Что касается меня, то жила я очень скромно. Шмоток у меня было немного. Из тех вещей, что я когда-то себе покупала, я уже давно выросла, а на новые денег у меня уже совсем не осталось. Моей стипендии едва хватало, чтобы от голода ноги не протянуть. Хорошо хоть девчонки иногда угощали меня то колбасой, то конфетами, из посылок, которые они регулярно получали из дому.

Понемногу мы притёрлись друг к дружке, стали с пониманием относиться к замечаниям своих соседей. Катька, как только кто-либо входил в комнату, сразу же закрывала книгу и уходила бубнить на кухню. Машка попрятала все свои тряпки и сняла бельевую верёвку, правда, приучить её носить трусы в комнате, мы так и не смогли. Она объясняла это тем, что вся её семья ‒ и мама, и она, и даже её бабушка, дома ни лифчиков, ни трусов не носят, ‒ так у них тело отдыхает. Слава богу, хоть длинный халат в общежитии носит до самых колен.

На втором курсе к нам стали заглядывать ребята. Первый раз парней притащила Машка, праздновать свой день рождения. Двое парней  были  из  нашего  института, а третий, Вадим, был чей-то друг. Ну, этот друг, конечно, сразу же приклеился к Машке. Парень видный, красивый, ‒ Машка от гордости нос задрала и на нас только сверху посматривала: ‒ как вы там, ещё не захлебнулись своей слюной? Скромная и застенчивая Катя сначала очень смущалась компании незнакомых парней, но уже после первого глотка вина расслабилась и присоединилась к общему разговору. Весёлая и остроумная, она много шутила, но вела себя очень тактично ‒  чувствовались её манеры и хорошее воспитание. Очень быстро она завоевала всеобщее внимание и расположила к себе всех присутствующих. За короткое время Катя даже изменилась внешне, я с удивлением заметила, что она очень привлекательная, умная и скромная, именно такая, какой и должна быть порядочная девушка. Надя после стакана вина наоборот сникла, сидела молча, даже ни разу о своём дяде не вспомнила, а Машка прямо прилипла к этому Вадиму. Она уже и ноги перед ним задирала и на руки к нему лезла. Хоть бы трусы не сняла, ‒ глядя на неё, думала я, ‒ не дала своему телу в очередной раз отдохнуть.

С тех пор у них начался бурный роман. Когда приходил Вадим, мы все дружно уходили гулять. Катя шла на кухню бубнить, Надя вообще из общаги уходила, а я шла в соседнюю комнату к девочкам, брала учебник, сидела тихонько в уголочке и читала.

Роман Машки и Вадика продолжался недолго, они из-за чего-то поссорились и Вадик сразу же завёл роман с Надей. Теперь уже Надя сияла от счастья, бегала по магазинам и покупала себе новые шмотки, а мы, как обычно при визитах Вадима, дружненько покидали нашу комнату. Надя даже похорошела от нежданно привалившего ей счастья. Мне иногда казалось, что она и выше стала, и ноги у неё выровнялись, и веснушки куда-то исчезли. Но их роман быстро закончился, и принимать Вадима наступила очередь Кати. Всё происходило по уже отработанному сценарию: они запирались в комнате, мы уходили, но уже прекрасно знали, что у них там происходит и когда всё это закончится. Машка и Надя уже имели опыт общения с нашим любителем сладенького, и в подробностях нам всё рассказывали и о сексуальных наклонностях Вадима и о его потенциальных возможностях и очень ярко, во всех деталях, описывали Вадькин рабочий инструмент. Теперь очередь была или за мной, или за девочками из соседней комнаты. Все с нетерпением ожидали его решения. Все, кроме меня ‒ такое счастье мне и даром было ненужно.

И вот наступил тот долгожданный момент, когда Вадик должен был осчастливить очередную дурочку. Проигнорировав меня, он сразу перешёл в соседнюю комнату. Ну, слава Богу, хоть не пришлось грубости ему говорить, ‒ тогда подумала я. – А наши девочки уже жаждали повтора, и опять тёрлись возле нашего «гуру». Каждой нужно было у него что-то спросить или уточнить. Уединяясь с ним на часок, они всё у него «спрашивали» и «уточняли». А тем временем очередь к Вадьке росла, уже и с других этажей девочки стали подтягиваться, организовали даже что-то типа лотереи, ‒ кто выиграет, тот проходит к нему без очереди.

За год Вадька осчастливил почти всё женское население нашего общежития. Чтобы не создавать очередь, девочки договорились долго не выпендриваться, а сразу ложиться в койку, тогда каждая получала возможность познать нашего Вадьку. Но тут произошло непредвиденное. В общежитие поступило новое пополнение студенток и многие претендентки на Вадькино «благословение» утратили свой шанс, так и не дождавшись своей очереди. Не знаю, чем бы всё это закончилось, но в общежитии разразился бабий бунт. Вадьку не пускали в общагу. На дверях намертво стояли обиженные девочки и не пускали его. Даже объявили ультиматум: «Пока не закончишь все дела со старожилами, к новеньким не пустим!» И Вадик сдался. Быстренько всё «доделав», он уже собрался открыть новый счёт, как вспомнил, что в суматохе забыл обо мне. Тогда он решил по-быстренькому устранить свою недоработку, но, вместо радостной встречи, натолкнулся на холодный приём и полное безразличие к его особе. И тут в нём проснулся инстинкт охотника. Вадик стал настойчиво преследовать меня, но когда это не принесло ему желаемых результатов, в нём взыграла дикая страсть, и он за мной уже просто бегал по пятам. Девчонки с увлечением следили за его стараниями, некоторые даже приходили ко мне уговаривать побыстрее отдаться ему, ведь время идёт, а очередь стоит на месте. Так пролетел целый год. Вадик бегал за мной как ручная собачонка, а девочки, так и не дождавшись «штатного любовника», обзавелись собственными.

Не стану утверждать, что я во всём отказывала Вадику, некоторые его предложения я всё-таки принимала: ‒ мы ходили в театр, бывали на концерте, несколько раз даже ужинали в ресторане, но всегда всё заканчивалось одним и тем же: – у порога общежития мы прощались, и я от него гордо уходила.

Однажды, когда мы допоздна гуляли в сквере, Вадим завёлся не на шутку, стал грубо приставать ко мне и лезть ко мне то за пазуху, то под юбку, чуть не изнасиловал меня, гад такой, и я решила поговорить с ним откровенно, начистоту.

‒ Вадик! ‒ сказала я ему. ‒ Вот ты клянёшься мне в любви, но мне интересно, когда ты в меня успел так влюбиться, в первый же день нашего знакомства, или в тот день, когда закончил «окучивать» последнюю девку из нашей общаги?

‒ Нет! ‒ возмутился Вадик. ‒ Я сразу тебя заметил, но боялся подойти к тебе. Ты такая особенная, не такая как все остальные!

‒ Угу! ‒ хмыкнула я. ‒ И ты всё это время боролся со своим страхом, а наши девочки тебе в этом помогали! Зато теперь, когда ты уже стал смелым, ты можешь нагло, по-хамски, лезть ко мне под юбку, не спрашивая моего согласия. Ну что ж, я горжусь тобой! Ты справился со своими комплексами и теперь можешь смело изнасиловать меня, а я стану очередной счастливой жертвой твоего «охотничьего клуба»! Да и наши девочки меня всё время спрашивают: ‒ «Когда ты уже отпустишь нашего Вадика? Без него нам жизни никакой нет!»

Мы тогда ещё долго с ним разговаривали. Вадик божился мне в своей любви, каялся в своих грехах и клялся больше ни на кого, кроме меня, не смотреть, лишь бы только я не отвергла его ухаживания. Он даже на колени передо мной становился, и тогда я смилостивилась над ним, но поставила ультиматум:

‒ Если ты докажешь мне свою искреннюю преданность и любовь, я может и соглашусь лечь с тобой в постель, но для этого ты должен выполнить моё условие.

‒ Я готов, хоть сейчас! ‒ обрадовался Вадик и сунул руку мне под юбку.

‒ Нет! ‒ убрала я его руку. ‒ Сначала ты должен поступить в институт! Ведь ты же не глупый парень, а кроме как трахать баб, больше ничего делать не умеешь!

‒ Я согласен, я поступлю! ‒ не раздумывая согласился Вадик.

‒ Вот когда поступишь, тогда я соглашусь выйти за тебя замуж и в первую же брачную ночь, после нашей свадьбы, мы с тобой займёмся безудержным и страстным сексом.

‒ Не понял!? ‒ разочаровано воскликнул Вадик.

‒ Ну что ж, я знала, что ты не согласишься, поэтому давай ‒ тебе в ту сторону, а мне в другую. Уже поздно, мне спать пора. Завтра приходи в общагу, наши девочки тебя уже заждались!