— Мета, ты считаешь, они имели право убивать людей?

— Кто? — вздрогнула Мета от неожиданного вопроса. — Эти бандиты?

— Ну да. Ведь они убивали, не задумываясь.

— Нельзя убивать ни в чем не повинных людей, — твердо сказала Мета.

— Я тоже так считаю, — кивнул Язон. А потом добавил: — Только иногда мне кажется, что людей вообще убивать нельзя. Знаешь, было бы очень здорово, если б такое стало возможно. Никогда не убивать людей.

— Скажи об этрм Генри Моргану. Обязательно, — грустно улыбнулась Мета.

Язон не забыл выйти на связь с Бервиком, как только полет перешел в обычный околопланетный режим, однако большого галактического начальника не оказалось ни в мирах Зеленой Ветви, ни в его резиденции на Луссуозо, ни вообще в пределах досягаемости. Значит, придется обойтись без дополнительных сведений о Кассилии и Моргане.

Расстояние до планеты было уже столь незначительным, что навигационные системы «Темучина» автоматически настроились на стандартные посадочные сигналы, и корабль, перейдя в орбитальный полет, уже через минуту завис над одной из крупнейших в Галактике космических гаваней — Межзвездным портом Диго, что в переводе с эсперанто означает «плотина, дамба». Очевидно, первопоселенцы времен Земной Империи подразумевали под этим словом могучую преграду от чужаков из враждебной Вселенной, но получилось-то как раз наоборот: плотина кассилийского космопорта препятствовала проникновению вовне, а не нападениям снаружи. Открытый всегда и для всех популярный курорт и бизнес-центр южной части Галактики был действительно запружен людьми, а в межпланетное пространство вытекал достаточно жидкий и тщательно просеянный ручеек изгнанных, обанкротившихся, проигравшихся или, просто уставших от развлечений, пресытившихся гостей.

Диспетчеры Диго приняли сигнал «Темучина» и очень быстро дали посадочный коридор. Вряд ли кто-то на Кассилии знал на память регистрационный номер планеты Счастье, а кроме этих цифр, на борту пиррянского челнока не было ничего. Обитатели мира Смерти так и не удосужились до сих пор придумать себе хотя бы один герб на две планеты. Однако, надо полагать, автоматический распознаватель просто заглянул в генеральный каталог главного компьютера Лиги Миров, а там вот уже больше двух лет значилась отдельной строкой далекая, полудикая, но теперь уже действительно почти счастливая планета. То, что «Темучин» приписан к космофлоту Счастья, а не к пиррянскому порту имени Велфа, было, в общемто, чистой случайностью, связанной скорее всего с историей названия корабля. Как правило, пирряне такой ерунде особого значения не придавали. Но на этот раз путаница оказалась очень кстати. Ведь Язон совершенно не собирался засвечивать здесь на Кассилии свою в действительности любимую планету. А паспорта у них были общегалактические, какие недавно начала выдавать Лига Миров представителям целого ряда профессий, чья жизнь и работа не привязывались к одной конкретной планете.

На входе в терминал космопорта и на выходе из него у путешественников с планеты Счастье долго и нудно проверяли документы, просвечивали спецприборами скромный багаж и костюмы, требовали заполнять таможенные декларации на предмет незаконного ввоза запрещенных видов оружия, сильно действующих ядов, наркотиков и редких животных. А еще было там пунктов десять, как минимум, где значились вещи, которые не то что Мете, но даже и Язону никогда бы в голову не пришло тащить с собою на чужую планету. Как-то: изделия народных промыслов, инструменты музыкальные древних народов, раковины моллюсков океанических, рукописи стихов, монеты, марки почтовые и прочая подобная же чепуха. В графе «цель прибытиям» они оба не моргнув глазом написали «туризм». Впрочем, как это ни странно, подобная формулировка была близка к истине. Ведь Язон прибыл на Кассилию с чисто познавательной целью, он не собирался ни конфликтовать с властями, ни даже обчищать в очередной раз кассу игорного дома. Кстати, если иметь в виду его любимое казино «Кассилия», такой возможности и не существовало: предыдущие умельцы не только обчистили, но и разрушили одно из старейших заведений города.

А ликвидация последствий шла полным ходом. Язон отметил это еще издалека, когда водитель гелитакси, традиционного на Кассилии транспорта, извинившись перед ними, объяснил, что дальше проехать не получится: квартал оцеплен по причине масштабных ремонтных работ. Высоко взметнувшиеся над домами манипуляторы строительной техники подтверждали справедливость этих слов. Язон считал, что выбрал кратчайший путь к казино, все-таки он неплохо помнил город, но из-за куч строительного мусора, глубоких котлованов и заградительных забррчиков с яркими флажками приходилось все время петлять, так что к месту катастрофы они подошли с какой-то совершенно неожиданной стороны.

Наконец, разрушенная пиратским звездолетом улица предстала их взору. Печальная картина. Особенно удручающее впечатление произвел на Язона его собственный портрет, еще совсем недавно украшавший фасад казино над аркой парадного входа, а теперь валявшийся на боку среди груды обломков. Огромное пластиковое панно во время взрыва раскололось почти точно пополам, уцелевшая правая половина лица была заляпана какойто серой грязью, а лучше, всего сохранилась четко прорисованная рука, выбрасывающая на зеленое сукно золотистые кубики игральных костей.

— Господин динАльт! — окликнул его сквозь шум строительной площадки громкий голос хорошо одетого и по-спортивному подтянутого молодого мужчины с шариком мобильной связи в руке. Охранник? Сотрудник разрушенного банка? Агент спецслужбы? Какая разница! Поговорить придется. Ведь для того он сюда и прилетел.

Узнали Язона уже в третий раз. Первым был таможенник, пожелавший почетному гражданину Кассилии хорошо отдохнуть. Вторым — таксист, всю дорогу выпытывавший у знаменитости секрет крупного выигрыша в казино. Третьим стал этот молодой человек неясной профессиональной принадлежности. Перебравшись через довольно низкий, но крайне неудобный для хождения по нему штабель металлопластовых трубчатых конструкций, Язон и Мета подошли к окликнувшему их типу.