— Я, — говорит, — и так знал, что ты деньги мне не отдашь. Дело к тебе есть важное. Я в нашем институте те десять лет пока ты по своим горам бегал, эксперимент один ставил. Сначала была «голая» теория, потом сделал опытную установку. Завтра пробный пуск. Хочешь, спишу долг полностью?

— Конечно, хочу. Что я должен делать?

— Мне нужен доброволец. Три сеанса по две минуты. Каждую минуту зарабатываешь две с половиной тысячи долларов. Идет.

— Идет. А что делать-то надо? Гоша стал объяснять. Я, сказать честно, мало, что понял. Уж больно много умных терминов он на меня высыпал. Квазипереселение, энергетическое либидо, адреналиновая атака, сверхтуннельный эффект и прочая научная чушь. Попробую рассказать своими словами, так, чтобы и вы поняли, и я сам получше уяснил. Каждый человек в нашем мире обладает собственным энергетическим полем. У кого-то оно большое, у кого-то поменьше. Но в момент наивысшего напряжения, когда, к примеру, надо подняться в атаку под пулеметы противника, происходит огромный выброс адреналина в кровь и энергетическое поле человека возрастает в сотни, а то и в тысячи раз. Петушков и придумал прибор, способный замерять эту энергию. Но это только начало. Дальше сплошные чудеса начинаются. Оказывается, еще при Советской власти велись секретные исследования о переселении души человека в другое тело. Ребята из Политбюро пытались вернуть себе молодость. Тогда из этой затеи ничего не вышло. Петушков же, подняв старые разработки, сделал открытие, что переселение душ, или обмен телами, возможен. Но только в момент пикового возбуждения энергетического поля человека. Не поняли? Объясняю дальше. Прибор, созданный Петушковым, сканирует пространство в радиусе примерно одного километра. Если он обнаруживает пиковый выброс энергетического поля человека, тут же включается механизм по переносу души или, если хотите, обмену тел. Трудность заключалась в том, что было абсолютно непонятно, с кем произойдет обмен. Поэтому Петушков и хотел провести эксперимент именно на мне. Подготовка в спецназе ГРУ позволяла надеяться, что я выпутаюсь из любых ситуаций. Или почти любых. Риск, конечно, просматривался, но не больше, чем в Чечне. Короче, я согласился. Подписал какие-то бумаги, позвонил знакомой девушке Кате. На следующий день, надев чистое белье, пришел в институт и отдался в руки помощницы Петушкова Светлане Ивановне. Даме в годах и с характером.

Я лежал на столе, абсолютно голый, окутанный множеством проводов. Светлана Ивановна, хищно улыбаясь, колола мне в руку снотворное. Гоша объяснил, что снотворное необходимо для того, чтобы человек, который окажется в моей шкуре, спал во время эксперимента и ничего не запомнил.

— Жаль, что я неверующий. Сейчас бы хоть молитву прочитал, — произнеся эту прощальную речь, я провалился в бездну. То, что сейчас вам расскажу, в действительности заняло всего несколько секунд. Я сидел за рулем шикарного нового джипа. Причем джип двигался со скоростью примерно сто пятьдесят километров в час. Причем не просто двигался, а обгонял «КАМАЗ» с прицепом. Все бы ничего, но навстречу шел точно такой же «КАМАЗ». Обычная реакция водителя в такой ситуации, уйти в кювет, пытаясь избежать лобового столкновения. Я же прикинув ширину дорожного полотна, решил рискнуть. Включил правый поворот, фары и пролетел между грузовиками. Только оба зеркала заднего вида потерял. Остановился у обочины, огляделся. Рядом со мной сидела, широко открыв рот, красивая молодая женщина. На заднем сидении примостились два пацана лет по пять. По дороге из остановившихся грузовиков бежали мужики с монтировками.

— Дорогая, — пришлось немного потрясти женщину. — Скажи, будь любезна, какой у меня водительский стаж.

— Три месяца, — женщина, наконец-то очнулась.

— Напомни мне потом, чтобы я ездил осторожнее. Хорошо. Поглядев на часы, я понял, что до конца первого эксперимента оставалось полминуты. Можно было еще успеть удрать от мужиков с монтировками. Вернувшись в лабораторию, я все подробно рассказал Гоше.

— Ну вот. Первые пять тысяч ты уже отработал. Продолжим или отложим эксперимент до завтра?

— Нет уж. Давай сразу.

— Давай. Светлана Ивановна, укол. На этот раз у меня было время сориентироваться. Я находился примерно на высоте тысячи метров. Основной парашют болтался как тряпка. Вероятно, Гошина установка поймала пиковое напряжение какого-то начинающего десантника из аэроклуба. Здесь у меня проблем не должно было возникнуть. В такие ситуации я уже не раз попадал. Правда, было одно обстоятельство, которое мешало мне сосредоточиться, но об этом позже. Отстегиваю основной парашют, дергаю кольцо запасного, и вот я на земле. Ногу только немного подвернул. Лежу, соображаю, что дальше. А ко мне уже бегут:

— Марина, Марина, — кричат. Тут я опять в лаборатории очутился. Доложил, все как есть. Только про то, что две минуты женщиной побывал, не стал рассказывать. Разнесут еще потом везде, позора не оберешься. Отдышался немного, сходил со Светланой Ивановной в институтский буфет, перекусил. Ассистентка в буфете (специально что ли?) рассказала о том, что Петушков, одолжив мне денег, затем сам их и отнял через знакомых коммерсантов. Но слова к делу не пришьешь. Пошел на третий, последний эксперимент. Уже все привычно. Снотворное, мотор, съемка. Вас когда-нибудь приковывали наручниками к батарее? Страшное зрелище. Если, к тому же, в лицо смотрит дуло пистолета… Короче, деваться было некуда. Напротив меня расположились три братка явно неславянской национальности. Один показывал свое умение в устном счете. Причем считал, почему-то, в обратном направлении:

— Пять, четыре, три, два, один. Зеро! Я даже увидел, как пуля выходит из дула пистолета и задумчиво летит мне прямо в лоб. Все. Я умер.

Сознание возвращалось рывками. Я то опять проваливался в черный туннель, то снова встречался с встревоженными лицами Петушкова и Светланы Ивановны. Наконец, усилием воли заставил себя очнуться.

— Ну, вот и славно, — Георгий Викторович вытер пот со лба. — А мы уж думали, что тебя потеряли. Давай, рассказывай, что и как.

— Иди ты со своими экспериментами куда подальше, — я попытался подняться. — Светлана Ивановна, в горле совсем пересохло! Ассистентка, понимающе кивнув, протянула полстакана неразбавленного спирта. Петушков, осознав, что меня лучше пока не трогать, отошел в сторону и присел на стул в углу лаборатории. Спирт сделал свое дело очень быстро. Даже старый школьный товарищ стал не так противен.

— Убили меня. Бандитская разборка. Пистолет «ТТ». Сволочь ты, Петушков, все-таки.

— Сам знаю! — Гоша вскочил со стула и забегал по лаборатории. — Ты, Серега, сейчас доказал, что эксперимент безопасен для испытуемого. Представляешь, какой бизнес можно развернуть! Мне хотелось дать Петушкову в морду, но навалившаяся дикая усталость не позволила этого сделать.

— Так, Светлана Ивановна, — Петушков подошел к стенду. — Эксперимент будет немедленно продолжен. Я хочу сам понять, что происходит Там. Завтра же соберу ученый совет и сделаю доклад. Весь научный мир встанет передо мной на колени. Я стану богат, очень богат! Гоша быстро разделся, сам нацепил на себя электроды, сам поставил таймер, причем, уже на десять минут, сам ввел снотворное.

— Все, Светлана Ивановна, включайте установку, — Петушков уснул. Блаженная улыбка воцарилась на его лице. Мне было интересно наблюдать за экспериментом из лаборатории. Сначала ничего не происходило. Установка тихонько гудела, что-то щелкало. Как вдруг загорелись все сигнальные лампочки. Стрелка прибора, показывающего уровень пикового напряжение, внезапно взметнулась вверх и перескочила в красную зону. Происходило что-то неординарное. Светлана Ивановна в ужасе смотрела на показания приборов.

— Что, что случилось? — пришлось немного потрясти ассистентку и привести ее в чувство.

— Пока не знаю. По показаниям понятно, что источник излучения находится где-то рядом. Буквально в десяти метрах от нас. Причем он настолько мощный, что установка работает в полную силу. — Светлана Ивановна достала сигарету из пачки и попыталась закурить. — Дайте подумать. Я протянул ей зажигалку.