— Ну, так, значит, едем продолжать? — донесся до нее голос одного из друзей «Селезнева», невысокого светловолосого паренька, просто пышущего энергией и даже слегка подпрыгивающего при ходьбе, точно нетерпеливый ребенок.
— Едем. Только на этот раз домой. Приключение окончено…
И почему-то именно эта фраза, именно это «приключение окончено» подействовало на Юлю отрезвляюще. Она как-то вся мгновенно подобралась, глубоко и судорожно вздохнула и, дробно стуча девятисантиметровыми каблуками, кинулась вслед удаляющимся молодым людям То ли она была слишком озабочена тем, чтобы удержать равновесие и не дай Бог не растянуться на мраморных плитах, то ли недооценила восхитительную акустику пустынного мраморного коридора. Во всяком случае, Юля еще продолжала бежать, чисто по-женски отбрасывая ноги назад и чуть в сторону и следя глазами за своим отражением в зеркальной стене, когда какое-то шестое чувство заставило ее остановиться. «Селезнев» и двое его друзей стояли чуть впереди, прижавшись спинами к стене и демонстративно давая дорогу сумасшедшей дамочке, несущейся неизвестно куда и явно ничего не замечающей на своем пути. Белобрысый откровенно улыбался, двое других пытались скрыть усмешку, играющую в уголках губ. Особенно плохо это удавалось «двойнику», хотя он и старательно прятал подбородок, поросший двухдневной щетиной, в застегнутый на «молнию», высоко поднятый ворот темно-синей кашемировой куртки. Волосы на его висках были гладко зачесаны, и кое-где на черных, с синеватым отливом, прядях поблескивали крохотные капельки воды. Видимо, перед выходом из гримерки «Селезнев» провел по голове мокрой расческой. Юльке это очень не понравилось. В обычной, присущей тысячам мужчин аккуратности ей вдруг почудилось «фирменное» селезневское позерство и самолюбование. Она на мгновение представила, как этот Другой, показавшийся ей вначале таким простым и располагающим к себе человеком, стоит перед зеркалом, слегка наклонившись вперед, внимательно всматривается в собственное отражение, неторопливым, выверенным жестом проводит щеткой по волосам, и удовлетворенная улыбка не сходит с его губ… Юля неловко переступила с ноги на ногу, и металлическая набойка на каблуке с визгом чиркнула по мраморному полу. «Селезнева» передернуло, звук очень напоминал тот, который получается, если по стеклу с силой водить пенопластом. Она почувствовала, что начинает краснеть, и тут белобрысый сделал приглашающий жест рукой в сторону двери и слегка поклонился, словно ненавязчиво предлагая ей продолжить свой путь и не задерживать движение. Нужно было что-то решать немедленно, каждую секунду в вестибюле могли появиться посторонние люди, да и ситуация начинала выглядеть до крайности нелепой.
— Здравствуйте, — произнесла она негромко, глядя прямо в глаза двойника и с ужасом ощущая, что проваливается в бездонную пропасть.
— Здравствуйте, — ответил он спокойно, но несколько удивленно.
— Я… я…
Мужчины непонимающе переглянулись, блондин хотел, видимо, что-то сказать, но «Селезнев» остановил его жестом.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — в голосе его, казалось, не было ни капли иронии. И Юлька, собравшись с силами, выдохнула:
— Можете…
— Да, вы можете мне помочь, — повторила Юлька с каким-то отчаянным упорством. Двойник наконец поднял лицо из воротника, но больших пальцев из карманов джинсов так и не вынул:
— Я вас слушаю.
— Мне срочно нужно с вами поговорить.
— Пожалуйста, — он развел руками так, словно хотел сказать: «Вот он — я. Нашей с вами приятной беседе ничего не мешает!»
— Нет, мне нужно поговорить с вами наедине.
Друзья за его спиной картинно переглянулись, а жизнерадостный белобрысый многозначительно присвистнул. Второй держался более спокойно и солидно, его довольно красивое породистое лицо все время хранило флегматично-умиротворенное выражение, что не только не мешало ему прикалываться вместе с товарищами, но даже придавало определенный шарм. Юлька вдруг с удивлением поняла, что и этому флегматику, и «Селезневу», и даже белобрысому никак не меньше тридцати лет.
— Простите, а разговор надолго?
— Нет, я отниму у вас не больше пяти минут.
— Ну, если женщина говорит, что разговор на пять минут, то у нас все же остается небольшой шанс тебя дождаться. Учти, мы будем выходить курить через каждые полчаса, — с притворной печалью вздохнул белобрысый.
— Миш, все будет нормально, мы никуда не опоздаем, — коротко бросил «Селезнев» и снова повернулся к Юльке. — Извините, девушка, но у меня на самом деле не очень много времени. У нас с друзьями были кое-какие планы…
— Следуйте, пожалуйста, за мной, — процедила она сквозь зубы, досадуя на то, что фраза вышла какой-то «полицейской», и, резко развернувшись на каблуках, пошла по коридору.
Юля быстро шла по вестибюлю, слыша за спиной легкие, пружинящие шаги двойника. Оставалось только завернуть за угол, чтобы оказаться в маленьком боковом коридорчике, заканчивавшемся тупиковой стеной и как нельзя более подходящем для разговора тет-а-тет. Она приметила его еще четыре часа назад, несмело прогуливаясь по холлу полупустого «Старого замка». Поравнявшись с коридорчиком, Юлька облегченно вздохнула. Небольшой мягкий диван, к счастью, оказался свободным. Теплые блики света покойно лежали на его округлых кожаных боках и низкой спинке. Два изящных светильника в форме свечей, висящие по бокам длинного прямоугольного зеркала, лишь слегка рассеивали полумрак архитектурного «аппендикса». Если сесть, слегка склонив голову набок, то лица почти не будет видно, и «Селезнев» не сможет смотреть на нее с этим вежливым удивлением. Уж лучше бы, наверное, он совсем не соглашался, чем так…
И вот теперь до кожаного диванчика оставалось всего несколько шагов, а потом нужно будет сесть и с чего-то начать… Начала Юля с того, что тщательно запахнула разрез на юбке и сразу стала похожей на бескрылую бабочку с длинным, узким тельцем. У самых щиколоток полы так плотно обвили ноги, что теперь она вряд ли могла встать с дивана без риска упасть. «Селезнев» тактично отвел глаза от ее напряженных ступней с выступившими сквозь колготки прожилками и светски спросил:
— У вас ко мне было какое-то дело?
Он сидел прямо под светильником, и мягкий золотой свет заливал его красивое лицо с несколько неправильными чертами. «А ушки у него смешные и оттопыренные! — с удивлением заметила Юлька. — Интересно, у настоящего Селезнева такие же?.. Глаза похожи, и внешние уголки слегка опущены, и ресницы, по-моему, достаточно густые… Виски тоже немного впалые, лоб высокий, и даже эта небритость… Нет, похож, очень похож! Не понятно, почему ему не дали первого места?» Она немного помедлила и произнесла:
— Понимаете, я попала в очень сложное положение, и спасти меня можете только вы. Речь идет о моем честном имени, хотя исправить создавшуюся ситуацию я хочу не совсем честным путем…
— Не понял, — честно признался «Селезнев».
— Да, это звучит, конечно, странно… Ну, в общем, я расскажу вам все по порядку. Если в какой-то момент вы поймете, что не захотите во всем этом участвовать, можете просто встать и уйти. Я не обижусь… Хотя, вряд ли вас это волнует.
— Нет, ну почему же… — начал было двойник, но Юлька только печально покачала головой:
— Не нужно меня перебивать, пожалуйста. Моей смелости хватит ненадолго. А если я не смогу вам всего объяснить — то, значит, потеряю свой последний шанс… Дело в том, что у меня был очень близкий человек, почти жених, мы с ним расстались, и, естественно, все вокруг начали меня жалеть. Вот… Ну, и в общем, чтобы от меня отстали, я сказала, что встречаюсь с Сергеем Селезневым, в жизни у меня все тип-топ и всякие сожаления по поводу моей судьбы неуместны. Я сказала это просто так, сгоряча, и не думала, что кто-нибудь воспримет сказанное всерьез, но одна из моих коллег за это уцепилась и…
— Простите, а почему вы выбрали именно Селезнева. Вы его поклонница?
— Бог с вами, еще этого не хватало! Да я его терпеть не могу! — скривилась Юлька и тут же, спохватившись, поправилась: — Вы только не подумайте, это не из-за его внешности, и поэтому к вам совершенно не относится. Просто он такой навороченный, такой весь «ультра» и «супер», такой идеальный и положительный, что аж тошно!.. А назвала я его, потому что меня спровоцировали. Одна из моих коллег спросила: «Этот супермен, с которым ты якобы встречаешься, не иначе, как сам Сергей Селезнев?» Ну я сдуру и ляпнула — «да»… У Галины календарь с его портретом за спиной висит, вот она-то настоящая селезневская фанатка… Впрочем, она никогда не отличалась утонченным вкусом.