В одной из битв он был окружен греками. Желая ободрить свою дружину, князь сказал: «Уже некуда уйти нам отсюда. Волей-неволей надо стать против врагов. Не посрамим земли Русской! Ляжем костьми, мертвые сраму не имут. Я пойду перед вами. Если же сложу свою голову, тогда помышляйте о себе сами». Воины же ответили ему: «Где твоя голова ляжет, там и мы свои головы сложим».

После тяжелого боя дружина Святослава не поддалась неприятелю и вышла из окружения. Фраза «Мертвые сраму не имут» тоже стала после того крылатой.

Когда он уходил в походы, Ольга оставалась в Киеве и, случалось, отбивалась от приходивших под стены города врагов. Так было и в 971 году, когда оказался Святослав в городе Доростоле, на Дунае, где осадило его войско, возглавляемое византийским императором Иоанном Цимисхием. Святослав вынужден был сдать город и уйти восвояси. И вот, когда был он уже на Днепре, вдруг напали на него печенеги и убили его. Печенежский же князь велел сделать себе из черепа Святослава чашу и пил из нее меды и вина, похваляясь перед сотрапезниками страшным своим трофеем.

Когда Святослав погиб, Ольги не было уже три года. О ней Нестор-летописец сказал так: «Была она предвозвестницей христианской земле, как денница перед Солнцем, как заря перед светом». Солнцем же, «Красным Солнышком» русских былин, предстояло стать ее внуку, одному из сыновей Святослава – Владимиру Святославовичу.

Он родился в семье князя-язычника, который имел нескольких жен. Матерью Владимира была ключница его бабушки, княгини Ольги, ее рабыня, Малуша Любечанка. Она-то и родила князю Святославу сына. Кроме Владимира у его отца было еще два сына – Ярополк и Олег. Уходя в свой последний поход, Святослав посадил Владимира князем Новгорода Великого, старшего сына – Ярополка – оставил на престоле Киева, а Олега определил во Владимир-Волынский, разделив государство на три части. После смерти Святослава Олег и Ярополк стали воевать друг с другом, и в этой войне Олег в 977 году погиб, а Владимир, опасаясь за свою жизнь, бежал из Новгорода в варяжские земли. Через два года он вернулся с большой варяжской дружиной и начал войну с Ярополком, который, пока Владимир был у варягов, захватил Новгород. Владимир сначала вернул себе Новгород, потом покорил Полоцк и, наконец, овладел Киевом. Ярополка он пригласил на переговоры в свой лагерь под городом Родней и там велел убить его. Это произошло в 980 году. Став полновластным хозяином и в Киеве, и в Новгороде, Владимир совершил походы на Буг, на вятичей и на прусское племя ятвягов. В 983 году в Киеве от рук фанатиков-язычников погибли христиане-варяги – отец и сын, из-за того, что отец не выдал сына, выбранного жрецами в жертву идолам. Это произвело сильное впечатление на Владимира, и когда через три года в Киев пришли сразу несколько священнослужителей-миссионеров: представителей магометан, иудаистов из Волжской Болгарии, епископа из Рима и грека-философа из Константинополя, – Владимир, по-видимому, уже заранее был предрасположен в пользу христианства. Выслушав каждого из миссионеров и остановившись на предложении византийцев, он не стал сразу же креститься по греческому обряду, отложив осуществление этого важнейшего для христианина таинства на ближайшее будущее.

В 988 году Владимир и византийский император Василий II заключили союзный договор, направленный прежде всего против восставшего византийского полководца Варды Фоки. За это сестра императора Анна должна была стать женой Владимира при условии, что он примет христианство по греческому обряду. И, согласившись с этим, Владимир тайно принял христианство. 13 апреля 989 года войско мятежников было разбито, а Варда Фока в этой битве погиб.

После этого император отказался выдать Анну за Владимира, и тот в отместку за обман осадил византийский город Корсунь, о котором не раз говорилось в этой книге, и весной 990 года взял его. Тогда принцесса Анна прибыла в Крым на византийском корабле, сопровождаемая многочисленной свитой, состоявшей не только из придворных и военачальников, но и из множества священников.

В Херсонесе была сыграна свадьба Владимира и Анны, и тогда же часть норманнской дружины Великого князя приняла крещение.

Широко распространено мнение, что Владимир крестился дважды: первый раз в Корсуни (Херсонесе Таврическом) в 988 году, а затем в Киеве – в 990 году, подавая тем самым пример своим дружинникам и всем киевлянам.

Крещению киевлян предшествовало сокрушение языческих идолов, причем главное языческое божество Перуна, славянского Зевса-громовержца, тащили с вершины горы, на которой он стоял, привязав к хвосту лошади, наглядно демонстрируя тем самым бессилие идола и мощную поддержку нового, христианского, Бога.

После сокрушения идолов, писал автор «Повести временных лет» монах Нестор, послал Владимир по всему городу своих глашатаев со словами: «Если не придет кто завтра на реку – будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб – да будет мне враг».

А первый киевский митрополит из русских Иларион писал в Киеве в своем «Слове о законе и благодати», что многие крестились не по любви, но из-за страха, «понеже бе благоверие его с властию сопряжено».

Следует иметь в виду, что одной из особенностей древней истории Руси является очень частое разночтение в датах, иногда составляющее несколько лет.

Поэтому и дата 988 года, наиболее часто упоминаемая как год крещения Руси Великим князем Владимиром Святославовичем, тоже условна.

В ходу у историков и другие даты, например 990 год, когда упоминается даже день великого события – пятница 1 августа, торговый, нерабочий день, наиболее подходящий для одновременного крещения нескольких тысяч киевлян. Причем и место крещения при этом уточняется особым образом, ибо самый большой рынок Киева лежал на Подоле, а омывался он рекою Почайной, и потому не Днепр с шедшим к его берегу знаменитым Крещатиком, а река Почайна представляется наиболее вероятной купелью первых христиан Киева. Возможно, вслед за тем крещение происходило и в Днепре.

Как бы то ни было, но в честь массового крещения жителей Киева Великий князь заложил первую каменную церковь Богородицы, после чего Богоматерь стала считаться небесной покровительницей Русской земли. (Впоследствии эта церковь стала называться Десятинной, ибо на содержание греческого духовенства, пришедшего из Византии, тратилась десятая часть всех великокняжеских доходов.)

Через тридцать лет после этого в Киеве было построено уже большое число церквей, в которых соответственно служило и множество священников и причетников.

И с самого же начала первый киевский священник грек Михаил, а вместе с ним и Великий князь начали печься об обучении грамоте и подготовке на Руси собственных священников. Для этого, как писал знаменитый русский историк Василий Никитич Татищев, «митрополит же Михаил советовал Владимиру устроить училище на утверждение веры и собрать детей в научение. И тако Владимир повелел брать детей знатных, средних и убогих, раздавал их по церквям священникам-сопричетникам в научение книжное. Матери же чад своих плакали о том вельми, как по мертвым, ибо не утвердились в вере и не ведали пользы учения, что тем ум их просвещается и на всякое дело благоугодное творить, и искали, безумные, как дарами откупаться».