Посвящается Донне, Камилле, Хьюго и Эндрю

Эта книга – фантастика. Все имена и герои либо вымышлены, либо использованы произвольно. Описанные в книге события – чистейший вымысел, хотя туристический бум, связанный с ураганом, бегство обезьян и визит президента действительно имели место.

23 августа, за день до того, как налетел ураган, Макс и Бонни Лам проснулись рано, дважды занялись любовью, а затем сели в местный автобус, идущий до Дисней Уорлд. Вечером этого же дня они вернулись в отель «Пибоди», по отдельности приняли душ, посмотрели новости по кабельному телевидению, из которых узнали, что ураган направляется прямо к юго-восточной оконечности полуострова Флорида. Выступавший по телевидению метеоролог предупредил, что этот ураган сильнейший за многие годы.

Макс Лам сел на кровать и уставился на экран телевизора, показывавшего цветное изображение радара – прерывистую огненного цвета сферу, двигавшуюся против часовой стрелки к побережью.

– Господи, да ты только посмотри на это! – воскликнул он.

Бонни подумала о том, что ураган пришелся как раз на их медовый месяц! Выскользнув из-под простыни, она услышала, как капли дождя молотят по взятым напрокат автомобилям на стоянке отеля.

– Это уже начинается ураган? – спросила Бонни.

Муж кивнул.

– Да, мы свидетели самого начала.

Похоже, Макса Лама возбуждало то, что Бонни считала ужасным. Она понимала, что разумнее всего было предложить Максу поменять их планы, например, сесть на самолет и вернуться в аэропорт «Ла-Гуардиа». Но ее новый муж был не из тех, кто пасует перед лицом трудностей. Номер в отеле был заказан на шесть дней и пять ночей, а значит, именно столько они здесь и пробудут. Пребывание в отеле они оплатили по специальному тарифу, который не предусматривал возврат денег, если постояльцы съезжали раньше установленного срока.

– Парк, наверное, будет закрыт, – промолвила Бонни.

– Дисней? – Макс Лам улыбнулся. – Дисней никогда не закрывается. Ни во время чумы, ни во время голода, ни даже во время ураганов. – Он встал, чтобы отрегулировать звук телевизора. – А кроме того, эта проклятая штука пройдет в трехстах милях отсюда. Самое страшное, что нам грозит, так это усиление дождя.

Бонни Лам почувствовала разочарование в голосе мужа. Уперевшись руками в бедра, он стоял голый перед экраном телевизора. Его бледные лопатки и ягодицы покраснели от того, что он целый день катался на водных горках. Спортсменом Макс не был, но кататься на водных горках любил. Бонни подумала, что сам Макс, наверное, считает себя атлетом, так как весь день сегодня изображал из себя такового. Она заметила, как он смотрится в зеркало, напрягая бицепсы и оценивая свое нагое тело. А может, это просто этакая бравада во время медового месяца.

В новостях кабельного телевидения показали, как в Майами-Бич эвакуируют из многоквартирных домов пожилых жильцов. Многие старики несли на руках кошек или пуделей.

– Значит, завтра продолжаем наши прогулки? – спросила Бонни Лам.

Муж ничего не ответил.

– Дорогой? Как насчет прогулок?

Внимание Макса Лама было приковано к новостям об урагане.

– Ох, да, конечно, – отсутствующим тоном бросил он.

– А ты не забыл зонтики?

– Нет, Бонни, они в машине.

Бонни попросила мужа выключить телевизор и вернуться в постель. Когда он залез под одеяло, она прижалась к нему, пощипывая губами за мочку уха и поглаживая пальцами шелковистые волосы на его костлявой груди.

– Угадай, что я не надела, – прошептала Бонни.

– Тес, – ответил Макс Лам. – Ты послушай этот дождь.

Иди Марш направлялась в графство Дэйд из Палм-Бич, где она провела шесть месяцев, пытаясь переспать с Кеннеди. Она разработала четкий план, как соблазнить молодого Кеннеди, а потом запугать его тем, что заявит на него в полицию, обвинив в изнасиловании, извращениях и избиении. Иди составляла этот план, наблюдая по телевизору за процессом по делу Уильяма Кеннеди, и заметила, с каким вздохом облегчения весь этот знаменитый клан воспринял оправдательный приговор. Все они со своими фантастическими зубами улыбались в кинокамеры, но все же на их лицах было выражение, которое Иди приходилось неоднократно наблюдать за двадцать девять лет своей бурной жизни, – такое выражение бывало у людей, сумевших увернуться от пули. У них не хватило бы духа выдержать другой такой скандал, во всяком случае прямо сейчас. В следующий раз им пришлось бы крупно раскошелиться, чтобы замять дело, и Иди все это точно высчитала.

Она подчистила банковский счет своего приятеля, приехала в Уэст-Палм, где сумела отыскать и снять недорогую двухуровневую квартиру. Целыми днями Иди занималась тем, что спала, воровала в магазинах платья для коктейлей и красила ногти. А каждый вечер Иди переезжала через мост на остров и там усердно обходила модные клубы и посещала бар «Au». Она давала щедрые чаевые барменам и официанткам, прося за это немедленно предупредить ее, когда в их заведении появится Кеннеди, любой Кеннеди. Таким образом ей удалось быстро познакомиться с двумя Шриверами и одним из Лофордов, но с этими негодяями она связываться не стала. Иди берегла свои чары для прямого наследника, через которого можно было бы вытянуть деньги у старой матери Джо Кеннеди. Одна еженедельная бульварная газетенка опубликовала генеалогическое дерево семейства Кеннеди, которое Иди Марш прикрепила на стенку в кухне своей квартиры рядом с календарем. Она сразу отбросила тех, кто стал членом семейства Кеннеди благодаря женитьбе, хорошие деньги можно было сорвать только с прямых наследников. С этой точки зрения наилучшей целью для нее был один из сыновей Этель и Бобби, благо сыновей у них было много. Впрочем, Иди, не боясь порезаться, поползла бы голой по осколкам стекла ради Джона-младшего, но вероятность появления его в баре, да еще без охраны, была просто смехотворной.

А кроме того, Иди Марш была реалисткой. Подружками Джона-младшего были кинозвезды, а Иди хорошо понимала, что она-то не кинозвезда. Хорошенькая, безусловно сексуальная в платье от Версачи с низким вырезом. Но Джон-Джон, возможно, даже и не взглянет на нее дважды. А вот с сыновьями Бобби, как считала Иди, она вполне смогла бы управиться. Надо только заманить кого-нибудь из них к себе, устроить сцену, а потом позвонить адвокатам.

К сожалению, шесть изнурительных месяцев шатаний по клубам и барам принесли Иди только две случайные встречи с настоящими Кеннеди. Но ни один из них не захотел переспать с Иди. Она не могла в это поверить. Один из молодых людей даже назначил ей свидание, но, когда после встречи они приехали к ней домой, он даже не попытался полапать ее за грудь. Просто поблагодарил за приятный вечер и пожелал спокойной ночи. «Проклятый истинный джентльмен», – подумала тогда Иди. Ей явно не повезло. Иди решительно попыталась заставить молодого человека изменить свои намерения, она буквально прижала его к капоту машины, целуя и страстно обнимая. И ничего! Какое жуткое унижение. После того как молодой Кеннеди уехал, Иди Марш направилась в ванную и осмотрела себя в зеркало. Может, этого парня оттолкнуло что-нибудь вроде серы в ушах или застрявшие в зубах кусочки шпината? Нет, ничего подобного она не увидела. Разозлившись, Иди сорвала с себя ворованное платье, оглядела свою фигуру и подумала: «Может быть, этот сопливый засранец посчитал, что он слишком хорош для всего этого? Тоже мне, красавчик нашелся. Да в нем обаяния не больше, чем в овсяной каше. Он до смерти надоел мне задолго до того, как за ужином подали омаров. Ужасно хотелось вскочить на стол и заорать во всю глотку: „Да кого, черт побери, волнует неграмотность в Южном Бостоне? Расскажи мне о Джеки и греке!“.

И этот неудавшийся вечер оказался последней попыткой Иди. Летний сезон в Палм-Бич закончился, и все эти гребаные Кеннеди уехали на Хайаннис. У Иди уже не было сил отправиться в погоню за ними.