Он взял ее за руку и повел в коридор. Там Дастин остановился и долго всматривался в бледное, измученное лицо. Эрика похудела, кожа ее слегка обветрилась и посмуглела. Было видно, что свобода от супружеских оков не пошла ей на пользу. Дастин посмотрел на левую руку Эрики, на которой по-прежнему были его кольца, и с трудом подавил желание прижать жену к себе. Вместо этого он довольно резко заметил:

— Полагаю, нам есть о чем поговорить. Едем домой. — И потянул жену за собой.

Она шла за ним, быстро переставляя негнущиеся ноги. По пути Дастин подхватил брошенные ею в холле вещи. Задумчивый и притихший Доминик смотрел им вслед, понимая, что супругов ждет непростой разговор.

Эрика торопливо забралась на пассажирское сиденье «ягуара» и искоса посмотрела на мужа. Он держался странно спокойно, словно все уже было сказано между ними. А может, так оно и есть? Ее горячие признания ничуть его не тронули. Он выслушал объяснения, почему она нарушила их договор, но нисколько не смягчился. Дастин даже не смотрел в ее сторону. Вот сейчас они приедут домой, и он предложит ей подписать бракоразводные документы. А после этого она удалится, потому что ей уже нечего будет делать в его доме.

Она даже не станет забирать свои вещи. Ей просто не вынести эти сборы. Лучше попросить экономку сделать это за нее. Добрая миссис Карстерс не откажет бывшей хозяйке в такой просьбе, тем более просьба будет последней…

Дома супруги сразу прошли в спальню, и Дастин закрыл дверь на ключ. Эрике показалось странным, что он собирается беседовать с ней здесь, а не в кабинете. Тут даже негде было разложить документы. Но кто она такая, чтобы ставить условия? Эрика присела на краешек постели и мужественно приготовилась к худшему.

Дастин походил из угла в угол, затем неожиданно остановился и спросил:

— Все, что ты сказала Доминику, соответствует действительности?

— Да.

Эрика смотрела на него снизу вверх, не пытаясь скрыть свои чувства. Ей даже стало легче оттого, что она могла говорить мужу правду. Только зачем он спрашивает? Разве ему не все равно, что именно она испытывает к нему? А он опустился рядом с ней на одно колено и улыбнулся радостно и открыто.

— Ну, здравствуй, — тихо сказал Дастин, а затем привлек напряженную Эрику к себе и обжег поцелуем ее приоткрывшиеся от удивления губы.

Из ее глаз хлынули слезы. Что за дополнительная мука? Зачем он терзает ее? Эрика собралась было отстраниться, но вместо этого обнаружила, что прижалась к Дастину. Испугавшись самой себя, она из последних сил увернулась от ищущих мужских губ, простонав:

— Пусти, не надо, не мучай меня.

Он не внял отчаянной мольбе — наоборот, прижал Эрику еще крепче и, запрокинув ее голову, лаской добился того, что она ответила на поцелуй. Эрика уже не могла ни о чем думать. Она упивалась вкусом его кожи, к которой давно хотела прижаться губами, теплом его тела, которого ей так не хватало.

И ей было все равно, что последует дальше.

Она не осознавала, с какой готовностью открывается для его любви, как трепещет в его умелых ласковых руках ее тело. А для Дастина, казалось, вся жизнь сосредоточилась сейчас в умоляющих влажных глазах, взирающих на него неотрывно, преданно и обожающе, как на божество.

Огромным усилием воли Дастин заставил себя оторваться от Эрики. Стиснув ее руки горячими пальцами, он хрипло выдохнул ей в лицо:

— Я люблю тебя. Обещай, что никогда больше не покинешь меня!

Никогда еще он не был настроен так серьезно и торжественно.

Эрика смотрела на него, округлив от изумления зеленые глаза, веря и не веря тому, что услышала. Недоверие все же победило, она помрачнела и отвернулась от его обжигающего взгляда.

— Не надо утешать меня. Ты вовсе не обязан отвечать на мою любовь. Считай, что я ничего не говорила о моих чувствах к тебе. Ты совершенно свободен и можешь связать свою жизнь с женщиной, которую по-настоящему любишь. Я просто уйду и не буду тебе мешать.

Она едва удерживалась от рыданий.

— Глупышка, ты и есть та женщина, которую я люблю! — воскликнул он.

Ему казалось, что все и так предельно ясно, а тут какие-то выдуманные препятствия на пути к их счастью. Он тряхнул Эрику за плечи, и она уставилась на него с ошеломленным видом.

Дастин понял, что есть только одно средство убедить ее. Он принялся раздевать жену, приговаривая все ласковые слова, какие только приходили ему на ум. Это подействовало. Прикрыв глаза, Эрика зачарованно слушала все, что он говорил, позволяя ему расстегивать многочисленные пуговицы блузки и молнию на юбке. А потом, словно придя в себя, стала сама раздевать мужа — медленно, словно заново знакомясь с его прекрасным телом.

Расстегнув рубашку, Эрика прильнула губами к его груди, проведя дорожку из поцелуев от сосков до низа живота. Тут Дастин не выдержал и опрокинул жену на постель…

Когда к потрясенной, обессиленной Эрике вернулась способность двигаться и говорить, она села на кровати и спросила:

— Когда ты понял, что любишь меня? И как вообще это могло случиться, ведь я же вынудила тебя жениться на мне?

Она все еще не пришла в себя от его неожиданных признаний и страстно желала еще и еще раз услышать от него сладкую правду.

Нежно поглаживая Эрику, он заставил ее податься навстречу ему. Губы их вновь слились в страстном поцелуе. Затем, не разжимая объятий, Дастин принялся терпеливо объяснять ей, как маленькому ребенку:

— Ты заинтересовала меня с самого первого момента нашей встречи. Но только я не сразу понял, как сильно ты нужна мне. Многолетние холостяцкие привычки, недоверие к женскому полу, да и боязнь потерять свободу сыграли тут определенную роль.

Позже я поймал себя на том, что постоянно думаю о тебе. А когда приехал, чтобы сделать тебе предложение, у меня уже и вовсе не осталось сил сопротивляться судьбе. Я только очень боялся, что ты никогда не ответишь на мои чувства даже после нашей ошеломительной близости. Прости, что так долго не открывал правду, но я опасался, что ты отвергнешь меня и посмеешься над моей любовью.

— Сколько же времени мы потеряли, — сокрушенно покачала она головой, но глаза ее уже светились беспредельным счастьем. А еще Эрика подумала, что давно не принимала свои таблетки. — Как думаешь, в каких тонах лучше оформить детскую — в голубых или в розовых? — лукаво улыбаясь, спросила она.

И поняв потаенный смысл ее вопроса, Дастин благодарно поцеловал жену, одновременно прикидывая, стоит ли покупать малышу пони или можно немного подождать.

Эрика уютно устроилась на его плече и закрыла глаза. Через минуту оба уже спали. Но даже во сне Дастин нежно поглаживал тыльную сторону ее ладони. То ли от этих ласковых прикосновений, то ли от приятных сновидений Эрика счастливо улыбалась во сне.

КОНЕЦ