Когда голоса и шумы смолкли, Томас повернулся к Макдональду. Сейчас он располагал получасовой магнитофонной записью, однако, как распорядиться ею дальше, придумать так и не смог. Да и вообще не знал, что обо всем этом думать.

— Что это значит?

— Одно — все это записи — с Земли, — сказал Адамс.

— Начнем вот с чего, — проговорил Макдональд, повернулся и снял с полки книгу. — Прошу взглянуть вот сюда, — обратился он к Томасу. — Может, тогда вы лучше все поймете.

Книга называлась «Голоса тридцатых». Томас полистал страницы.

— Здесь рассказано о первых десятилетиях радио. С тех пор прошло более девяноста лет.

— Все нами услышанное, — сказал Макдональд, — при внимательном чтении можно найти в этой и Других книгах. Передачи относятся к тем временам; музыка, новости, комедии, драмы, сенсации, так называемые «сериалы» тех лет, детективы, беседы, репортажи о катастрофах… Некоторые фрагменты на других языках мы вырезали.

— Думаете, я поверю, будто вся ерунда пришла со звезд?

— Да, — подтвердил Макдональд. — Именно это и приняло Большое Ухо, когда астрономы вели наблюдение, установив его примерно на пять угловых часов восхождения и около пятидесяти шести градусов склонения в общем направлении на Капеллу…

— Как могла Капелла отправить сюда весь этот земной мусор?

— Я разве утверждал, что это Капелла? — спросил Макдональд. — Я лишь подчеркнул: в том направлении.

— Несомненно, — отозвался Адамс.

— Но это слишком абсурдно, — воскликнул Томас.

— Точно, — произнес Макдональд. — Вот именно. Настолько абсурдно, что имеет право на истину. С какой стати стал бы я проводить вас чем-то таким, столь явно шитым белыми нитками? Не проще ли состряпать что-нибудь из сигналов, похожих на помехи? Хотя фальшивые сигналы и не удалось бы выдавать за подлинные в течение длительного времени, — при известной наглости и везении можно поймать нечто правдоподобное и выдавать за настоящий внеземной сигнал, пока нас не разоблачили бы. Но такое? Все это легко проверяется и, повторяю, достаточно абсурдно, чтобы не оказаться истинным.

— Однако ж это… ну как может Капелла или черт знает кто… передавать все это?..

— Мы слушаем всего пятьдесят лет, — пояснил Макдональд. — А передаем — уже девяносто.

— Передаем? Мы?

— Вспомни, я же говорил тебе, — сказал Адамс. — Со времени первой радиопередачи все эти сравнительно слабые радиоволны неустанно разбегались по Вселенной со скоростью восемьдесят шесть тысяч миль в секунду.

— Капелла находится примерно в сорока пяти световых годах от Земли, — сообщил Макдональд.

— Нужно сорок пять лет, чтобы радиоволны добрались туда, — добавил Адамс.

— И столько же — обратно, — закончил Макдональд.

— Это все отражается от Капеллы? — спросил Томас.

— Сигналы возвращаются. Их принимают в окрестностях Капеллы и отправляют к нам обратно узко-направленным пучком большой мощности, — пояснил Макдональд.

— Возможно ли такое?

— Для нас — нет, — объявил Адамс. — С нашим оборудованием невозможно. По-настоящему мощная антенна, выведенная в космическое пространство, за пределы земного притяжения, подальше от Солнца, возможно, и способна принять блуждающие радиосигналы с расстояния ста световых лет. Даже столь слабые, как на заре нашей радиофонии. Быть может, мы открыли бы тогда, что вся Галактика, как улей, гудит радиосообщениями.

— Хорошо, допустим, все так и есть. Удивительно, как мы вообще смогли выловить нечто, пребывавшее в пути сорок пять световых лет — туда и обратно. Достигшие Капеллы рассеянные сигналы должны быть невероятно слабыми, едва отличимыми от космического шума, — сказал Макдональд. — Конечно, они могут использовать и другие устройства, возможно, приемник в относительной близости к Земле, например, в поясе астероидов. Он принимает земные радиопередачи и транслирует непосредственно на Капеллу. Такая система означала бы только одно: внеземные существа или, по крайней мере, их автоматические приемопередающие устройства, посещают Солнечную систему. Впрочем, это все равно. Важен факт, мы принимаем запаздывающую ретрансляцию передач девяностолетней давности.

— Но зачем им это делать, если они располагают такими возможностями? — не унимался Томас.

— А разве есть у вас лучший способ привлечь наше внимание? — спросил Макдональд. — Вам известно, как поточнее сообщить, что они существуют и знают о нашем существовании? И чтобы сигнал никто не прозевал…

— По-вашему, это простое «алло, кто у телефона», только гигантского масштаба?

— Наверняка не только это, — проговорил Адамс.

Макдональд кивнул.

— Часть помех, скорей всего, таковыми не являются. В некоторых возмущениях просматривается некая упорядоченность — особенно в последовательности импульсов, групп двоичных сигналов; возможно, это ряды чисел или сообщение в линейном виде, или нечто такое, что может быть развернуто в изображение, знай мы последовательность его построения. А может, в послании ничего и нет, — так, просто уведомление. Пока мы этого не знаем. Саундерс как раз над этим работает с компьютерами.

— Тогда это — начало, — проговорил Томас, чувствуя, как забилось сердце и вспотели ладони. Такого он за собой не помнил со времен работы над «Адом».

— Мы не одиноки, — добавил Адамс.

— Что они могут сообщить? — спросил Томас.

— Узнаем, — ответил Макдональд.

— А дальше? — продолжал расспрос Томас.

— В этом-то все и дело, — признался Макдональд. — И еще: как объявить об открытии и стоит ли это делать вообще? Какая последует реакция, предъяви мы доказательства существования в Галактике иных разумных существ? Будут ли все поражены или, наоборот, раздражены, заинтересованы, охвачены энтузиазмом и обрадованы? Ощутят гордость или почувствуют себя застигнутыми врасплох?

— Вы должны объявить, — уверенно произнес Томас, ни минуты не сомневаясь в правоте своих слов. И эта убежденность также относилась к давным-давно забытым ощущениям.

— Вы считаете, нас поймут?

— По крайней мере, нужно постараться так сделать. Где-то там, на планете, похожей на нашу, обитает раса разумных существ, и у них наверняка есть, что сказать нам. Какая великая весть для всего человечества. Здесь нет места страху, тут — небывалый праздник! Мы должны донести его людям.