Мэддокс нахмурился.

- Ты тратишь свое время, Бэкка Хэтчер. Когда богиня узнает, что я не контролирую свою магию и не способен вызвать дух того, о котором она лишь догадывается, что он мертв, то приговорит меня к смерти. У меня остался всего лишь день жизни, вот и все.

Ее улыбка исчезла.

- Если бы я могла врезать тебе прямо сейчас, то точно сделала бы это. С силой. Наверняка, со всей силой, которая у меня есть, чтобы это привело тебя в какое-то другое чувство и вывело из ступора.

Подобная реакция вызвала у него нервный приступ смеха.

- Прошу прощения, если прозвучало мрачно, но это правда. Реальная ситуация, очень даже реальная. Я умру, и никто не поможет мне. Посмотри правде в глаза, Бэкка. Без Ливиуса я одинок.

- Ты не одинок. У тебя есть я, и я никуда не уйду. – сказала она решительно, даже сердито. – Когда ситуация усложняется, я верю в одно, Мэддокс. Мою интуицию. Она подсказывает мне, какую книгу прочесть, даже если отзывы о ней плохие, какой фильм посмотреть, даже если никто не хочет его смотреть, с какими друзьями дружить, не зависимо от того, популярны они, или одиноки, умны или глупы, как пробки. И именно она подсказывает мне, что ты не умрешь. Ты важен для этого мира. И дорог мне. Понимаешь? Ты и я, мы теперь друзья. А друзья помогают друг другу в эти ваши плохие, пугающие змеями – монстрами и богинями, всякими там ведьмами, времена.

Друзья. Он повторил это слово. Конечно, он знал, что оно значит. Тем не менее, раньше у него никогда не было настоящего друга. Такого, на которого можно было бы положиться или доверить секрет. Секрет всей его жизни.

- Теперь перестань трусить. – продолжила Бэкка. – и давай разработаем план, как, черт возьми, вытащить тебя отсюда.

Он вскочил на ноги, его глаза загорелись – в них мелькнула неловкость, сменившаяся яростью в один момент.

- Трусить? Я не трус. Как ты могла сказать, что я…

      - Наконец –то немного эмоций! Рада видеть это. – теперь она улыбалась. – И кстати, я не считаю тебя трусом. Я сказала это, чтобы ты как – то отреагировал. Любой, кто встретится с этой женщиной, Валорией, и ее магической змеей и не разразится испуганными рыданиями, уже храбрец. Ты – храбрый, Мэддокс.

Момент ярости прошел так быстро, как и нахлынул. Он не был храбрым, ну не совсем храбрым, если честно, и стоило в этом самому себе признаться, но в эту минуту предпочел не исправлять ее, так как сам твердо считал, что трусом он все же никогда не был. Если она действительно верила в него, может, он попытается сам в себя поверить. И если каким – то чудом сможет помочь ей, как она и предполагала, тогда он сделает это без возражений.

- Расскажи мне больше про книгу, о которой ты упоминала раньше. Та, которая, как ты веришь, отправила тебя сюда.

Бэкка начала рассказывать о переплетенном в кожу манускрипте с незнакомым, черно – золотым письмом, которое невозможно было прочитать, и которое было украшено рисунками, но их прервал звук металлического ключа в замке. Дверь в темницу широко открылась. Два охранника втолкнули внутрь грязного мужчину в рваной одежде. Его лицо было в крови, как будто его только что били, и воняло от него так, словно он постоянно купался в коровьей моче.

- К тебе компания, колдун. – сказал ухмыляющийся стражник Мэддоксу. – Если выживешь, проведя ночь с таким, богиня увидит тебя завтра в первую очередь.

- Подождите, не… - начал Мэддокс, но они закрыли дверь, и маленькая камера погрузилась снова в темноту.

Человек стоял в центре, разглядывая Мэддокса, его глаза ярко выделялись на фоне грязного, окровавленного лица. Мэддокс обменялся враждебно – настороженным взглядом с Бэккой.

- Сегодня. - проговорил человек. – Завтра. Вчера. Они все. Все подряд. И вот тут ты, и мы начнем. Будем танцевать. Счастливо и весело, ла-ла-ла.

Мэддокс услышал, как охранники загоготали снаружи, затем увидел налитый кровью глаз, появившийся в окошке и смотрящий на них.

- Наслаждайся обществом нового друга, колдун. – сказал страж. – Возможно, сумасшедший Барни разорвет тебя на части и сожрет кусок за куском до рассвета, обглодав твой череп. Спокойной ночи!

- Да, череп, - повторил сумасшедший Барни, запуская пальцы, черные от грязи в длинные спутанные волосы. – Моя любимая часть. – при этом он издал звуки напоминающие чавканье - Съесть все до конца!

Мэддокс, извернувшись, прошмыгнул мимо него к двери и замолотил в нее кулаком так, что был уверен, там точно появится синяк.

- Выпустите меня отсюда!

Стражи только рассмеялись. На цыпочках он выглянул в окошечко, увидев, как они уходят прочь, посматривая на других узников.

- Не паникуй. – сказала Бэкка, обратив все свое внимание на нового сокамерника. – Отсюда есть выход.

- Да? Может, выскажешь пару предположений, пожалуйста?

- Та – а -к, есть тот отталкивающе – душащий магический прием, который ты использовал до этого. Я знаю, ты говорил, что не можешь контролировать его, но может быть, если твоя жизнь в опасности….

Он прикусил нижнюю губу.

- А есть еще идеи, которые не работают?

- А, он говорит с духами. – сказал сумасшедший Барни, уставившись в потолок, который был выше их всего на пару дюймов. Он вытянул руки в другую сторону ладонями вверх. – Духи, придите к нам. Выскажите нам ваши предложения. Мы примем их с благодарностью.

Затем он медленно покружился, маниакально смеясь. Мэддокс уставился на него. Сумасшедший Барни перестал кружиться и бросил на Мэддокса любопытный взгляд.

- Они ушли….те, кто подслушивают? Те, кто навострили уши в нашу сторону и получают удовольствие от нашего дискомфорта? Глупые они, глупые мы. – он покачал головой. – я очень голоден. А скоро подадут ужин?

Мэддокс оперся спиной о стену.

- Уверен, они вернутся через минуту с подносом.

- Да, да. Да. Конечно, придут. Не захотят позволить своему главному узнику разговаривать слишком долго с таким как я без чего-то, удовлетворяющего мой аппетит.

- Разговоры – это хорошо. – вставила Бэкка, у нее был брезгливый вид. – Поддерживай его болтовню. Он выгляди и вправду сумасшедшим.

Да, казалось, сумасшедший Барни честно заслужил свое прозвище.

- Мы можем разговаривать столько, сколько ты хочешь…Барни. Могу я называть тебя Барни? Я – Мэддокс.

- Я знаю, кто ты. – Барни направился к двери и Мэддокс отпрыгнул, уступив ему. Мужчина посмотрел через крохотное окно.

- Это честь познакомиться с вами. – сказал Мэддокс. Бэкка была права, поддерживать разговор – возможно, самый лучший способ. Если Барни будет занят болтовней, его не будут заботить мысли об обгладывании костей.

- Расскажите мне о себе. Откуда вы родом? Отсюда, из Севера? Или из-за моря, я предполагаю?

- Нет времени на неважные вопросы. – Барни обернулся и вперил взгляд в Мэддокса, рассматривая его с ног до головы.

- Твоя магия? – Бэкка стояла за ним, кулаки сжаты по бокам, как будто она была готова помогать ему в драке. – Сейчас была бы кстати.

- Я пытаюсь. Она не работает. – пожаловался Мэддокс. Его сердце начало болеть от попыток сконцентрироваться.

- Попробуй снова. – настаивала она.

И он пытался. Пытался собрать свою внутреннюю силу, чтобы оттолкнуть сумасшедшего Барни назад, надеясь перекрыть ему дыхание, пока не вернутся стражи.

- Ничего не чувствую. – сказал Барни, поднимая голову. – Но ты очень молод. Твоей магии еще предстоит проявиться в полную силу. Тебя дух пытается наставлять?

- Да. Сказал Мэддокс медленно. – Красивая девушка – дух подсказывает мне. И она говорит мне, что ты очень особенный, Барни. Весьма и весьма особенный.

- Ты сказал «красивая»? – спросила Бэкка.

«Проклятие». Мэддокс пытался сфокусироваться только на безумце.

- Ты и я, мы проведем время вполне прекрасно. Мы будем хорошими друзьями. И м-м-м друзья не едят друзей.

Барни терпеливо выслушал, посматривая на него.

- Давай проясним кое – что сразу, друг. Я не сумасшедший. Меня зовут Барнабас, так что кратко ты можешь называть меня Барни. И ты поможешь мне выполнить две очень важные задачи.