- Соедини меня с ним, - не убирая ладоней из-под затылка, потребовала Лариса.
- Это там, у пульта, - показал в угол поста Дрожжин.
- А сотового телефона у вас внутри нет?
- Нет, - усталым охрипшим горлом ответил Дрожжин.
Ему надоели глупые вопросы, которых он наслушался за последние минуты. Половина людей в черном - группа захвата - ничего не понимала во флотской специфике. Им это еще можно было простить. А если такими же дубами окажется вторая половина группы - лодочные спецы?
Дрожжин обвел взглядом бритые затылки незнакомцев, сидящих на штатных местах механика, штурмана, боцмана, вахтенного офицера, командира дивизиона живучести, гидроакустика, и испугался того, что ему придется ими командовать. Ни имен, ни фамилий, ни кличек, если у них, конечно, были клички, он не знал. Его потрясло, что они и без его команд сноровисто заняли свои места и погрузили лодку на глубину ста метров, но дальше без него они обойтись уже не могли, а Дрожжин даже не предполагал, каким тоном с ними следует разговаривать: как обычно, резко-матерным, или помягче?
- Я слушаю тебя, Борода, - ответила рожку микрофона
Лариса.
- Докладываю об окончании зачистки.
В памяти Дрожжина возникло медное лицо со свирепой и тоже
медной бородой. После того, как он ударил его по кулаку,
сжимавшему пистолет, незнакомец посмотрел на Дрожжина
пронзительными карими глазами и ничего не сказал. Но лучше
бы все-таки сказал, потому что в сердце до сих пор было морозно от взгляда.
- Спецов расставил? - по-командирски жестко спросила Лариса.
- Так точно.
- Трупы убрал?
- Так точно.
- Сколько их?
- Трое. Офицер и два мичмана. В девятом отсеке. Они пытались сорвать операцию с имитацией пожара. Наши их убрали сразу. Нам не пришлось мараться.
- У нас потерь нет?
- Никак нет.
- Экипаж в кают-компании?
- Так точно. Только это...
- Что? - Резко отнесла от губ микрофон Лариса.
Только сейчас она заметила засохшую каплю крови на нем.
Черную и маленькую, будто прилипший кружочек конфетти.
- Я послал человека к вам. Скажи этому... ну, старперу,
чтоб дал список всего народа. Нужно провести проверку.
- Он из какого отсека говорит? - влез в разговор Дрожжин.
- Что? - обернулась Лариса. - Борода, тут спрашивают, ты
в каком отсеке?
- В последнем.
- Разрешите? - громким вопросом обозначил себя вошедший в центральный пост невысокий налысо обритый парень в стандартном черном комбинезоне. - Я за списком...
- Проверять будем потом, - оборвал его Дрожжин. - Я
должен объявить боевую тревогу. Мы приближаемся к точке ракетного пуска.
- Это по плану? - нервно обернулась Лариса.
- Да, строго по плану Зака. Мы должны закрыть этот эпизод.
Лариса оценила и командирскую резкость Дрожжина, и его флотский слэнг и, брезгливо скосив глаза на никак не отлипающую черную конфетти, приказала Бороде:
- Останься пока в своем отсеке. Сейчас будет объявлена тревога. Люки задраят. После стрельбы проведешь перекличку.
- Есть! - недовольно ответил Борода. - Это надолго?..
- Боевая тревога! - выхлестнул в крике всю свою злость Дрожжин.
- Есть боевая тревога, - резко ответили с места вахтенного офицера, и ревун вспорол тишину в отсеках.
Дрожжин по привычке вскинул голову на пробитый циферблат часов над пультом, резко покраснел, потом посмотрел на свои "Командирские" и понял, что поторопился. До точки залпа, откуда они должны были продемонстрировать Кремлю практической ракетой, что они способны на все, оставалось еще не меньше двадцати минут хода, но внутри клокотала ярость на Бороду, презрительно обозвавшего Дрожжина старпером. Возможно, он и спутал старпома со старпером, но все равно обидно, когда тебя называют словом, флотское жаргонное сокращение которого означает старый пердун.
- Скорость?! - после того, как захлебнулся, стих ревун, спросил Дрожжин механика.
- Скорость - двенадцать узлов! - ответил он и повернул бурое, испитое лицо.
- У вас какое звание? - заметил Дрожжин коричневые, навек пропитавшиеся маслами ободы ногтей у него на пальцах.
Такие метки могли быть только у механиков с дизельных лодок.
- Третьего ранга, - хмуро ответил он.
- Вы служили на дизельных?
- До кап-лея... Потом три года - на атомной...
- Тихий океан?
Почти всех механиков Севера Дрожжин знал в лицо. Даже тех, что служили в Богом забытых гарнизонах типа Гремихи.
- Так точно, - еще более хмуро ответил он и отвернулся к пульту.
- А мы без командира пустим ракету? - поинтересовалась Лариса.
Дрожжин обернулся на голос и снова увидел мерно покачивающиеся алые капли маникюра на пальцах ее левой ноги. Лариса лежала на командирско-гинекологическом кресле с видом порнодивы, готовой раздеться хоть сейчас, хоть перед всеми, и смотрела на него обволакивающим взглядом. В ее глазах, красиво, рельефно очерченных тушью, стоял колдовской туман. Он готов был нырнуть в него, забыв обо всем.
- Что-что? - уже из этого тумана, из первых его хлопьев, забивающих дыхание, спросил Дрожжин.
- Я говорю, у нас без командира старт получится?
- Да... Получится.
Рука сама нырнула в теплый карман брюк. В ладонь иглой кольнули острия ключей. Он достал их на свет. Укололи командирские ключи. Два их узких зубчатых лезвия торчали из ручки, похожей на ученический ластик. Второй ключ, принадлежавший еще недавно командиру ракетной боевой части, бестолковому балаболу Вове, лежал рядом с ним на мокрой ладони и выглядел близнецом командирского. Но Дрожжин-то хорошо знал, что их зубцы не совпадали. Он сжал их в ладони и теперь уже ощутил, что уколол и ключ ракетчика. Он так долго добывал их из спецсейфов, что ключи, казалось, теперь мстили ему за то, что их достали из теплых бронированных ячеек.
- Ты с клофелином не переборщил? - лениво спросила потянувшаяся на кресле Лариса. - Чего-то ни адмирал, ни командир никак не очухаются...
- Еще не время, - недовольно ответил он.
- А у вас комфортно служить, - с удовольствием сообщила
она. - Говорят, сауна есть. И цветник...
Туман пьянил, обволакивал его. Дрожжин отвернулся к пульту управления ракетами. Колдовской гул в ушах ослаб, но запах духов все резал и резал ноздри. Возможно, это и был запах тумана.