Ахъ Памела! ты теперь далече простираешь твою щекотливость! Я ей смиренно на то сказала, нѣчева инова мнѣ госпожа Жервисъ дѣлать, я теперь очень много боюся; вся моя прозба въ томъ состоитъ къ вамъ наиболѣе, что бы не поминать ни чево такова господину нашему. Зная ево желаніи ожидать великой бѣды мнѣ надлежитъ, для того и иду раздѣлить бѣдное и убогое состояніе съ моими родителями, и жить въ непорочности съ покоемъ.

Она нѣсколько тѣмъ была не довольна что я на ея защищеніе ни какой надежды не имѣю, и въ томъ окончались наши разговоры.

Надѣюсь, что несчастной для меня камзолъ въ два дни вышью, послѣ тово мнѣ останется только нѣсколько бѣлья отдать, по томъ увѣдомлю васъ, какъ я къ вамъ поѣду, великіе дожди теперь причиною, что пѣшкомъ итти очень худо. Можетъ будетъ мнѣ мѣсто у торговщика Николы; онъ меня довезетъ за десеть миль отъ сюда, верхомъ я ѣздить не могу, къ томужъ и не прилично чтобы меня кто провожалъ, послѣ надѣюсь писать къ вамъ болѣе и остаюсь.

Ваша покорнѣйшая Дочь.

Всѣ наши служители думаютъ, что я скоро поѣду, госпожа Жервисъ всѣмъ имъ сказала, что вы состарѣлись, и безъ меня жить не можете, и для тово меня отпускаютъ, однако кажется они не очень тому вѣрятъ, а узнали все такимъ манеромъ: когда я шла по Алѣе въ большой залъ мимо нашева господина, казначей слышалъ, что онъ спросилъ, кто тамъ? Памела я ему отвѣчала, умилосердись говорилъ онъ, долголи тебѣ жить здѣсь? Покудова камзолъ до шью? Государь мой я ему отвѣчала, онъ уже почти вышитъ. Мнѣ кажется онъ сурово сказалъ, давно уже вышить можно. Повѣрите государь мой я ему отвѣчала, что всякой день съ утра и до вечера за нимъ сижу, для того, что очень много въ немъ работы, а онъ мнѣ сказалъ для тово развѣ что у тебя больше перо въ рукахъ, нежели игла. Мнѣ такая лѣнивица въ домъ не надобна.

Удивился онъ увидя господина Іоанаѳана, что ты здѣсь дѣлаешь: спросилъ ево? Казначей отъ сего оробѣлъ, а я запривыкнувъ къ такимъ словамъ суровымъ залилась слезами, и пошла жаловаться госпожъ Жервисъ. Ета любовь она отвѣчала, сколько онъ представляетъ разныхъ въ себѣ явленія, а иногда и весьма противные сердечному своему желанію.

Отъ того времени всѣ въ домѣ одинъ по одному часто спрашивали госпожу Жервисъ, какъ ето? Зачто мы потеряли Памелу, что она здѣлала? Она имъ тоже отвѣчала что и прежде. Госпожа Жервисъ говорила, повѣрь мнѣ Памела, что ты великую премѣну въ нашемъ господинъ учинила, изъ самова веселова и ласковова человѣка здѣлался самой печальной и угрюмой на свѣтѣ, въ твоей одной власти возвратить ему прежнее веселье, но я надѣюсь, что ни когда тово не здѣлаешь по ево желаніямъ. Сіи слова отъ единой ко мнѣ милости ея происходили, и довольно значили, что она о намѣреніяхъ ево имѣла худое мнѣніе, а понеже я знала, что ей болѣе моево оные извѣствы, то наипаче меня и побуждало, скорѣе къ вамъ возвратится.

Между тѣмъ господинъ вашъ пришолъ, говорилъ госпожъ Жервисъ о домашнихъ нуждахъ, ожидая къ себѣ въ тотъ день гостей обѣдать, а у меня на тотъ разъ всѣ глаза заплаканы были съ ево не милостивыхъ словъ. То какъ скоро онъ вошолъ, я тотчасъ и обернулась лицемъ къ окошку, правильно говорилъ мнѣ отвращаешь ты лице свое злое, радъ бы я былъ и доволенъ, ежелибъ ево когда не видалъ. Госпожа Жервисъ спросилъ у ней, скажи мнѣ долголи ей еще сидѣть за камзоломъ? Я бы Государь мой говорю ему, взяла ево съ собой ежелибъ вы позволили и чрезъ то ваши глаза не будутъ видѣть бѣдной и противно вамъ Памелы.

Госпожа Жервисъ, онъ выслушавъ говорилъ ей, я не думаю чтобъ въ свѣтѣ другой такой звѣрь былъ, какъ сія дѣвка? она всякова обворожитъ, и васъ, которая лутче должна людей знать, заставляетъ признавать себя Ангеломъ. Я хотѣла изъ палаты вонъ вытти думая, что какъ онъ ни сердитъ, однако не захотѣлъ бы довести меня до того, чтобъ я просила позволенія остатся дома. Но онъ сказалъ, постой я тебѣ приказываю, а по томъ взялъ меня за руку. лѣла въ страхѣ, и вскричала, пос государь мой, а онъ такъ сильно давилъ мою руку, что у меня пальцы за болѣли.

Казалось, что онъ хотѣлъ говорить со мною, но вдругъ остановясь, сказалъ: поди вонъ. Я тотчасъ оставя его побѣжала, а онъ остался съ госпожею Жервисъ и много говорилъ съ нею, какъ она мнѣ послѣ сказывала; между протчимъ сожалѣлъ, что онъ говорилъ со мною громко, и тѣ разговоры слышелъ господинъ Іоанаѳанъ. Надобно вамъ сказать что господинъ Іоанаѳанъ нашъ казначей, человѣкъ старой и постоянной, волосы бѣлые такъ уже какъ снѣгъ, и правду сказать человѣкъ достойной. Какъ скоро я вышла, и шла съ лѣсницы онъ со мною повстрѣчался, и взявъ меня тихонько за руку а не такъ какъ господинъ нашъ, говорилъ, пріятная и дорогая Памела? что ето, что я слышалъ? Я много сожалѣю и ежели бы другая была въ вашемъ мѣстѣ, я бы винилъ много. Благодарствую господинъ Іоанаѳанъ я ему отвѣчала, но ежели не хотите потерять своево мѣста, бойтесь какъ увидятъ что вы говорите съ такою дѣвкою какъ я, и заплакавъ горько отъ нево побѣжала что бы не видали какъ онъ сжалился, видя мою бѣдность.

Скажу еще вамъ ласковость ко мнѣ господина Лонгмана нашева дворецкова. Въ одинъ день потеряла я перо, и искала вездѣ долго, но ненашедъ ни гдѣ, пошла въ столовую полату, и просила ево что бы онъ мнѣ далъ бумаги и перья. Съ радостію моя дарагая онъ отвѣчалъ мнѣ, и тотчасъ далъ двенатцать листовъ бумаги; а при томъ говорилъ позволь мнѣ пріятная Памела сказать вамъ, что я слышелъ худые вѣсти, сказываютъ что ты насъ оставляешь, но я льщу себя что тово не будетъ конечно. Государь мой я ему отвѣчала, надѣюсь что я поѣду, но какъ скоро подлинно звать не можно.

Кой чортъ вскричалъ нашъ дворецкой, я никогда такой великой вдругъ перемѣны не видалъ въ нашемъ господинѣ, нѣсколько время уже онъ ни кѣмъ не доволенъ, и мнѣ господинъ Іоанаѳанъ сказывалъ, что онъ и съ тобою говорилъ сурово, ежели бы я не зналъ, что госпожа Жервисъ доброй человѣкъ, я бы подумалъ что она всѣми мутитъ.

Нѣтъ государь мой, не имѣйте объ ней никогда такихъ худыхъ мнѣніи, она человѣкъ правдивой, и кромѣ моихъ родителей мнѣ ни кто такъ какъ она добра не желаетъ. Ну такъ что нибудь говорилъ онъ, есть еще тово хуже, не самыли вы причиною? Вы очень пригожи и можетъ быть столько же и постоянны? А! не отгадалъ ли я? Нѣтъ господинъ Лонгманъ не думайте ни чево худова, о нашемъ господинѣ, правда что онъ на меня сердитъ, но можетъ быть я сама подала причину, и для тово принуждена скорѣе итти къ отцу, нежели здѣсь жить въ домѣ. Онъ можетъ быть признаваетъ меня быть неблагодарной; вы знаете государь мой что честная дѣвка всево болѣе на свѣтѣ должна утѣшать своихъ родителей и пристарости ихъ не оставить.

Ахъ безъ прикладная Памела вскричалъ онъ! какой ты имѣешь нравъ, соединенной съ красотою, но я больше многихъ тебя знаю, хотя все слышу и вижу да молчу; да благословитъ тебя Небо по всюду, гдѣ ты ни будешь. Я пошла отъ нево поклонясь ему низко, благодаря за добрые ево желаніи.

О какъ пріятно, любезные родители имѣть отъ всѣхъ людей ласку и не лутчели заслужить отъ всѣхъ хвалу, любя добродѣтель, какъ угождая одному въ ненависть притти ко всѣмъ, и здѣлать себя ненавидиму людемъ здраваго разсужденія и добраго житія, а между тѣмъ остаюсь

Ваша покорнѣйшая Дочь.