Дана подступила к парапету вплотную и устремила взгляд на бьющий из центра водоёма фонтан голубых искр.

– Он волнуется из-за моего присутствия?

– Да, верно. Откуда ты знаешь?

– Бренда рассказывала. Она довольно точно описала мне и Безвременье, и сам Источник. В общих чертах я приблизительно так всё это и представляла.

– Гм… А Бренда не рассказывала тебе о роли контакта с материальным миром?

– Я знаю, что он необходим для успешного посвящения.

– А знаешь ли ты, что он порождает влечение?

– Да, но влечение влечению рознь. Бренда держала контакт через Брендона, однако по-прежнему любит его лишь как брата. А если бы моим связующим звеном с материальным миром была Дейрдра, это бы только укрепило нашу дружбу и положило конец всем нашим разногласиям.

Мне оставалось только подивиться её наивности.

– Дружба дружбе тоже рознь, Дана.

– Что ты имеешь в виду?

– Да так, ничего. Просто я думаю, что Источник не признаёт контактов между представителями одного пола.

Дана улыбнулась.

– Стало быть, он претендует на роль сводника? Или свахи?

Я вздохнул.

– Вот что. Вижу, ты совсем не в курсе, и мне нужно многое рассказать тебе.

– О чём?

– Об этом контакте и о том, как он сказывается на Входящем и Отворяющем. Прежде всего, что ты предпочитаешь – любить или быть любимой?

Во взгляде Даны появилось странное выражение – то ли сочувствия, то ли раскаяния. Похоже, она решила, что известие о её отношениях с Брендоном слегка расстроило мой рассудок. Впрочем, если это так, то она была недалека от истины.

– И то, и другое, Артур, – мягко ответила она. – Я предпочитаю взаимность.

– Вполне понятное желание, – согласился я. – Но всё-таки, если взаимность исключена, что ты выберешь?

Взгляд Даны переменился, в нём появилась тревога.

– Ты это серьёзно?

– Очень серьёзно. Видишь ли, Источник не жалует взаимность. Почему, не знаю; но знаю, что это так. Может быть, в этом скрыт какой-то глубокий смысл, которого я не понимаю, а может, Источник попросту издевается над нами, подобно языческим богам требуя от нас жертвоприношения… – Так, слово за словом, я рассказал Дане то, что лишь недавно узнал от Бранвены. Она перебивала меня, уточняла, спрашивала, переспрашивала, пока я не выложил ей всё, что было мне известно и что имело отношение к делу, включая мой неудавшийся разговор с Колином. Единственное, о чём я умолчал, так это о личности Хозяйки; я решил, что пусть Бранвена сама представится Дане в своём новом амплуа.

К концу нашей беседы мы как-то незаметно отошли от Источника на приличное расстояние. Когда я исчерпался, а у Даны уже не оставалось вопросов, она присела на траву и задумалась. Я продолжал стоять, докуривая очередную (пятую или шестую) сигарету, и откровенно любовался ею. Теперь мне нечего было скрывать; она знала, что я люблю её, и знала, что моя любовь безнадёжна. Она могла только посочувствовать мне… и себе тоже.

– Это унизительно, – наконец произнесла Дана. – Получается, что так можно заставить полюбить кого угодно.

– Вовсе нет, – возразил я. – Никто никого не заставляет. Человек может войти в Источник, а может и не входить в него. И он сам выбирает своего Отворяющего. К тому же сам контакт предполагает родство душ. Вряд ли он возможен между неприятными друг другу людьми.

– Все равно это не правильно. Если сейчас я искупаюсь в Источнике, то Брендону придётся искать себе другого Отворяющего. Я буду любить его, а он меня – нет. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы мой муж любил меня.

– Он уже просил тебя стать его женой?

Дана утвердительно кивнула.

– А также он просил меня стать его Отворяющим. Я согласилась.

– Да уж, – невольно вырвалось у меня. – Ты на многое согласилась… – Тут я сконфузился и опустил глаза. – Извини, я нечаянно.

Дана встала, подошла ко мне и взяла меня за руки.

– Артур, я должна объяснить тебе…

– Ты ничего не должна. Я не вправе вмешиваться в твою личную жизнь.

– Нет, вправе. Ты сам признался, что любишь меня. А я… я люблю тебя.

Я робко поднял взгляд и всмотрелся в манящую глубину её прекрасных изумрудных глаз.

– Но ведь совсем недавно ты говорила, что я просто нравлюсь тебе. Нравлюсь и только.

– Я солгала, – честно призналась она. – Ты вынудил меня солгать. Нельзя требовать от женщины признания в любви, если она не уверена в твоих чувствах.

– Тогда я тоже не был уверен, – ответил я и привлёк её к себе. – А теперь уверен. Я люблю тебя.

Некоторое время мы стояли обнявшись и молчали, не находя слов, чтобы выразить свои чувства. Мы думали о будущем, которое не сулило нам обоим ничего хорошего.

– Почему ты не спрашиваешь о Брендоне? – отозвалась Дана. – О наших с ним отношениях.

– Это ваше личное дело. Если вы твёрдо решили пожениться, то в ваших отношениях нет ничего предосудительного.

– Однако ты должен знать, почему я так поступила. Ведь это я навязалась Брендону. Сам он даже не заикался о том, чтобы мы спали вместе до свадьбы. – Она сделала паузу, ожидая реплики с моей стороны, но я хранил молчание. – Артур, скажи что-нибудь!

– Мне нечего сказать, Дана.

– Тебя не интересуют мои мотивы?

– Я знаю их. Тобой двигало отчаяние.

– А ещё злость. И обида. И ревность. Я так хотела досадить тебе!

– Прежде всего ты искала утешения, – мягко возразил я. – Но почему ты выбрала Брендона?

– Даже не знаю. Может быть, потому что он твой брат. Он любит меня, а я люблю в нём тебя. Он очень милый, и нравится мне. Я думала, что смогу полюбить его… тебе на зло. Но не вышло.

– Ещё не вечер, – заметил я.

– Ты про Источник? – спросила Дана, крепче прижимаясь ко мне.

– Да. Теперь ты знаешь всё, так что решай.

Она подняла голову и наши взгляды встретились. В её глазах я прочёл желание, которое полностью совпадало с моим. Мы поцеловались – без страсти, а нежно и печально, так, как целуются перед вечной разлукой.

– Ты уже решила? – обречёно спросил я.

Вместо ответа Дана высвободилась из моих объятий и бегом бросилась к Источнику. Она бежала довольно резво, и мне удалось настичь её лишь в нескольких метрах от парапета. Я ухватил её за руку, она попыталась вырваться, в результате чего мы оба оказались на траве под самым парапетом. Я подмял её под себя и принялся покрывать её лицо жаркими поцелуями.