Митч поднял глаза и увидел Рэйфа. В руках у него, как всегда, был телефон, а у ног сидела, стуча хвостом, Бубба Сью.

И он совсем не удивился, когда показалась Сэри. Она проскользнула мимо Рэйфа, подошла к Митчу и улыбнулась ему. У него на душе полегчало.

Митч заиграл песню, которую они могли знать. Сэри сразу же стала подпевать.

Гэйб презрительно усмехнулся:

- Это песенка для девчонок.

Сэри хлопнула в ладоши и продолжала петь. Майкл присоединился. Даже Рэйф подошел поближе.

Как заинтересовать Гэйба? Митч предложил другую песню, но Гэйб скривился и закачал головой.

- Тогда скажи, что тебе нравится, - предложил Митч.

- "Желтая субмарина".

Митч попробовал сыграть, но у него не получилось.

- Ты даже не знаешь ее. Подвинься, я тебе покажу.

Не успел Митч подняться, как Гэйб устроился на скамейке и стал играть. Майкл с Сэри запели.

- Да вы, ребята, хорошо поете. - Митч подошел и взял пару басовых аккордов. Он испугался, что Гэйб снова сбежит.

Но Гэйб внимательно посмотрел на него и сказал:

- Клево!

Митчу только это и нужно было. Он стал подыгрывать Гэйбу. А Рэйф положил телефон на стол, достал карандаши из коробки и принялся отбивать ритм. Майкл продолжал подпевать.

В целом получилось очень здорово.

- Ребята, да у вас талант! Сэри просияла.

- Мы можем исполнить "Hey Jude". Гэйб, сыграй "Неу Jude"!

- Прекрати играть, Гэйб!

В комнате стало совсем тихо. Митч с детьми виновато смотрели на рассерженную маму.

Элли решительно прошла по комнате. Вид у нее был сердитый - и испуганный.

- Элли! Я не знал, что мой старый инструмент цел.

- Замолчи, - сказала она и указала рукой на дверь. - Все четверо Сандеров вон отсюда. Немедленно.

Когда дети уходили, каждого из них она сопровождала строгим взглядом.

- Элли, они не сделали ничего плохого. Она уничтожающе посмотрела на него.

- Я сама решу, что хорошо, а что плохо, Митчелл Коул.

- Но мам, - пропищал детский голос.

- Никаких "но мам", Гэйб. Но голос ее чуть смягчился, когда Гэйб, шаркая ногами, поплелся за остальными. Митч сделал попытку заступиться за детей:

- Элли, это все я заварил... Она резко обернулась.

- Я не хочу этого слушать, Митч. Прошу тебя, оставь моих детей в покое.

Элли развернулась и направилась к двери, словно собираясь прямо сейчас вычеркнуть Митча из своей жизни и из жизни своих детей. Но он не собирался сдаваться.

- Элли, подожди, дай я объясню.

Элли еле сдержала себя, чтобы не заткнуть уши руками. Она боялась, что Митч заставит ее отступить.

- Здесь нечего объяснять, - пробурчала она и направилась к двери.

Но он схватил ее за талию и повернул к себе лицом.

Так они стояли некоторое время. Она боролась с искушением дотронуться рукой до его рубашки и, что греха таить, упасть в его объятия.

Ей так хотелось быть защищенной. Это Митч пробудил в ней такое желание. Когда он прикасался к ней, ей хотелось, чтобы он ее обнял и поцеловал.

Но она не допустит, чтобы это случилось опять. Собрав остатки сил, она оттолкнула его и снова пошла к двери.

- Как же я упустила из виду!.. Ведь ты сын Кинга, значит, умеешь играть. Не стоило тебе говорить об "Ангелах"...

- Элли, когда я вошел сюда, Гэйб играл на синтезаторе. - Митч шагнул ей навстречу, в глазах его была мольба. - Я понял, что это занятие ему по душе.

Она отпрянула от него. Так продолжалось некоторое время: он делал шаг вперед, она отступала.

- Гэйб не любит музыку, он должен это бросить.

- Но почему? Я впервые видел его счастливым. С тех пор как приехал сюда. Но Элли не сдавалась:

- Его отец надавал детям много обещаний, Митч. Он говорил, что Петер Анджело и его "Ангелы" станут знаменитыми, что запишут компакт-диски, будут выступать на телевидении, получат "Грэмми"... Он хотел использовать их.., чтобы спрятать свои собственные.., недостатки. Заставлял их работать. А когда понял, что добиться успеха - это большой труд, просто сбежал. - Элли снова собралась уходить. - Я не позволю опять сделать им больно. Никогда!

Внезапно она остановилась, почувствовав, что уперлась спиной в стену.

Митч подошел к ней и положил руки на стену, загородив ей путь.

- Элли, я никогда не причиню боли твоим детям.

Она подняла на него глаза. Он был таким большим и красивым, таким.., надежным. Ее охватило беспокойство. А может быть, страсть. Точно она не могла понять, она не могла даже думать. Она только чувствовала, как бешено бьется сердце, и хотела, чтобы он целовал ее. Но позволить ему это было нельзя.

- Ты сказал им, что они талантливы. Он наклонился к ней и произнес с болью в голосе:

- Ты слышала их, Элли. Да, у них есть талант.

Ее бросило в жар, закружилась голова. Она закрыла глаза и спрятала руки за спину, чтобы не дотронуться до него.

- Ты будешь вторым мужчиной, который заставит их мечтать... - Элли замолчала, чтобы справиться с дрожью в голосе. - Не надо обнадеживать их, заставлять страдать.

Собрав все свое мужество, она открыла глаза.

- А потом ты исчезнешь.

Элли видела, как напрягся Митч. Ей так хотелось подойти и поцеловать его. Но она знала, что последует за этим. В конце концов они опомнятся, придут в себя. Только зачем все это?

Митч опустил руки. По его глазам она видела, что он думает о том же. Через две недели он уедет.

- Я никому не позволю причинить боль моим детям, - прошептала она. Я никому не позволю причинить боль мне.

Элли накрывала на стол, стараясь избегать взгляда Митча. Она знала, что дети и Кинг тоже наблюдают за ней. Стояла гробовая тишина. Даже собака лежала под столом и не махала хвостом.

Как выдержать еще две недели, пока не уедет Митч?

Она повернулась к Кингу.

- Хотите печенья? Митч купил его в булочной.

Кинг покачал головой.

Сердце у Элли упало. Если за обедом такая атмосфера, то как прожить оставшиеся дни?

А за столом тем временем обстановка накалялась. Гэйб отпускал злобные реплики в адрес Митча. Рэйф позвонил в справочную, чтобы узнать номер отца. Бедная маленькая Сэри ничего не понимала и не знала, как себя вести. А Майкл! Ее самый разговорчивый сын не произнес ни единого слова с тех пор, как она выгнала их из спальни.