- Не было два года назад, - не сдавалась девушка. - А сейчас?

- Тихо! - внезапно вмешался Малыгин, поднимая руку. Четверо уставились на него с тревогой, отблески догорающего костра подчеркивали напряжение, застывшее на неподвижных лицах. - Тихо! Вы слышали?

- Я ничего не слышал, - вполголоса откликнулся Олег Мальцев.

- Вот снова... Тише, слушайте!

Теперь услышали все. Низкий равномерный гул, исходящий будто из-под земли... Нет, не равномерный. Он пульсировал в неровном ритме, становясь то громче, то тише, то замирая совсем, то разражаясь сериями глухих мощных ударов, не подчиненных видимым закономерностям - так мог бы играть сумасшедший бас-гитарист, подключивший свой инструмент к гигантским колонкам на грани инфразвука.

- Что это? - испуганно шепнула Аня. - Землетрясение?

- Гроза идет, - неуверенно высказался Дима Петров и сразу умолк, точно устыдившись абсурдности собственного предположения. Действительно, звук ни в коей мере не походил на отдаленный гром. Мысль о землетрясении, посетившая не одну Аню, также едва ли могла претендовать на близость к истине - почва не дрогнула ни на секунду. Но возможно, это некое предвестие землетрясения, которое вот-вот начнется?

- Смотрите! - воскликнул Мальцев.

Там, куда он указывал, разгоралось белесое зарево, словно у самой поверхности земли включились десятки вытянувшихся в линию, направленных в небо прожекторов, и кто-то медленно и неуклонно усиливает напряжение при помощи реостата. До источника или источников загадочного света было метров сто пятьдесят, и стволы деревьев мешали разглядеть какие-либо подробности.

- Лесной пожар, - выдохнул Малыгин едва ли не с облегчением.

Аня Кудрявцева подавила нервный смешок, остальные вообще не сочли нужным отреагировать на реплику Малыгина. Этот свет был белым и ярким, он становился все более насыщенным, и если продолжать аналогию с прожекторами, источником излучения в них должны были служить сильные люменисцентные лампы. Гул несколько утих и теперь напоминал гудение огромного трансформатора, расположенного где-то вдалеке.

Первым опомнился Сретенский.

- Берите фотоаппараты, видеокамеру, - скомандовал он. - Скорее туда!

- Я боюсь, - всхлипнула девушка.

- А тебе идти и не обязательно...

Необдуманной фразой, прозвучавшей к тому же с оттенком пренебрежения, Андрей Иванович добился противоположного эффекта. Аня гордо вскинула голову, потом нырнула в палатку и появилась с видеокамерой в одной руке и фонарем в другой. Сретенский недовольно нахмурился, но промолчал. Он знал Аню Кудрявцеву: когда она в таком настроении, как сейчас, увещевать бесполезно.

Остальные последовали примеру девушки. Желтоватые лучи фонарей прорезали тьму, нащупывая корни, упавшие стволы и прочие препятствия, о которые можно было споткнуться и не только набить себе шишек, но и, не дай Бог, повредить аппаратуру. Сретенский нес биолокатор - не традиционную рамку, а опытный экземпляр прибора, воплощенный в металле под руководством Олега Мальцева. Сам Олег и Дима Петров вооружились фотоаппаратами, заряженными высокочувствительной пленкой. Малыгин зачем-то взял ружье. Андрей Иванович собрался было отпустить по этому поводу ехидное замечание, но не смог придумать ничего остроумного. Как и четверым другим участникам экспедиции, ему было не до сарказма. Импульсы внутренней дрожи проносились по нервам, люди испытывали и страх и восторг. Неужели, наконец-то...

Стрелка биолокатора металась по слабо фосфоресцирующей шкале. Метрах в трех от световой стены, уходящей отвесно к темному небу и рассеивающейся на громадной высоте, уфологи остановились. Здесь кончалась тайга - исчезали деревья, кустарники, трава, прошлогодние прелые листья под ногами. Вместо того дальше тянулась какая-то щебенчатая насыпь, белый свет рождался прямо в воздухе сантиметрах в тридцати от её поверхности. Он был очень ярким, но странным образом не слепил глаза и позволял взглядам проникнуть за сияющую преграду.

- Это... рельсы, - пробормотал Олег Мыльцев, как во сне. - Рельсы, шпалы. Железная дорога.

Остальные могли бы подтвердить, если бы нашли в себе силы что-то высказать. Да, за стеной света проходило железнодорожное полотно, пропадающее справа и слева в облаках причудливо клубящегося синеватого тумана. Новенькие рельсы блестели на фоне щебня и черных полос просмоленных шпал. В воздухе ощущалась вибрация, словно люди оказались в сильном электрическом поле.

К низкому гулу добавился новый звук - далекое ритмичное погромыхивание, и оно становилось все громче. С запада туманное облако рассек ослепительный луч, и что-то громадное, темное, грохочущее двигалось за ним.

- Снимайте! - закричал Сретенский.

Засверкали блицы фотоаппаратов, Аня Кудрявцева навела объектив видеокамеры на то, что приближалось в изодранных клочьях дыма.

- Паровоз... Поезд, - хрипло выдавил Мальцев.

По железной дороге мчался паровоз, самый настоящий, из тех, что сейчас можно увидеть только в музеях. Пассажирские вагоны, которые он тащил за собой сквозь плотную туманную завесу, наводили на мысль о предвоенных кинофильмах. Находился ли кто-нибудь внутри этих вагонов, рассмотреть было невозможно, за окнами царил кромешный мрак.

У Ани внезапно закружилась голова. Чтобы не потерять равновесие, она поставила ногу на большой камень, оказавшийся очень неустойчивым. Он пошатнулся, опрокинулся, и девушка по инерции сделала шаг к световой стене. Она пыталась отступить, вернуться, но некая могучая сила тянула её вперед, словно несчастный корабль, попавший в исполинскую воронку Мальстрема. Фигуру девушки, облаченную в комбинезон, окружило тусклое фиолетовое свечение, непрерывно пробиваемое трескучими разрядами крохотных молний. В беззвучном крике Аня открыла рот. Видеокамера полетела на камни, прикрепленный к ремешку фонарь болтался на запястье девушки, будто подавал сигналы бедствия.

Ближе всех к Ане стоял Сретенский. Без колебаний он шагнул к девушке, схватил её за руку и тут же почувствовал сильнейший электрический удар. Как и Аня, он не мог сопротивляться втягивающему вихрю - их влекло к световой стене.