не отдыхал. Помню, руки у него были по локоть в бензине и масле, когда он старался наладить дедушкино приспособление. Он был настоящим работягой.

— Теперь, после твоих слов я тоже его вспомнил. — Виктор, облик которого точно повторял облик отца орлиным носом и преждевременной сединой, насмешливо скривил рот. — Вполне допускаю, что он мог лапать сестрицу и думаю, она не стала бы возражать.

Стефани едва не подавилась вином.

— Какая чушь!

— Пусть будет чушь, — сказал отец. — Тебя учили соблюдать определенные нормы поведения. Я не имел ни малейшего представления, что ты забавлялась с каким-то временным рабочим за моей спиной!

— Ах, Брюс, возможно, мы не слишком долго оставались на озере в то лето, но я бы обязательно заметила, если бы Стефани кем-то увлеклась, — вставила ее мать с необычной смелостью. Всемогущего профессора Лейланда нельзя прерывать, когда он произносит речь, надо ловить каждое его слово и ждать, когда будет разрешено что-то сказать.

Чтобы показать жене, как сильно она преступила правило, отец зловеще помолчал несколько секунд и ответил:

— Я хотел бы быть в этом уверен так же, как и ты, Вивьен. Зато я все больше начинаю понимать, почему она не смогла ужиться с Чарльзом.

Чувствуя, как щеки у нее запылали от гнева и смущения, Стефани отодвинула стул и подняла с места Саймона. Время, когда ледяное презрение отца ранило ее, давно прошло, но она подождет более подходящего момента, чтобы сказать ему об этом.

— Думаю, я сполна наслушалась, а уж мой сын и подавно. — Она направилась в дом.

— Задели за живое, верно? Я так и думал! — Голос Виктора несся вслед.

— Прекратите сейчас же! — услышала она резкий возглас бабушки. — Стефани совершенно права. Это разговор совсем не для детских ушей, и очень неприятен для моих!

Да, предать забвению размолвки им никогда не удастся. Стоя на балконе, Стефани вдыхала ароматный ночной воздух и старалась вновь обрести спокойствие. Ее отец, как всегда, не признает возражений, мать легко поставить на место, а Виктор, как обычно, надменен и циничен. Один лишь Дрю проявил немного человечности. И в довершение ко всем сложностям, Матео де Лука снова вошел в ее жизнь, чтобы стереть годы забвения и напомнить ей, как она его любила и как легко стать жертвой его очарования во второй раз. Тот, кто придумал выражение: «Чем больше все изменяется, тем больше остается прежним», знал, о чем говорит.

Ишиа-Порто, главный город острова, был небольшим, но в нем бурлила жизнь. Деревца отделяли пляж от дорогих бутиков, отелей, маленьких магазинчиков и кафе. После осмотра достопримечательностей Саймон взбунтовался. Ему даже стало неинтересно смотреть, как в гавань входят паромы.

— Я это видел сто раз дома, — захныкал он. — Почему мы не можем вернуться на виллу и поплавать в бассейне?

— Плавать в бассейне можно везде, — возразила Стефани. — Перестань, Саймон, это ведь настоящее приключение. Только подумай, что ты обо всем сможешь рассказать друзьям, когда приедешь домой.

— Нет ничего интересного в этих магазинах и старых зданиях, мама! От них веет скукой. — Мальчику было жарко, и он еле плелся за ней.

Наверное, он по-своему прав, подумала Стефани. Чтобы исключить возможность новой встречи с Матео, она уже четыре дня таскала сына за собой, и, честно говоря, для него это было слишком. Ведь ему всего девять — совсем не тот возраст, когда восхищаются живописными окрестностями или древней историей.

— А пломбир с фруктами и орехами повысит тебе настроение? — весело спросила Стефани, подводя его к столику уличного кафе.

— Наверное, — хмуро буркнул сын.

Она заказала два мороженого и разложила карту достопримечательностей на столе, стараясь подыскать что-нибудь интересное для мальчика.

— А что, если сегодня покататься в карете, запряженной лошадьми? Здорово, правда?

— Наверное. — Саймон начал лениво бить сандалией о ножку стола.

— А если покататься на кораблике?

— Если хочешь.

Маленькая вазочка с цветами на столе опасно закачалась. Удержав ее, Стефани попросила:

— Пожалуйста, прекрати!

— Что прекратить?

— Бить по столу. Это действует на нервы, и ты уронишь цветы. Лучше ешь.

Мальчик недовольно посмотрел на мороженое, быстро таявшее в стеклянной вазочке.

— Мне оно не нравится, в нем какие-то кусочки.

— Это просто засахаренные фрукты.

Саймон размешал все ложкой, положил немного в рот и сморщился. Чуть погодя опять раздался стук.

— Я же просила тебя! — резко воскликнула Стефани.

— Я не хотел, мама, — испуганно пробормотал он, — извини.

Боже, зачем она только согласилась приехать сюда? Даже не зная, что встретит здесь Матео, Стефани была уверена, что примирение семьи обречено на провал.

— Я ведь стараюсь для тебя, Саймон, — улыбнулась она. — Не мог бы и ты помочь мне, проявляя чуть больше интереса?

— Да, хорошо, мама, — уныло ответил сын. Стефани снова углубилась в карту. Внезапно она почувствовала, что за ними наблюдают. Женщина медленно подняла голову и сразу заметила Матео, стоявшего на другой стороне улицы возле «фиата».

Мужчина пересек дорогу и остановился около их столика. Стараясь не выказывать смятения, Стефани спросила:

— И как давно ты за нами следишь?

— Всего пару минут. Сначала я не был уверен, что это ты, и решил подойти поздороваться. — С безукоризненной учтивостью он пожал руку Саймона. — Buon giorno, signer. Добрый день, синьор. Меня зовут Матео, а ты, должно быть, Саймон. Тебе нравится гостить на Ишиа?

— Нет, — решительно ответил мальчик. Матео рассмеялся и без приглашения опустился на стул рядом со Стефани.

— Мне нравятся люди, которые твердо знают, чего хотят. Итак, что привело вас сюда?

— Мы туристы, — хрипло сказала Стефани, против воли возбуждаясь от его близости. — Мы приехали посмотреть достопримечательности.

Взглянув на Саймона, который грустно ковырял мороженое, Матео произнес:

— Как видно, вы оба не слишком довольны времяпровождением.

— Внешний вид может быть обманчивым, — заметила она. — Мы просто решаем, куда пойти дальше.

— А вы разве не знаете, что единственный путь увидеть лучшие места, это обратиться к местному гиду?

— Спасибо, у нас очень хорошая карта. Нам не нужен гид.

— Обязательно нужен. То, что вы видите здесь, можно увидеть в любом уголке Италии. А вам нужен кто-то, кто знает каждый дюйм этого особенного острова, чтобы он показал вам, где сражались рыцари и держали пленников в подземелье. — Он бросил заговорщический взгляд на Саймона, который смотрел на него с неприкрытым интересом. — Вы хотите побывать в замке, синьор?

— В настоящем?

— Si, signer! В самом настоящем!

— Здорово! — Саймон восторженно повернулся к Стефани. — А можно, мама?

— Вряд ли, дорогой. Уверена, у синьора де Лука есть дела поважнее.

— Вовсе нет, — весело возразил Матео. — Синьор де Лука уже сделал все свои дела, и теперь он свободен.

Заметив досаду и разочарование на лице сына, Стефани смягчилась. Вряд ли осмотр замка будет угрозой тайне, о существовании которой знала лишь она.