[* По римским законам человек, совершивший убийство, как Гораций, присвоил себе право государства судить виновного и сам стал государственным преступником. Его должны были с закрытой головой повесить на дереве, посвященном подземным богам, и бить палками ликторы.]

Однако мир с альбанцами продолжался недолго. Альбанцы роптали на то, что судьба целого народа была поставлена в зависимость от смелости и удачливости трех молодых воинов, чья гибель привела к господству римлян над Альба-Лонгой, и осуждали своего вождя Меттия. Тулл Гостилий, зная об этом, целым рядом хитрых уловок сумел убедить и римлян, и альбанцев, что Меттий нарушил договор между двумя народами, скрепленный священной клятвой. Он публично объявил Меттия предателем, мешающим единству римлян и альбанцев. Несчастный Меттий был привязан к двум колесницам, направленным в разные стороны, и растерзан на части. Это была первая и последняя публичная казнь подобного рода в ранней истории римлян.

Устрашив этой казнью альбанцев, Тулл Гостилий заявил, что все жители Альба-Лонги будут переселены в Рим, чтобы с этого времени был один город и одно государство в Лации. Римские воины, всадники и пехотинцы, были направлены в Альба-Лонгу, чтобы изгнать из города жителей, а затем разрушить сам город. Население Альба-Лонги в глубокой растерянности и смятении покидало навсегда родные стены. Женщины с плачущими детьми бродили по своим жилищам, не зная, что взять с собой из самых дорогих им вещей. Некоторые стояли неподвижно, глядя, как непрерывная вереница людей, покидающих обреченный на разрушение город, бредет по пыльной дороге с тихими вздохами и плачем. И лишь когда послышался треск разрушаемых римскими воинами зданий, последние из несчастных обитателей обреченного города покинули его, окутанные клубами пыли, поднявшейся от падающих стен и крыш. Римляне сравняли с землей все общественные и частные постройки Альба-Лонги, города, сооружавшегося и украшавшегося на протяжении четырех столетий. Только храмы богов побоялся разрушить грозный царь.

С переселением альбанского народа в Рим мощь государства усилилась. Увеличилось войско, поскольку Тулл Гостилий набрал из альбанцев 300 всадников в конницу и пополнил число легионов. Однако боги стали являть свое недовольство целым рядом грозных знамений - на альбанской горе шел дождь из камней. Из рощи, лежавшей на вершине горы, раздавался страшный голос, повелевавший альбанцам совершать священнодействия по обычаям их отцов. Боги наслали на Лаций моровую язву, страшную болезнь, которой не избежал и Тулл Гостилий. И вот, ослабев телом и душой, он решил умилостивить богов, прогневавшихся на Рим и его царя. Воинственный дух Тулла Гостилия был сломлен охватившими его суевериями. Он понял, что, казнив Меттия, прогневил Юпитера, который сам должен был покарать клятвопреступника. Поэтому царь, вычитав в записях, оставшихся после Нумы Помпилия о существовании каких-то таинственных священнодействий в честь Юпитера, отправился совершать жертвоприношения. Но поскольку все было начато и проводилось Туллом Гостилием не так, как следовало[*], то Юпитер, нисколько не умилостивленный, а разгневанный извращением установленного обряда, метнул молнию в дом царя и испепелил его. Так погиб Тулл Гостилий, процарствовавший над римлянами 32 года.

[* Религия римлян предписывала приносящим жертву строжайшее соблюдение всех правил обряда. Малейшее отклонение от выработанной жрецами формулы могло навлечь на молящегося гнев божества вместо милости.]

Анк Марций

[Изложено по "Римской истории" Тита Ливия.]

Согласно установленному обычаю, народом был избран на царство внук царя Нумы Помпилия, Анк Марций. По своему характеру Анк Марций был скорее миролюбив, как его дед, но он понимал, что в случае нападений соседей будет вынужден дать им должный отпор. Иначе, испытывая меру его терпения и убедившись в своей безнаказанности, враги Рима станут презирать то, перед чем недавно смирялись. Страшная смерть Тулла Гостилия показала, что не следует пренебрегать всеми правилами богослужений и принесения жертв. Поэтому Анк Марций распорядился, чтобы понтифик[*] выписал на специальной доске уставы Нумы Помпилия для свершения священнодействий, выставив ее в общественном месте. Забота нового римского царя о богослужениях и жертвоприношениях вселила в сердца латинян (с которыми Туллом Гостилием был заключен мирный договор) уверенность, что можно безнаказанно разорять римские поля и угонять скот, поскольку царь собирается проводить свою жизнь среди храмов и жертвенников. Однако Анк Марций двинулся с войском на земли латинян, и после многих кровопролитных сражений ему удалось взять их укрепленные города, разрушить их, как некогда была разрушена Альба-Лонга, и переселить всех жителей в Рим. Анк Марций вернулся с огромной добычей, захваченной у врага. По приказанию царя через реку Тибр был построен первый мост на сваях, чтобы соединить вновь укрепленный Яникульский холм с городом. Для устрашения преступников, которых много развелось в столь населенном городе, как Рим, была сооружена тюрьма, высеченная в Капитолийском холме со сводами в два этажа. В ее нижней части совершалась смертная казнь[**]. С расширением границ после удачных войн Римское государство достигло моря. Анк Марций основал в устье Тибра город Остию морской порт Рима. Остерегаясь гнева богов, особенно раздражительного и быстрого на расправу Юпитера, Анк Марций в знак благодарности за блестящие военные успехи римлян велел расширить и украсить храм Юпитера Феретрия[***]. Следуя в своей деятельности примеру славного деда, Анк Марций, подобно Нуме Помпилию, устроителю мирных церемоний и обрядов, ввел специальную воинскую церемонию - порядок объявления войны, целый ритуал, которому с этого времени римляне неуклонно стали следовать. По этому ритуалу, специальный посол, обвязав голову шерстяной лентой, должен был приблизиться к границе народа, которому предъявлялись претензии римлян, и произнести следующую формулу: "Услышь, Юпитер, услышь, народ (здесь называлось имя племени), услышь, священное право! Я, вестник, явившийся от лица всего римского народа. Согласно с божественными и человеческими законами, я являюсь послом, и да будут выслушаны мои слова с доверием". После этого излагались требования. Заключалось все следующей фразой: "Если я против законов божественных и человеческих требую все перечисленное, то не дай мне, Юпитер, никогда больше видеть отечество!" Эти слова посол повторяет первому, кто встретится ему на пути к городу, вступая в город и прибыв на форум. Если же в течение тридцати трех дней посол не получает требуемого, то он объявляет войну, произнося следующие слова: "Услышь, Юпитер, и ты, Янус Квирин, и все боги-небожители, и вы, обитающие на земле, и боги подземного царства, услышьте! Вас я призываю в свидетели, что этот народ не исполняет долга, а о том, как добиться принадлежащего нам по праву, посоветуемся дома со старейшинами". После этого вестник должен был возвратиться в Рим для совещания. Затем царь, собрав сенат опрашивал всех сенаторов, начиная с самого уважаемого, и если они отвечали, что все требования следует удовлетворить "войной честной и законной", то выносилось решение об объявлении войны. После этого фециал[****] нес к границе враждебного племени копье, запятнанное кровью, и в присутствии трех вооруженных воинов бросал его во вражескую землю со словами: "Я и римский народ объявляю и открываю войну против народа и граждан (следовало название племени) за то, что они погрешили против римского народа Квиритов, так как римский народ и сенат римского народа Квиритов повелел быть войне"[*****]. Введение этого торжественного ритуала снискало в римском народе еще большее уважение к Анку Марцию, поскольку видимость законности снимала с римлян тяготевшее на них со дня основания города клеймо народа с разбойничьими наклонностями, буйного и беззаконного.

[* Член жреческой коллегии, наблюдавший за всей религиозной жизнью римлян, за правильным выполнением общественных и частных богослужений.]