- Объясни. – процедил он сквозь сжатые зубы. – Сейчас же.

- Она искала вечеринку – ее нужно было всего лишь немного подтолкнуть. – пожал плечами Питер. – Запустила нас троих сюда до того, как «отъехала». Это ее дом.

Женщина была по меньшей мере на 10 лет старше парней. Красная помада размазалась, от нее воняло дешевым табачным дымом и алкоголем.

- Кто дал ей наркотики? – спросил Фаррелл так внушительно, как только мог, бросая взгляд на Адама. – Ты?

Адам отрицательно качнул головой, его лицо было бледным и унылым.

- Ты трогал ее? – она была одета полностью, даже в колготах и туфлях на шпильках. Но он должен был спросить.

- Нет. – ответил Адам, его голос больше напоминал шепот.

- Он проторчал здесь пол часа. – сказал Питер со смехом. – Мы устали ждать, пока он начнет.

Фаррелл проигнорировал его, фокусируя свое внимание на Адаме.

- Ты собирался?

Тень страха и неуверенности проскользнула в глазах Адама.

Ник потряс головой, ухмыляясь:

- Мы пытались помочь твоему братцу отбросить свою девственность, но вот что…..

Фаррелл больше не мог сдерживать свой гнев. Он взорвался. Парень схватил Ника за горло и прижал к стене так, что упала дешевая картина в рамке.

- Слушай меня очень внимательно. Если вы когда-нибудь, повторяю когда-нибудь, втянете моего брата во что-то подобное снова, я убью вас обоих.

Он послал убийственный взгляд Питеру, прежде чем снова обратить свое внимание на мальчишку перед ним.

- Слышал меня?

Ник испуганно выпучил глаза.

- Эй, погоди….

- Если вы еще раз появитесь рядом с Адамом снова, я лично распорю ваши животы и буду смотреть, наслаждаясь каждой минутой, как вы корчитесь на полу. А если я услышу, что вы сотворили нечто подобное еще с какой - то другой женщиной, я заставлю вас сильно и глубоко пожалеть об этом. Ясно?

Ник казался обезумевшим от страха. Высыпания на лице Питера покраснели и выделялись яркими пятнами на его лице. Они оба ответили в унисон.

- Ясно.

Фаррелл наконец отпустил Ника.

- Убирайтесь к чертям собачьим отсюда. Оба.

Мальчишки протиснулись к выходу без единого протеста.

Адам вжался об стену, как будто бы тоже хотел сбежать.

- Фаррелл, клянусь, я бы не….

- Заткнись. Просто заткнись.- он посмотрел вниз на руки, они слегка подрагивали. Он скрестил их и подошел к женщине на кровати. Она застонала и задвигалась на простынях. Броское колье с большим фальшивым рубином свисало вокруг шеи. Ее волосы был светлыми с желтоватым оттенком и черными корнями.

Накладные ресницы затрепетали, и она приоткрыла глаза. Накрашенные красные губы растянулись в пьяной улыбке.

- Эй, малыш! Готов повеселиться?

- У меня было достаточно веселья сегодня.

Он взял одеяло и накрыл ее. – Спи. Завтра будешь чувствовать себя лучше.

Он снова уловил запах табычного дыма и подумал, что необходимо остановиться где-нибудь за сигаретами. Никотин ему требовался сейчас как никогда. Он три дня уже не курил. Этого было более чем достаточно.

- Фаррелл, - снова начал Адам сдавленным голосом.

- Просто скажи мне, почему тебе захотелось влезть во что-то подобное. – Фаррелл даже не смотрел на него, а шел к открытой двери. Адам следовал за ним как привидение.

- Сегодня годовщина, ты знаешь?

Фаррелл застыл.

- Ты этим извиняешь себя?

- Нет. Это была ошибка.

- Ты чертовски прав. – он знал, что такое ошибки. Он так много их наделал, что сбился со счета.

- С тех пор как Коннор умер, ты так отдалился. Мама и папа…. они практически игнорируют меня и не замечают. Я не чувствую, что я связан с кем-то. Я, понимаешь, один, всегда один. А Ник и Питер просто захотели быть моими друзьями. Знаю, это было неправильно, и я знаю, я ничего бы ей не сделал и не позволил им. Но сегодня….всего на миг я вдруг почувствовал, что я принадлежу кому-то. Что я хоть кому-то нужен. Как будто у меня свой круг друзей. И я не одинок. Понимаешь, не одинок, это ведь так здорово.

Год. Уже год прошел с тех пор как умер Коннор.

Было бы так хорошо все забыть. Но уже не имело значения, сколько он выпил. Не помогло. Не забылось. Образ Коннора всегда был с ним, врезавшись в память.

- Я понял, братец, понял. Потребность принадлежать, иметь людей, на которых можно положиться, не смотря на все препятствия, быть нужным кому-то… Но, пойми, эти неудачники, вроде Питера и Ника не могут дать тебе это. Зато я знаю, что тебе нужно.

- Что?

- Отец собирался сказать во время завтрака, но я весьма рад испортить его сюрприз. Следующая встреча общества состоится завтра вечером, и ты в списке приглашенных. Тебя ожидает обряд инициации.

Адам уставился на него расширившимися глазами.

- Ты серьезно?

- Угу. Ты в деле.

- Я имею в виду, я практически ничего не знаю об этом.

Фаррелл пожал плечами.

- Все что происходит в Обществе Хокспиэ, остается там же. Но ты скоро научишься.

Адам просто стоял, качая головой от недоверия, после чего широкая улыбка расплылась на его лице.

- Это потрясающе.

- Поздравляю. – Фаррелл ничего не мог поделать, только улыбался от бурной реакции младшего брата. Не каждый день проводили обряд посвящения в тайном обществе, состоявшем в основном из элиты и верхушки, и конечно же, только самых влиятельных людей Торонто.

Адам еще не имел ни малейшего представления, что ожидало его за теми закрытыми дверями, но Фаррелл уже знал, и был уверен, что это уж точно даст ему почувствовать принадлежность к кому-то. Или к чему-то особенному. Весьма могущественному. Магическому. Властному и сильному.

16 лет - минимальный возраст для его участников, и они были еще так молоды, чтобы считаться полноправными членами общества. Фаррелл на минуту призадумался, его начало одолевать мучительно подступившее сомнение и он вдруг понял, как неуверен в том, что брат полностью готов к тому, что увидит завтра ночью.

Но правила оставались правилами. И семья - семьей. Это незыблемо.

Адаму Грейсону суждено было быстро повзрослеть. Фаррелл мог только надеяться, что он не закончит так, как Коннор.

Глава 3

Мэддокс

15-й год правления богини Валории

Если Мэддокс ценил жизнь, а он определенно ценил ее, то должен поспешить. Он практически заставил Ливиуса ждать слишком долго.

Дорогу от маленькой деревушки матери до города Рейвенсвуд было невозможно пройти за два дня, так как необходимо было время, чтобы отдохнуть и поесть. Мать умоляла остаться с ней еще на один день, говорила, что приготовит ему рагу из кролика, которого она поймала в силках этим утром. Хотя его желудок протестовал от того, что приходится отказаться от такого чудесного блюда, он быстро поцеловал ее в обе щеки и крепко обнял.

- Обещаю, я вернусь, как только смогу. – пообещал он.

Если бы Мэддокс не ушел, то не заработал бы достаточно денег, чтобы оплатить за ее маленький домик. Лорд, владеющий этими землями, выгнал бы ее, и ей, как многим другим бедным женщинам на Севере, пришлось бы разделить участь просящих милостыню.

Но он никогда не позволит этому случиться.

Поэтому парень быстро продвигался к городу, продолжая коварное путешествие через плохо прорубленные тропы и грязные дороги, через леса, полные бандитов, жалящих насекомых и чудовищ с острыми зубами. У него не было оружия – ему не позволялось его иметь – поэтому все, чем он владел, составляли его кулаки, ловкость и сноровка.

На краю леса, менее чем в миле от города, Мэддокс медленно шел по тропинке к привалу, когда заметил старика, с окровавленным лицом лежащего за опрокинутой деревянной тележкой, рубашка также была в крови.

- Парень… - простонал старик, протягивая руку к Мэддоксу, как только тот подошел с опаской. – Пожалуйста, пожалуйста, помоги мне.

- Конечно, я помогу тебе. – он бы никогда не проигнорировал кого-то в подобной нужде, хотя от вида крови замутило в желудке. – Что здесь произошло?