— Я вернусь через пару часов,— бросил он через плечо.— Если что-то потребуется, звони Лэйердам, их номер в блокноте возле телефонного аппарата.

Фэйт опомнилась лишь тогда, когда за ним за­крылась дверь.

Глава 5

Дальний угол пастбища Джеффа Кумберленда напоминал сейчас съемочную площадку. На свер­кающее звездами небо начинали понемногу на­бегать облитые серебряным светом луны тучи. Свет укрепленных на высоких подставках прожекто­ров — этакого красноречивого свидетельства вторжения сверхсовременной цивилизации в затеряв­шиеся в безвременье зимние заснеженные просто­ры — выхватывал из темноты лежащих на земле зарезанных коров.

Мик вполне понимал своего шефа. Выборная должность накладывает обязательства перед изби­рателями, но сейчас ему чертовски хотелось, чтобы хоть раз Нэйту хватило твердости характера и он не стал бы изображать показательную суету, и сти­мулировать активность в попытке доказать, что шериф и его ведомство не дремлют. Что касается Джеффа, то старик, без сомнения, был страшно расстроен, и это более чем понятно. Крупный рогатый скот — не пара старых штиблет, тем более, что после перехода Джеффа на новую программу селекции его призовое стадо стало предметом зависти в округе и за его пределами.

— Не беспокойся,— сразу же сказал Нэйт Мику, как только тот вышел из машины. Люди стояли на изрядном расстоянии от изувеченных животных, и один из помощников шерифа следил за тем, чтобы никто не смог затоптать следы. — Кроме нас с Фредом, никто не подходил к трупам, да и мы больше чем метров на пять не прибли­жались.

Нэйт передал Мику ручной фонарик.

— Боюсь только, что и на этот раз ты ничего не найдешь...

Нэйт тоже был мастером в подобных делах, так что рассчитывать на очевидные, лежавшие на по­верхности улики едва ли приходилось.

— Чертовски много нападений на животных для такого маленького округа, как наш,— заметил Гэйдж, присоединяясь к Мику и Нэйту, стоявшим на границе освещенного круга.

— Вот именно,— кисло отозвался Нэйт.— Пару таких происшествий за год еще можно было бы как-нибудь переварить. Но пять зарезанных и изувеченных животных за три дня — это уж слишком!

Мик подошел по хрустящему снегу к первой туше и нагнулся. У человека с нервами послабее волосы встали бы дыбом: язык и глаза вырваны и валяются рядом — хотя известно, что глаза — любимое лакомство для любого хищника. Генита­лии тоже вырваны — или, скорее, вырезаны ножом, судя по характеру раны. Конечно, день холодный, но не настолько, чтобы снова рассуждать о рефлек­торном сжатии мышечной ткани.

Преодолевая невольное отвращение, так часто являвшееся спутником его работы, Мик начал тща­тельный осмотр туши. Ага, на сей раз она выпотрошена. Это уже что-то новенькое.

Закончив осмотр, Мик отошел в сторонку и посмотрел на окоченевшую тушу с разного рассто­яния и под разным углом.

Крови не очень-то и много — обычная картина для всех предыдущих нападений на скот. Никакой дополнительной информации из этого обстоятель­ства не извлечешь. Впрочем, если животных убили здесь, на месте, их горячая кровь должна была бы растопить снег под собой.

Мик махнул рукой Нэйту и Фреду, чтобы те подошли — нужно было сдвинуть тушу. Ему вовсе не улыбалось надрываться с этой тонной окаменев­шего на морозе мяса, но выхода не оставалось: если нападение и убийство совершены тут же, внизу, под бычком должна образоваться кровяная корка.

Но ее не оказалось.

— А-а, черт,— пробормотал Мик.— Где Джефф?

— Здесь я, здесь,— заторопился старик Кумберленд, выходя из-за прожектора.— Мне подой­ти к вам?

— Именно, старина. Ничего необычного я не обнаружил. Но кое-что показать хотел бы. И тебе, Гэйдж, тоже,— добавил он, обращаясь к детективу.

Все вместе они склонились над перевернутой тушей.

— Если скотину прирезали здесь, на месте,— пояснил Мик,— снег под ней должен был растаять, а затем, когда труп остыл... Понимаете?

Джефф Кумберленд выругался: ему не требова­лось дополнительных пояснений.

— Пойдемте взглянем на другое животное,— сказал Мик, выпрямляясь и разминая плечи.— Хотя, я уверен, результат будет тот же.

Так оно и оказалось.

— Мертвую скотину бросили здесь во время снежной бури,— констатировал Мик.— У меня сложилось впечатление, что не просто бросили, а сбросили с неба. Например, с вертолета. Уже мертвую.

Все пятеро переглянулись, и на лице у каждого был один и тот же вопрос: зачем?

— Полагаю,— резко заметил Нэйт,— нам всем лучше некоторое время держать рот на замке. А на­селению пока сообщим, что это типичный случай нападения хищников.

Он посмотрел на Кумберленда.

— Что скажешь, Джефф?

— Ладно,— старик послушно кивнул. Простей­ший вывод, который напрашивался, это что кто-то решил заново насолить Джеффу, но этот вывод являлся и наименее вероятным — Кумберленда любили и уважали в округе.

Нэйт обернулся к Мику.

— Спасибо, что приехал. Извини за испор­ченный выходной, но если хочешь, можешь взять выходной в пятницу. Насколько я понимаю, миссис Уильямс скоро должна будет переехать в свой дом и ей потребуется помощь.

— Наверное, так. Спасибо, шеф.— Коротко кивнув, Мик зашагал прочь, за ним следом — Гэйдж. Оба не проронили ни слова, и только когда подошли к машинам, Мик с тревогой взглянул на Гэйджа и спросил:

— У тебя ведь неплохие связи с криминали­стами?

— В каком-то смысле, да. Нужно попросить их о каком-нибудь одолжении?

— Постарайся, чтоб они отложили в сторону другие дела и в срочном порядке занялись этими коровами. Боюсь, что хищниками здесь и не пахнет.

— Утром позвоню в лабораторию и договорюсь с ними,— заверил Гэйдж.

— Вот и славно.— Мик сел за руль и включил зажигание. Теперь — домой. Интересно, как там Фэйт после этой дурацкой сцены с отбивными...

Уже подъезжая к дому, Мик, несмотря на горя­щий в кухне свет, внутренним чутьем понял, что женщина ушла к себе в спальню. Он почувство­вал, будто гора свалилась с плеч. Он и без того был на взводе, и реагировать на всяческие женские страхи ему было бы сейчас не по силам.

Ужин стоял на столе рядом с микроволно­вой печью, завернутый в фольгу — бери и грей. Брови Мика чуть приподнялись: никто и никогда за все сорок лет его жизни не оставлял ему на столе готовый ужин.