Тодзи провел Сэйдзюро в дом.

– Здесь слишком тихо, – промолвил Сэйдзюро.

– Открою сёдзи на веранду, – сказал Тодзи.

Узкая веранда выходила на реку Такасэ, бежавшую по камням. К югу, за мостом на улице Сандзё, раскинулись Дзуйсэнин, Тэрамати и поросшая мискантом пустошь. Здесь, недалеко от Каяхары, солдаты Тоётоми Хидэёси убили жену, наложниц и детей его племянника – жестокого регента Хидэцугу. Событие это было свежо в памяти людей.

Тодзи занервничал.

– Почему так тихо? Куда женщины попрятались? У них сегодня нет других гостей? – Тодзи нетерпеливо поерзал. – Где Око запропастилась? Даже чаю не подала!

Не вытерпев, Тодзи пошел узнать, в чем дело. Ступив на веранду, он чуть не столкнулся с Акэми, которая несла лакированный с золотом поднос. Колокольчик, прикрепленный к оби, звякнул, когда она заговорила.

– Осторожнее! Чуть не расплескала чай! – воскликнула девушка.

– Почему так долго? Молодой учитель пожаловал. Я думал, что он тебе нравится.

– Смотри, я и правда разлила чай. Ты виноват! Принеси тряпку!

– Еще чего! Где Око?

– Прихорашивается.

– Красоту наводит?

– Днем некогда было.

– Днем? Кто же приходил средь бела дня?

– Не твое дело. Пропусти меня, пожалуйста!

Тодзи отошел в сторону, Акэми вошла в комнату и поздоровалась с гостем.

– Добрый вечер! Рады видеть вас.

Сэйдзюро с деланным безразличием ответил, глядя куда-то мимо девушки:

– А, это ты, Акэми! Спасибо за вчерашний вечер!

Сэйдзюро выглядел смущенным. Акэми сняла с подноса кувшин, напоминавший курильницу для благовоний, и поставила на него трубку с керамическим мундштуком и круглой чашечкой.

– Не хотите ли покурить? – вежливо спросила она.

– По-моему, курение табака недавно запретили.

– Да, но все продолжают курить.

– Хорошо, тогда и я не откажусь.

– Сейчас приготовлю трубку.

Акэми, взяв щепоть табака из миниатюрной перламутровой коробочки, ловко набила трубку и вложила мундштук в рот Сэйдзюро. Непривыкший к курению Сэйдзюро неуклюже затянулся.

– Горьковато, – сказал он. Акэми хихикнула.

– А где Тодзи?

– В комнате матери, верно.

– Ему нравится Око, как я заметил. Подозреваю, что он похаживает сюда и без меня. Так?

Акэми засмеялась, но ничего не ответила.

– Что смешного? Думаю, что и он нравится твоей матери.

– Ничего не знаю.

– Зато я уверен. Несомненно. Славно получается: две счастливые пары – твоя мать и Тодзи, ты и я!

Как бы невзначай Сэйдзюро накрыл ладонью тонкие пальцы Акэми, лежавшие на ее коленях. Девушка быстро отдернула руку, но это только раззадорило Сэйдзюро. Он обнял вскочившую Акэми за тонкую талию и притянул к себе.

– Не убегай! Я не сделаю ничего плохого.

– Отпустите меня!

– Если ты сядешь рядом.

– Я… Я сейчас подам сакэ.

– Я не хочу пить.

– Мать рассердится, если его не будет на столе.

– Она мило беседует с Тодзи в другой комнате.

Сэйдзюро хотел прижаться щекой к лицу Акэми, но та резко отвернулась и отчаянно позвала на помощь:

– Мама, мама!

Он выпустил ее, и девушка стрелой умчалась на заднюю половину дома.

Сэйдзюро был раздосадован. Он чувствовал себя одиноко, но не хотел насильно навязываться Акэми. Он растерянно проворчал, что идет домой, и тяжело затопал к выходу. С каждым шагом лицо его наливалось кровью.

– Куда вы, молодой учитель? Уже уходите?

Око внезапно появилась за спиной Сэйдзюро и обняла его. Он заметил, что волосы у нее не растрепаны и грим не смазан. Око позвала Тодзи, и они уговорили Сэйдзюро вернуться за стол. Око принесла сакэ и старалась развеселить гостя, Тодзи привел Акэми. При виде унылого Сэйдзюро девушка улыбнулась.

– Акэми, налей молодому учителю чашечку!

– Хорошо, мама, – покорно отозвалась Акэми.

– Видите, какая она у нас, – сказала Око. – Почему всегда ведет себя как малое дитя?

– В этом ее прелесть, она так молода! – заметил Тодзи, подвигая дзабутон поближе к столу.

– Ей уже двадцать один!

– Двадцать один? Невероятно! Она такая маленькая, на вид ей не больше семнадцати.

Акэми, мгновенно оживившись, спросила:

– Правда? Я бы хотела, чтобы мне всегда было шестнадцать. Со мной произошло замечательное событие, когда мне исполнилось шестнадцать.

– Что же?

– Не могу рассказывать! – затараторила Акэми, прижимая руки к груди. – Вы знаете, в какой провинции мы жили в ту пору? В том году произошла битва при Сэкигахаре.

Око грозно взглянула на дочь.

– Трещотка! Надоела своей болтовней. Принеси лучше сямисэн!

Поджав губы, Акэми пошла за инструментом. Она устроилась поудобнее и запела под собственный аккомпанемент. Пела она для собственного удовольствия, а не для гостей.

Акэми спросила, прервав песню:

– Понимаешь, Тодзи?

– Не совсем. Послушаю, что будет дальше.

– Ей все-таки двадцать один! – пробормотал Тодзи.

Сэйдзюро сидел молча, подперев голову рукой. После второго куплета он, словно очнувшись от забытья, произнес:

– Акэми, давай выпьем с тобой!

Он подал ей чашечку и налил подогретого сакэ. Акэми выпила залпом, протянула чашечку Сэйдзюро. Сэйдзюро опешил:

– Ты, оказывается, умеешь пить!

Сэйдзюро выпил из той же чашечки и предложил Акэми вторую, которую она тут же осушила. Для Акэми чарка, видимо, была маловата. Она достала большую чашку, и в течение получаса они опрокидывали одну чарку за другой.

Сэйдзюро недоумевал. Девушка выглядела лет на шестнадцать, губы ее, казалось, не знали поцелуя, взгляд был робок и застенчив, и в то же время она нализалась сакэ, как мужчина. Как только выпитое умещается в ее маленьком теле?

– Советую тебе остановиться, – обратилась Око к Сэйдзюро. – Этот ребенок способен пить всю ночь, не пьянея. Пусть лучше поиграет на сямисэне.

– Как забавно! – весело воскликнул Сэйдзюро.

Почуяв что-то неладное в голосе Сэйдзюро, Тодзи спросил:

– Как ты чувствуешь себя? Не перебрал?

– Не беспокойся, Тодзи. Сегодня, пожалуй, не пойду домой.

– И то дело! – ответил Тодзи. – Оставайся здесь столько ночей, сколько душе угодно. Правда, Акэми?

Тодзи подмигнул Око, и они направились в соседнюю комнату, откуда вскоре донесся их оживленный шепот. Тодзи объяснил, что молодой учитель в таком настроении, что наверняка пожелает провести ночь с Акэми. Если Акэми откажется, то им не миновать неприятностей. Конечно, самое главное – уважать чувства матери, поэтому Тодзи попросил назначить цену.

– Ну, как? – нетерпеливо требовал Тодзи.

Око приложила палец к набеленной щеке, что-то соображая.

– Решай поскорее! – подгонял Тодзи. Придвинувшись вплотную к Око, Тодзи зашептал:

– Он – подходящая пара. Отец – знаменитый учитель боевого искусства, у них полно денег. У его отца самая большая школа в стране. И Сэйдзюро не женат. Суди сама, какое заманчивое предложение.

– Я-то согласна, но…

– Никаких возражений! Решено! Мы оба останемся у вас.

В комнате было темно. Тодзи положил руку на плечо Око. В это время в задней комнате раздался какой-то шум.

– Что это? – спросил Тодзи. – У тебя другие гости? Око молча кивнула и прошептала на ухо Тодзи:

– Потом расскажу.

Как ни в чем не бывало они вернулись в комнату для гостей, где нашли крепко спящего Сэйдзюро.

Тодзи проскользнул в соседнюю комнату и улегся в постель. Постукивая пальцами по татами, он ждал Око. Она не появлялась. Веки Тодзи отяжелели, и он заснул. Проснулся он поздно утром следующего дня в полном недоумении от случившегося.