Поиск
Птицы
Ди-ди-ди-ди, отчего же зима становилась?
Становилася зима да от морозов.
От зимы становилась весна красна,
От весны становилось лето тепло,
А от лета становилась богатая осень.
Из-за синего Дунайского моря
Налетала малая птица-певица,
Садилася птица-певица
Во зеленой да во садочек,
Ко тому ли ко белому шатрочку.
Налетали малые птицы стадами,
Садилися птички рядами,
И в одну сторону да головами;
И начали птицу пытати:
«Ай же ты малая птица-певица!
И кто у нас за морем больший,
Кто за Дунайскиим меньший?»
«На море колпик[193] -от царик,
Белая колпица царица.
На море гуси бояра,
А лебедушки были княгини.
На море рябчик стряпчий,
На море жерав[194] перевозчик —
Ножки беленьки тоненьки,
Штаники синеньки узеньки.
По морю ходит и бродит,
Штаничков не омочит,
Кажную птицу перевозит,
Тем свою голову кормит.
На море дятел-от плотник,
Кажное дерево пытает,
С того ради сыт пребывает,
А ластушки были девицы,
Утушки молодицы,
Чаюшки водоплавки,
Гагары были рыболовки,
Много-то рыбы наловили;
Рыба на горы не бывала,
Крестьяны рыбы не едали,
Всё она крестьян разоряет,
С того ради сыта пребывает.
А синочка[195] – она худая,
Часто, милая, она хворает,
Долго она не умирает,
Работы работать не умеет,
Казаков[196] нанимать она не смыслит.
А ворона – богатая птица —
В летнюю пору по суслонам,
А в зимнюю пору по ометам
Всё она крестьян разоряет,
С того ради сыта пребывает.
А воробьи были царские холопы —
Кольё-жердьё подбирают
И загороды подпирают,
Всё они крестьян разоряют,
С того ради сыты пребывают.
А голубь-от на море попик,
А голубушки попадьюшки,
А сорока кабацкая женка,
С ножки на ножку ступает,
Черные чеботы топтает,
Высоко чеботы топтает,
Удалых молодцов прельщает.
Петушки – казачки были донские,
Имеют по хозяйке и по две,
По целому да по десятку,
И не так, как на Руси крестьянин,—
Одну-то он женку имеет,
И той нарядить не умеет,
А бить-то ей, бедной, не смеет.
Курица – победная птица,
По улице ходит и бродит,
Кто ведь ей изымает,[197]
Всяк яйца у ней пытает».
Из монастыря Боголюбова старец Игренище
Из монастыря да из Боголюбова
Идет старец Игренище,
Игренище-Кологренище.
А и ходит он по монастырю,
Просил честныя милостыни,
А чем бы старцу душа спасти,
Душа спасти, душа спасти,
Ее в рай спусти.
Пришел-от старец под окошечко
Человеку к тому богатому,
Просил честную он милостыню,
Просил редечки горькия,
Просил он капусты белыя,
А третьи – свеклы красныя.
А тот удалой господин добре
Сослал редечки горькия,
И той капусты он белыя,
А и той свеклы красныя
А с тою ли девушкой поваренною.
Сошла та девка со двора она
И за те за вороты за широкие,
Посмотрит старец Игренище-Кологренище
Во все четыре он во стороны,
Не увидел старец он, Игренище,
Во всех четырех во сторонушках
Никаких людей не шатаются, не мотаются.
А не рад-то старец Игренище
А и тое ли редечки горькия,
А и той капусты белыя,
А третьи – свеклы красныя,
А и рад-то девушке-чернаушке.
Ухватил он девушку-чернаушку,
Ухватил он, посадил в мешок
Со тою-то редькою горькою,
И со той капустой белою,
И со той со свеклой со красною.
Пошел он, старец, по монастырю,
И увидели его ребята десятильниковы,
И бросалися ребята они ко старцу,
Хватали они шилья сапожные,
А и тыкали у старца во шелковый мешок:
Горька редька рыхнула,
Белая капуста крикнула,
Из красной свеклы рассол пошел.
А и тута ребята десятильниковы,
Они тута со старцом заздорили,
А и молится старец Игренище,
А Игренище-Кологренище:
«А и гой вы еси, ребята десятильниковы!
К чему старца меня обидите?
А меня вам обидеть – не корысть получить.
Будьте-тко вы ко мне в Боголюбов монастырь,
А и я молодцов вас пожалую:
А и первому дам я пухов колпак,
А и век-то носить да не износить;
А другому дам камчат кафтан,
Он весь-то во тетивочку повыстеган;
А третьему дам сапожки зелен сафьян
Со темя подковами немецкими».
А и тут ему ребята освободу дают.
И ушел он, старец Игренище,
А Игренище-Кологренище,
Во убогие он свои во келейки.
А по утру раненько-ранешенько
Не изробели ребята десятильниковы,
Промежу обедни, заутрени
Пришли они ребята десятильниковы.
Ходят они по монастырю,
А и спрашивают старца Игренища,
Игренища-Кологренища.
А увидел сам старец Игренище,
Он тем-то ребятам поклоняется,
А слово сказал им ласковое:
«Вы-то ребята разумные,
Пойдем-ка ко мне, в келью идите».
Всем рассказал им подробно всё:
А четверть пройдет – другой приди;
А всем рассказал, по часам рассказал,
Монастырски часы были верные.
А который побыстрее их, ребят,
Наперед пошел ко тому старцу ко Игренищу.
Первому дал он пухов колпак:
А брал булаву в полтретья пуда,
Бил молодца по буйной голове —
Вот молодцу пухов колпак,
Век носить да не износить,
Поминать старца Игренища.
И по тем часам монастырскием
А и четверть прошла – другой пришел.
А втапоры старец Игренище
Другому дает кафтан камчатной:
Взял он плетку шелковую,
Разболок его, детину, донага,
Полтораста ударов ему в спину влепил.
А и тех-то часов монастырскиех,
Верно, та их четверть прошла,
И третей молодец во монастырь пошел
Ко тому старцу ко Игренищу,
Допрошался старца Игренища.
И завидел его старец Игренище,
Игренище-Кологренище,
А скоро удобрил и в келью взял.
Берет он полено березовое,
Дает ему сапожки зелен сафьян:
А и ногу перешиб и другую подломил.
«А вот вы, ребята десятильниковы.
Всех я вас, ребят, пожаловал:
Первому дал пухов колпак,
А и тот ведь за кельей валяется;
А другому наделил я камчат кафтан,
А и тот не ушел из монастыря;
А последнему – сапожки зелен сафьян,
А и век ему носить да не износить».
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: