— Тут просто огромный набор всяких «если», сэр. Будущее может оказаться не столь определенным.

Элидор пожал плечами:

— Отважный человек рискует по-крупному.

— У вас все выходит так легко и привлекательно. Однако — пожалуйста, поймите, я вовсе не хочу вас обижать — после десяти лет службы в правительственных организациях начинаешь по-другому относиться к словам «профессиональная этика». Взвалить на себя такое даже во имя всеобщего блага и процветания я не могу. Простите.

Валенс Элидор поджал губы и на целую минуту задумался. Потом кивнул:

— Я могу это понять. Да, я понимаю ваши чувства.

Легкий толчок — и аэрокар приземлился возле особняка Хайкен Мару. Бертингас не заметил, дал ли Элидор какой-нибудь сигнал водителю, чтобы тот перестал кружить над городом и начал снижаться. Элидор распахнул дверцу машины, но прежде чем выйти, наклонился и сказал в покрытый тонкой серебряной сеткой интерком:

— Доставьте заместителя директора, куда он пожелает, Андрэ.

Потом Элидор улыбнулся и махнул рукой — словно отряхиваясь. И вышел из машины.

— Слушаю вас, — послышалось из интеркома.

Бертингас попросил доставить его в Правительственный блок, и аэрокар взмыл в воздух.

Он набрал высоту слишком быстро и взлетел чересчур высоко.

— Что случилось? — потребовал Тэд ответа от интеркома.

В голосе пилота звучало напряжение:

— Я не знаю… управление… неправильно функционирует…

Бертингас не умел точно определять высоту полета, но поверхность Земли находилась очень далеко. Не меньше чем в трех километрах. Сады Дворца напоминали рисунок рубашки игральной карты, с черным камнем в центре. Скоро весь Мейербер за стеклом иллюминатора можно будет накрыть ладонью. Так что, они поднялись на четыре километра? Или еще выше? А давление в пассажирской кабине регулируется?

Когда водитель взорвал пломбы спасательного люка, Тэду показалось, что аэрокар вот-вот развалится.

Водитель оказался невысоким и очень широкоплечим и походил на чересчур мускулистую обезьяну. Он защелкнул пряжки спасательных ремней, подошел к люку, зажмурился и бросился вниз, спиной вперед, словно аквалангист с борта лодки. Тэд знал принцип работы спасательного устройства: как только человек удалялся на безопасное расстояние от машины, оно разматывало сотню метров сплетенного из металлической фольги легчайшего каната; затем мощный конденсатор подавал на этот канат пульсирующий разряд, и создавалась электростатическая тяга, подобно той, что действовала в шахтах индивидуальных лифтов. Результат: вы опускаетесь с небес, оседлав молнию. Это так щекотало нервы, что некоторые прыгали просто ради забавы.

Но не сейчас.

Спасательное устройство выпустило только три метра каната. Либо он застрял, либо его кто-то обрезал. Конденсатор выдал одну хилую голубоватую искру и замолк. Вопли водителя Тэд услышал даже сквозь шум двигателей и свист воздуха. Они длились бесконечно.

Когда вопли наконец утихли, в гуле моторов аэрокара появились новые нотки, и Тэд понял почему. На высоте свыше пяти тысяч метров воздух становился слишком разреженным, чтобы поддерживать машину. Через секунду-другую аэрокар заскользит вбок. Если его наклон достигнет определенного угла…

Бертингас пробрался в отсек управления и нашел еще один спасательный комплект. В глаза ему мгновенно бросилось то, что упустил водитель: вмятины на механизме катушки, треснувший пластик корпуса, порванные провода. Кто-то основательно поработал над ними молотком.

Палуба заерзала у него под ногами. Началось боковое скольжение. Он ухватился за ручку управления. Она действительно не двигалась: водитель не врал. Итак, либо личный аэрокар генерального торгового представителя Хайкен Мару страдал неправдоподобным припадком поломок — дроссели, ручка управления, системы контроля и спасательное оборудование, — либо кто-то пожелал принести в жертву надежного сотрудника и машину стоимостью в пять годовых окладов заместителя директора, чтобы покончить с ним, Тэдом Бертингасом.

Черт возьми, эти проклятые колымаги сделаны с расчетом на максимальную безопасность! Почти гарантированы от аварий! Вот, к примеру, если ломаются вентиляторы, внутренние обводы машины спроектированы так, что сами создают подъемную силу. Машина должна полого спланировать и совершить посадку с приподнятой передней частью. Итак…

Бертингас нашел выключатели турбин и дернул их вниз. Что бы там какой-то террорист ни сделал с системами управления, он не подумал о простом выключении. Пропеллеры вентиляторов начали вращаться вхолостую, снизили обороты, а затем автоматически затормозили. Аэрокар выровнялся по оси. Тэд прочно пристегнулся к сиденью водителя. Поначалу снижение происходило почти незаметно и бесшумно — пока воздух не начал свистеть в раскрытых панелях переднего отсека, потом перешел в завывание, а затем в рев, когда машина набрала приличную скорость.

Может ли он ее сейчас контролировать?

Отчасти. Соединение ручки управления с механизмом подъема работало. Однако единственное, что мог сделать в данной ситуации Бертингас, — это выбрать место для посадки. Машина летела практически только по прямой.

Прямо по курсу, однако, находился — и вырастал с каждой минутой — черный пузырь Купола Дворца.

— Алло! Помогите! — кричал Бертингас и нажимал кнопки на пульте связи. Он наконец щелкнул переключателем аварийной связи. Услышит его кто-нибудь? Или и этот прибор тоже сломан?

— Помогите! Эй! Говорит… — Бертингас поискал глазами табличку с регистрационным номером. — Говорит борт 681 Хайкен Мару. У меня тут аэрокар взбесился. Над Дворцом. Кто-нибудь слышит меня?

Что сейчас будет? Сработают автоматические противовоздушные системы? Бертингас молил всех святых, чтобы его не сбили.

— Не стреляйте! Пожалуйста! Это не нападение! У меня полностью отказали системы! Пожалуйста, не надо!..

Купол, казалось, вздымался ему навстречу, вырастал и расползался в стороны и стремился покрыть тьмой окружающие сады. В тот момент, когда Бертингас подумал, что Купол сейчас его поглотит, он начал менять цвет, его поверхность заколыхалась. Перед Бертингасом не просто открылась щель в Куполе — нет, Купол выключили целиком. Теперь Бертингас видел здания посольств, Золотой дом, три крыла резиденции губернатора, широкие улицы и людей, изумленно смотревших в небо.

«Постарайся не задеть людей», — сказал себе Бертингас, изо всех сил поворачивая ручку управления. Он летел прямо на рощицу древних вязов, зеленый пригорок и озеро. Лучшее, что он сможет сделать, это приземлиться тут.

Машина задела брюхом деревья, и взметнулось целое облако зеленых листьев. Корпус аэрокара наклонился вперед и рухнул в озеро, подняв тучу брызг. Озеро неожиданно оказалось глубоким. Волна, образовавшаяся при падении аэрокара, отразилась от берегов и захлестнула Тэда. Машина, похоже, тонула, и он тонул вместе с ней. На ремнях, которыми Бертингас привязал себя к водительскому креслу, было целых три замка. Тэд уже почти захлебнулся, но все-таки отыскал и раскрыл последний замок. Отфыркиваясь, он вынырнул на поверхность.

В нескольких метрах от себя он увидел лодку с двумя дворцовыми охранниками на борту. Один крутил педалями винт на корме, другой держал винтовку-пульсатор армейского образца, направив ее Тэду прямо в лицо.

Бертингас подплыл к лодке. Винтовка отодвинулась в сторону, но не слишком быстро.

— Кто это, лейтенант? — спросил знакомый женский голос.

На берегу озера собралась небольшая толпа.

— Он в форме Бюро коммуникаций, мэм. Очень похоже, что это… Да, это заместитель директора Бертингас.

— Ну же, дубина, тащи его сюда!

Конечно, это был голос губернатора. Охранник отложил винтовку в сторону и опустил в воду две здоровенные ручищи. Он без видимых усилий поднял Тэда из воды и опустил прямо в лодку. Другой охранник принялся усердно грести к берегу.

Тупой нос лодки уткнулся в камыш, который рос вдоль берега, и Бертингас выбрался на сушу. Стоявшие на берегу люди подошли ближе, но так как все они были разодеты в пух и прах и видели, что с Бертингаса ручьем стекает вода, то старались все-таки держаться на некотором расстоянии от несостоявшегося утопленника.