Несколько секунд я потрясённо смотрел на Дейрдру; наконец, обретя дар речи, произнёс:

– Спасибо.

– За что? – удивилась она.

– Ты помогла мне постичь ещё одну мудрость и найти себе оправдание. Я часто испытывал угрызения совести, когда встречал на своём пути выдающегося человека – великого артиста, гениального учёного, талантливого писателя или художника, – но простого смертного. И мне всегда было стыдно, что я обладаю Даром, а он – нет.

– У каждого человека есть свой Дар, – ответила Дейрдра. – Нужно только его обнаружить. Как это случилось со мной.

Она права, подумал я. Простые смертные со своим особым Даром, как, например, Данте, Моцарт, Дали, Лобачевский, Эйнштейн, Шекспир – все они тоже бессмертны. Бессмертны не только своими творениями; они жили, живут и будут жить во множестве миров, и каждое из их проявлений – личность неповторимая и уникальная, дающая миру что-то своё, особенное. Помню, когда-то я всерьёз увлёкся музыкой, даже собрал два десятка разных версий Пятой симфонии Бетховена и как-то прослушал подряд, одна за другой, записи всех вариантов allegro con brio. Это произвело на меня незабываемое впечатление…

– Между прочим, – отозвался Морган, и я вынужден был вернуться из мира воспоминаний к суровой действительности. – К вопросу о времени. Так уж ли много его нужно? Колин всего за полгода стал очень крутым и могучим.

– Колин адепт Источника. – ответил я. – А Источник, в отличие от Формирующих, даёт не только могущество, но и знания. Он сам нянька, наставник и учитель; для посвящения и дальнейшего прохождения Круга Адептов на всё более высоких уровнях не требуется ничья посторонняя помощь. К тому же в Безвременье времени навалом, так что…

– Вот именно, – перебил меня Морган. – Выходит, при желании ты в один миг можешь сколотить это самое ядро будущего Дома. Просто привести верных тебе людей к Источнику – и всё, ядро готово. Как тебе моя идея?

Я хмуро посмотрел на него.

– Тебе ответить?

Морган покачал головой.

– Уже не надо. Можешь считать это не очень удачной шуткой. – Вдруг глаза его сверкнули. – Однако!

– Что ещё? – спросил я. – Очередная идея?

– Да. И на этот раз, думаю, неплохая. Помнишь, ты говорил, объясняя поведение Колина, что он, видимо, побывал в мире, где время течёт очень быстро – этак год за один день?

– Да, – ответил я, понимая, к чему клонит Морган, но не спешил огорчать его. – Такие миры существуют.

– И в них можно жить?

– Можно.

– Тогда вообще нет проблем, – торжествующе объявил Морган. – Набери сотню верных людей (свою скромную кандидатуру я предлагаю в числе прочих), переправь нас туда и вместе с братом и сёстрами примись за наше обучение. А через десять дней мы вернёмся – грозной командой опытных причащённых.

– Нет, – сказала Дейрдра. – Не выйдет.

Морган озадаченно уставился на неё.

– Почему вы так считаете, миледи?

– Это не я так считаю, а Кевин, – ответила она. – Как только вы заговорили об этом, он в качестве разминки мысленно дал мне знать, чтобы я не радовалась вместе с вами. Мол, из вашей затеи ничего не получится.

Морган перевёл свой взгляд на меня.

– Почему же?

– Из-за разницы в течении времени, – пояснил я. – Из-за той самой разницы, на которую ты возлагал такие большие надежды. Хотя время относительно, всё же существует некий эталон – Основной Поток. Находясь в русле Основного Потока или вблизи него, Формирующие стабильны и легко поддаются укрощению, а обряд Причастия при его строгом соблюдении относительно безопасен. Но уже в мирах, где время течёт быстрее в пять раз, Причастие чревато непредсказуемыми последствиями, а за пределами кратности 16 оно теоретически невозможно. Формирующие ведут себя там, ка к… – я улыбнулся, – как гремучие змеи, и нужно иметь сноровку, чтобы справиться с ними. Обычно лишь через год после прохождения Причастия человек может контролировать Формирующие при кратности времён 10, и лишь через пять лет причащённый (и то не каждый) будет в состоянии работать с Формирующими в мире, где год проходит за одни сутки Основного Потока. Вот так-то, дружище. Время не одурачишь.

Морган скривился и фыркнул.

– А ты говорил, что время – пустяки.

– Для Властелинов – да. Но ты пока что не Властелин.

– Так что же мы будем делать? – спросил он.

– Я уже предложил два выхода из сложившейся ситуации. Выбирайте.

– Оба твои плана плохи. Первый не устраивает меня, второй леди Дейрдру.

– Да, – твёрдо сказала Дейрдра. – По мне, так пусть Дома Экватора заберут к себе наших Одарённых. – А та горстка, что останется с нами – сотня, две, – может быть, нам удастся и так образовать Дом.

Я отрицательно покачал головой.

– Это будет не Дом, а лишь его фундамент, который постепенно размоют дожди времени.

– Почему?

– Наше маленькое сообщество выродится в последующих поколениях. В плане наследственности Одарённые гораздо слабее простых смертных; это к вопросу о плате за могущество. Даже тысячи Одарённых, пожалуй, будет мало для того, чтобы наш Дом рос и развивался.

– А что если лет через десять, – предложила Дейрдра, – призвать наших соотечественников вернуться на родину?

– Да, – поддержал её Морган. – Ведь это выход.

Я с сомнением хмыкнул.

– Столкнувшись с великолепием тех Домов, куда я их отправлю, они вряд ли захотят возвращаться. Ну, возможно, процентов пять изъявят такое желание – но это по самым оптимистическим оценкам, основанным на опыте предыдущих разграблений. А с пятью процентами Дом не построишь.

– Ты не учёл ещё Одарённых из Старого Света, – заметил Морган. – А ведь там есть довольно большие общины, особенно на Британских островах, в Галлии и Скандинавии. Рано или поздно до них дойдёт весть, что ты владеешь секретом бессмертия, и они начнут прибывать к нам. Они, конечно, чужаки, но одной с нами расы, и мы примем их.

– Их я также учёл, – ответил я. – Говоря о наших Одарённых, я имел в виду Одарённых из всего этого мира. Скоро они все соберутся в Лайонессе, чтобы стать в очередь за бессмертием. Слава богу, хоть конфликтов на расовой почве не предвидится.