Я беру яблоко из фруктовой вазы на кофейном столике и надкусываю его.

- Уверена, что так и было, - я ухмыляюсь с полным ртом, отворачиваясь. - Скажи ему, чтобы позвонил, - бросаю я через плечо, уходя в спальню и захлопывая за собой дверь.

Я делаю шаг, и моя ступня почти приземляется на что-то маленькое и пушистое. Невольно закричав, я роняю яблоко, и бело-рыжий грызун бежит под кровать.

- Иисусе, Блейк! – выдыхает Милли, прижимая ладонь к груди.

- Прости. Прости! Я уверена, что видела рыжего хомяка!

У неё поднимаются брови.

- Хомяка? - произносит она медленно.

- Эм, ты, что ли, не слышала крик? - я знала, что кричала не очень громко. - Эти маленькие ублюдки живут тут уже неделями!

- Снова. Хомяк. Думаю, ты сошла с ума. Кокаин полностью вышиб тебе мозги.

- Клянусь тебе, - я опускаюсь на колени и наклоняюсь, прижимаясь щекой к ковру, пытаясь разглядеть хомяка под кроватью, но ни черта не вижу за хламом. - Черт.

Милли прочищает горло.

- Не уверена, что стоит тебе это давать, тем более увидев, как ты проявляешь признаки психоза, но...

Я вскидываю голову и вижу, что она держит косяк со знакомой усмешкой на лице.

- О, боже мой, откуда это у тебя? - звучит смешно, учитывая, что я скупаю больше нелегальных веществ, чем какая-либо мексиканская деревушка, но я просто не покупаю марихуану. Феликс продает подросткам далеко не травку.

- Ну, у нас закончился кофе, так что утром я пошла в The Coffee Bean, а когда возвращалась, то застала привратника, зажигающего с одной из горничных.

- Хорошо, во-первых, что, черт возьми, ты делала до того, как ночной парень ушел? Во-вторых, какая горничная? Та, что полная и средних лет? Потому что она пугает меня и, между нами, думаю, ей бы не помешал чей-то член.

- Я не спала, потому что была на ногах часов шесть до этого, и, нет, это был тот горячий латиноамериканец. Во всяком случае, он подкупил меня, чтобы я не сдавала его, - она подняла косяк, и на ее губах появилась легкая улыбка.

- Косяком? Он подкупил тебя косяком? - я смеюсь. - Удивительно.

Она достаёт зажигалку из кармана и прикуривает косяк, делая затяжку. Затем, слегка покашливая от смеха, протягивает его мне.

Я вдыхаю дым, позволяя ему заполнить легкие и пытаюсь удержать его внутри. Запах напоминает мне о том, как я сидела на подоконнике в спальне, выдувая дым в окно, стараясь не включить пожарную сигнализацию в доме родителей. Оглядываясь назад, возможно, это был не самый лучший выбор, учитывая, что я жила на третьем этаже, но я все же не умерла.

Милли включает детский канал на телевизоре, так как, очевидно, нужно смотреть мультфильмы после того, как дунул. Другого пути нет. Поэтому мы сидим и, покуривая, смотрим «Спанч Боба». Если вам интересно, нет, ничем лучше заняться мы не могли. У нас богатые родители. Хотя Милли пишет статьи для журнала, и это нечто. А я иногда снимаюсь для странного журнала, но это все. Я в поисках. Люди говорят, что должны найти себя, ну, да... вот так все и обстоит в моей жизни.

Верите или нет, когда-то я хотела что-нибудь сделать со своей жизнью, но получилось дерьмово. Короче говоря, раньше я была хорошей маленькой дочерью политика, пока, черт возьми, не проснулась. То, что начиналось как способ разозлить родителей, теперь стало образом жизни. Такова моя природа.

Поэтому сейчас я сижу с подругой, смотрю мультики и курю косяк, почему бы и нет? Пока мой телефон не начинает трезвонить. Я смотрю на экран и вижу, как жирными буквами высвечивается имя отца. Меня пробирает смех, так как каждый раз, когда он звонит, я под кайфом, ну, ладно, слегка пьяна... постоянное употребление наркотиков отымеет тебя в зад в один счет.

- Должно быть, все очень плохо, если он все же вспомнил, как звонить.

Милли отключает звук на телевизоре, и я отвечаю на вызов.

- Папочка, с твоей стороны так мило позвонить и поздороваться. Знаешь, а ведь прошло больше года с нашего последнего разговора.

- Пять минут, Блейк. Ты была в Лондоне лишь пять минут, а моя пиар-группа уже столкнулась с большим количеством постановлений о неразглашении и взятками прессе, чем за несколько месяцев, - сообщает он мне с недовольством в голосе. Мой отец обладает способностью говорить до смешного вежливо, даже когда злится. Я полностью понимаю, почему мама частенько вытирает об него ноги.

- Я не могу ничего поделать, они все время меня преследуют. Прекрати выпускать постановления. У них все равно нет ничего для печати.

- У них есть Ретт Торрес для печати! – срывается он, его голос на грани истерики, и я могу представить, как его лицо становится красным, а на виске пульсирует вена.

Я пытаюсь на засмеяться.

- Прости, кто?

- Ты настолько опустилась, что даже не знаешь имени мужчины, с которым тебя застали в ванной? - Эм, да.

- Ага, я на самом деле даже думаю о том, что мне нужно начинать брать деньги за это. Если честно, не могу понять, почему шлюхи жалуются.

Он вздыхает.

- Ты больше с ним не увидишься, Блейк, - приказывает он.

- Прости, мне просто интересно, ты говоришь это чисто из принципа или действительно думаешь, что я буду тебя слушать, потому что если второе, то это очень мило.

- Я игнорирую твои дикие выходки, Блейк, но сейчас я говорю не как политик, а как твой отец. Он - не хороший человек, – и потом отец бросает трубку, а я смотрю на телефон в руке, не зная, что сказать, потому что на долю секунды мне показалось, что ему на самом деле не все равно.

Глава 13

Ретт

- Рада тебе видеть, горячая штучка.

Стул напротив меня скрипит, и я поднимаю глаза над ноутбуком, увидев, как Блейк падает на него. На ней огромные солнцезащитные очки, пальто, пижамные штаны в розово-белую полоску и туфли на высоких каблуках.

- Ничего себе, вот это… прикид. - Ее светлые волосы стянуты в хвостик, а когда она снимает солнцезащитные очки, то выглядит так, как будто все еще не смыла вчерашний макияж - он размазан на пол лица. Это заставляет меня улыбнуться. Ее абсолютная способность на все плевать по-странному возбуждает, даже если она похожа на безумную женщину-кошку.

Она берет мою чашку и делает глоток кофе.

- Вот дерьмо, похоже, меня нужно подключить к капельнице.

- Ты могла бы заказать себе кофе.

Она бросает взгляд на очередь и улыбается.

- Да, или могла украсть твой.

Я киваю одной из официанток в зале, она тут же подходит с приятной улыбкой.

- Можно кофе для моей подруги, пожалуйста? - спрашиваю я.

- Ирландский, - добавляет Блейк.

- Эх, и что-нибудь поесть, – дополняю заказ я. Официантка исчезает, а Блейк хмурится. - Ты пахнешь как пивоварня, но все еще хочешь алкоголя? - спрашиваю я.

Она смотрит на меня как на идиота.

- Если у тебя чертовски сильное похмелье, то стоит принять что-нибудь, способное поставить тебя на ноги, - объясняет она. – Мне кажется, лучший способ избежать похмелья – это постоянно быть слегка пьяной. Но сегодня я проснулась поздно и теперь... мне очень херово, - она пожимает плечами, и я бы хотел думать, что она шутит, но, видимо, это не так.

- У тебя похмелье в среду? - Иисусе.

Она выгибает брови, будто я полный кретин, задавая подобный вопрос.

- В любом случае, почему ты в моей кофейне?

Я закрываю ноут и отодвигаю его в сторону.

- Ты владеешь этим заведением? - спрашиваю я, поднимая чашку к губам и делая глоток.

- Конечно. Мне принадлежит «Старбакс». Почему бы и нет?

- Хорошая инвестиция.

Она опять пожимает плечами, на ее идеальных губах играет маленькая улыбка.

- Согласна.

- На самом деле у меня встреча через полчаса на соседней улице. Поэтому пока я коротаю время здесь.

Она останавливает меня, вскинув палец, достает телефон из кармана и начинает что-то набирать.

- Хорошо, продолжай.

Официантка приносит кофе и кекс. Как только чашка оказывается перед ней, Блейк хватает ее и делает глоток.

- Ты сейчас молча заткнула меня? - спрашиваю я.

Она выгибает бровь и ухмыляется. Честно говоря, мне хочется вытрахать из нее все ее неприличное поведение.

- Какой у тебя бизнес? - интересуется она.

- В основном – недвижимость. - В основном. Я наблюдаю, как она откусывает кекс. Блейк подносит большой и средний палец ко рту, слизывая с них шоколад.

- Окей, мне уже скучно, - фыркает она.

- Что насчёт тебя, герцогиня, - я улыбаюсь. - Какой у тебя бизнес?

Она откидывает голову назад и смеётся, прежде чем опустить взгляд на стол.

- У меня нет никакого бизнеса. Я всего лишь отвергнутая дочь богача. Разве ты не читаешь газеты?

Я улавливаю презрение в ее голосе, которое меня смущает. Исходя из увиденного, прочитанного и услышанного мной, Блейк Маккуин живет и дышит бунтарством и уж точно не печётся о публичном образе жизни.

- Для меня газеты не являются правдивым источником информации.

Она смеётся.

- Это так, но фотографии стоят тысячи слов, - она ещё раз откусывает маффин. - Особенно, если это касается твоей вагины.

Положив локти на стол, я наклоняюсь ближе к ней. Ее взгляд встречается с моим и не отпускает, пока я тянусь через стол и смахиваю крошку с ее нижней губы, позволяя пальцу задержаться дольше положенного.

- Это очень милая вагина, - говорю я, приподнимая бровь.

Она наклоняет голову с легкой улыбкой.

- Кому знать, как не тебе, - шепчет она.

Да, черт возьми, я знал. Три дня. Прошло три дня с тех пор, как мой член был в ней, и, окей, скажем так, она просто незабываема. Женщины приходят и уходят, словно ветер, и, поверьте, я имел дело со многими из них. Блейк Маккуин совсем другая. Конечно, она горячая, но есть что-то ещё, нечто, что кроется в ней самой. Она заставляет меня забыть обо всем, что не касается этого момента, прямо сейчас, в эту секунду, потому что в этом вся она. Я мало знаю ее, но эта девушка живет так, будто завтра наступит конец света. Это заразительно, это прекрасно, это... Блейк Маккуин.

Мы продолжаем разговаривать с ней, пока не подходит время отправиться на встречу. Она встает, и я смеюсь над тем, как нелепо она выглядит. Я так очарован ею, что оказываюсь застигнутым врасплох фотографом за дверью. Я устремляюсь в его сторону, но Блейк берет меня за руку и отводит подальше.