— Что значит «Мешать я не буду»?!

Я не понимал, правда это или проработанная схема. Но сработано классно, я прямо озадачен. Определённо.

— Ну, насчёт этого… Прости, но мне и одной Рикки хватает по горло. Попроси кого-нибудь ещё. Мне правда жаль.

— Хм? Ладно, тогда давай поговорим о чём-нибудь другом, Тогаши-кун. Ты знаешь, что у Таканаши-сан под повязкой? Или под бинтами?

От этой резкой смены темы я перешёл из озадаченного состояния в любопытное.

Хм, повязка? Да, я знаю, что под ней находится, но почему забинтована рука — нет. Наверно, она просто думает, что это круто, но меня пробило любопытство.

— Я не знаю ни почему ты спрашиваешь об этом меня, ни что у неё под ними.

— Даже так? Ну и ладно. Я думала, что раз ты повёл её в медпункт из-за того глаза, то должен знать, что под повязкой. Тебе что, это не интересно?

— А-а-а, ты про тот коцаный глаз?

Действительно, это БЫЛО мне интересно. Да это, походу, всему классу интересно.

— Да, про него. Знаешь, мне кажется, что это может быть признак синдрома восьмиклассника.

— Си…си… — вырвалось у меня. Ладно бы только Ишшики, но ещё и Нибутани… Я не думал, что эти слова так уж популярны. Видимо, болезнь распространена по всему земному шару.

Серьёзно, синдром восьмиклассника?

— Сиси? Ты просишь, чтобы я показала тебе грудь, извращенец?! ИЗВРАЩЕНЕЦ!

— Прости! Я сказал не подумав! Откуда ты знаешь о синдроме восьмиклассника? Ты вроде никогда о нём раньше не говорила.

— Тебе никогда не хотелось засунуть всех таких больных в психушку?

— Нет!

Я не хотел бы жить в таком мире. Пару лет назад меня бы туда точно отправили.

— Что в этих дебилах хорошего?.. Вылечить их всё равно нельзя. Про психушку я пошутила, но не думаю, что у этой жуткой болезни есть лечение.

Нибутани было серьёзное выражение лица, но то, что она говорила, было несколько нездраво. Жутко заинтересованный всем этим, я, однако, вздохнул.

— Ладно, продолжаем разговор…

И разговор продолжился.

— Я хотела поговорить с Таканаши-сан, но она, похоже, разговаривает только с тобой.

— Только со мной?..

— Думаю, да, но не знаю, почему. У неё точно синдром восьмиклассника; да ты посмотри только на то, как она себя изолирует! Я с ней как-то пыталась поговорить, но она не ответила. Меня это насторожило.

Она много знает о Рикке. Но почему Рикка ни с кем не разговаривает? Это серьёзная проблема.

— Ох. Похоже, она навсегда такой останется. Больше мне сказать или сделать нечего.

— Это точно. А может, её глаз на самом деле повреждён? Не забивай себе, короче, голову.

— Может быть. Но мне всё равно интересно.

— Да уж, темка для разговора щекотливая. Не важно это всё, в общем.

Увёл! Если бы я сказал ей, что под повязкой, такое бы началось.

Поскольку я более или менее излечился, я был о болезни другого мнения, нежели Нибутани. А то, как я излечился… Думаю, со временем это проходит у всех. Не думаю, что кого-то можно вылечить насильно. Не знаю, как бы я сам на такое отреагировал.

Думаю, Нибутани нужно занести в категорию опасных людей. Надо за ней присматривать.

Пока я продумывал схему наблюдения, раздались женские голоса:

— Прости, Шинка, давно ждёшь?.. А это кто?

— Да, кто это?

Хозяйки этих голосов вышли из школы и шли прямо к Нибутани. Это были её подруги и наши одноклассницы. И раз уж на них были такие же футболки и спортивные штаны, как у неё, они, видимо, тоже идут с занятий кружка.

Погодите. Что значит «кто»? Вы же меня каждый день в классе видите! Как вы можете до сих пор не знать моего имени? Я что, такой незаметный? Я начинаю беспокоиться за своё существование.

Кстати, это были Саса и Миёши. Низкорослая с чувственным голосом — Саса. Та, что повыше, вызывающая из памяти слово «кричащий», — Миёши. Я почувствовал, что не вписываюсь в их компанию. Похоже, пора оставить эту троицу.

— А? Это Тогаши-кун. Вы его не знаете? Ну и ладненько. Да завтра, Тогаши-кун!

— А-а-а? Кто? Мы его где-то видели?

— Нет, в первый раз вижу. Он старшеклассник?

Примерно так протекала та часть разговора этой троицы, которую я слышал. Я уверен, что если бы они не скрылись из виду и я услышал ещё пару фраз, то впал бы в депрессию. Плохо дело, однако. Может, я и не выделяюсь, но, по крайней мере, знать-то меня вы должны. Я заскучал по средней школе. Там, конечно, было плохо, но сейчас всё точно так же… Пойду поплачу.

Чтобы не столкнуться с этими девушками по пути домой, я сделал небольшой крюк и зашёл в круглосуточный магазин. Купив полный карман жвачки, я пошёл домой.

— О! Тогаши! У меня есть одна штучка, на которую ты определённо захочешь взглянуть! Рейтинг девчонок!

Это было утром третьего дня занятий с Риккой. По пути в школу в гордом одиночестве я вдруг услышал звонок велосипеда Ишшики. Обычно мы не ходим в школу вместе, но сегодня так уж вышло, что встретились. Я хожу в школу пешком, а он время от времени ездит на велосипеде; скорее всего, в те дни, когда ему нужно ездить на подработку на своём педальном двигателе. Похоже, сегодня в его расписании подработка стоит.

Он спрыгнул с велосипеда и покатил его руками.

— Что?! Он уже готов?! Покажи мне его прямо сейчас!

— Хе-хе-хе, секунду, секунду, друг мой. Скоро ты всё увидишь. Всё закончилось просто великолепно! Результаты конкурса на самую красивую девушку класса заставили удивлённо содрогнуться даже меня. Содрогнуться! О, кто на вершине рейтинга? Она? Или она? Но знаешь, лично мне кажется, что в нашем классе больше красивых девчонок, чем в среднем классе по стране. Тебе так не кажется? Это пришло мне в голову, когда я завершил подсчёт голосов и потрясённо читал результат. У меня было такое чувство, что я о наших красавицах вообще ничего не знал. О, сколько же раз мне пришлось исправлять то, что написано у меня в блокноте… Сколько новой информации я получил… Хе-хе, всё ещё хочешь узнать результат? А, приятель?

Нижайше прошу прощения. Ишшики вошёл в полностью извращённый режим, а мы ведь ещё даже до школы не дошли. Я знаю, что этот парень, как и все другие, любит девушек, но сегодня он слишком опасен. С другой стороны, я тоже парень.

— Покажи! Или хотя бы скажи!

— Слушай! Начнём с рейтинга, а о новой информации речь зайдёт позже! — и, пылко ответив мне, он вынул из кармана почему-то подмокший листик, на котором было написано: «114! ПРЕВОСХОДНО! Девушки, чья красота превосходит ангельскую!» Он настолько увлёкся всякими рейтингами, что я забыл его пожурить. Но опять же, я тоже парень. Это главное. Что ещё я могу сказать?

Ну-ка, кто возглавил рейтинг?

— Первое место… да, у Нибутани. Вот почему она стала лучшей и в моём личном рейтинге. Чисто по внешности я бы начал встречаться с Каннаги-сан, так что результат меня очень удивил.

А ведь вчера я столкнулся с этой его лучшей девушкой. Думаю, если я скажу ему, почему она не станет лучшей в моём личном рейтинге, он удивится ещё больше. Начала как садистка и закончила как враг всех носителей синдрома восьмиклассника.

— Так уж и удивил.

Ишшики даже не остыл.

— Да, хоть я и назвал её второй, результат меня очень удивил. Наверно, на вершину её привели её лидерские качества. Вот её главная сила. Каннаги-сан, может, и самая красивая, мы все готовы это подтвердить, но на одной лишь красоте далеко не уедешь! Сейчас мы, мужчины, слишком нерешительны! Если хочешь, называй нас бета-самцами! Наши помыслы так легко понять! Так что то, почему Нибутани-сан стала номером один, ясно сразу! И это не пустой разговор! Ты только посмотри на то, как беззаботно она с нами разговаривает! Её красота опережает время! Такой сладкой жизни все мужчины в наше время и хотят!