Г. Курдюмов

Эпизод

Катя собиралась на танцы. В школе Наташка уверяла её что там бывает весело, много парной, свои ребята играют в ансамбле, и что какой-то Колька очень хотел её видеть. Она предупредила, что лучше прийти без трусов, потому что мальчишки во время медленного танца щупают девчонок за талию, и если найдут под платьем резинку - сразу бросают. Ты ведь всё равно можешь не давать - говорила она улыбаясь - если не захочешь... В эту минуту раздался звонок, и разговор был прерван. Раньше она уверяла, что в их классе многие ребята и девчонки трахаются и что её, Катю, они не берут в свои компании, потому что считают маленькой и недотрогой. "Какой смысл трахаться с отличницей? сказал однажды Валерка, изображавший из себя философа, и добавил Спать с умной женщиной - всё равно, что спать с книгой". Девчонки захихикали, а Наташка уставилась на Катю и стала ей подмигивать. Кате захотелось подойти к этому нахалу и широким жестом киногероини дать ему пощёчину. Но взглянув на его, она поняла, что в этом случае непременно получит сдачи и всем станет очень весело. Желание быть героиней прошло. Не было сил даже уйти: Катя стояла, опустив голову, смотрела на угол парты, искоса поглядывая на Наташку. Но Валерка перевёл разговор на другую тему: рассказывал о каких-то неизвестных писателях, говорил, что Белинский - скучный старикашка, а Добролюбов дурак. Не было сил возражать и на это. Его слова об умной женщине часто потом приходили в голову в самые неподходящее время и мешали сосредоточиться. Вот и сейчас, Катю не покидало ощущение, что чья-то рука ползает у неё по талии и пытается найти резинку. Её вовсе не привлекала возможность быть брошенной посреди танца и опять встречать со всех сторон ехидные рожи с улыбками. Машинально оглядевшись и убедившись ещё раз, что в комнате никого нет, Катя быстрым движением сняла трусы из под платья. На улице было прохладно; снизу немного поддувало. Необычное ощущение свободы побуждало идти быстрее. У входа в дискотеку Катя встретила довольную Наташку; предательница была в брюках. Она ухватила Катю за руку и потащила внутрь кафе. "Пойдём скорей - говорила она - там сейчас весело". "Новый поворот - пам-пайра..." - завывали трое худых волосатых парней на небольшом возвышении. Мелькала цветомузыка, человек двадцать ребят и девчонок дёргались посреди зала в быстром танце. Ещё примерно столько же - сидели за столиками или стояли у стен, разрисованных русскими и латинскими надписями "диско" и стилизованными изображениями фанатов этого стиля. На столиках стояли пивные бутылки, но раскрасневшийся вид некоторых компаний наводил на мысль, что пивом здесь дело не ограничивалось. "Вон он, Колька" - сказала Наташка, указав на какого-то сопляка в углу, вокруг которого хихикало несколько таких же сопливых девчонок. Она начала было расписывать его достоинства, но, посмотрев на Катю, замолчала и стала шарить глазами по толпе. В это время к ним подошёл парень значительно старше их, подмигнул Наташке и пригласил Катю на медленный танец. Она не заметила, щупал ли он её за талию, хотя в некоторый момент движения его стали более плавными, он обнял Катю двумя руками, мягко прижимая её к себе. В тот момент, когда грудь и бедра почувствовали его тело, ей стало тепло, свет, казалось померк, а толпа удалилась. Они действительно оказались в тёмном углу, где танцующих было меньше. Парень говорил, что его зовут Женя, он работает филологом, его нисколько не огорчает, что она - школьница, и что он обещает ей очень интересный вечер. После второго танца к ним подошёл Валерка и пригласил Катю на быстрый танец. Филолог не возражал, но по окончании танца, снова взял Катю за руку и предложил пройти в соседний зал, где было само кафе. Наташка и ещё несколько ребят из класса увязались за ними и разместились за соседним столиком. Было видно, что с этим Женей они знакомы. Он сразу поставил им бутылку "Салюта", а себе и Кате незаметно взял по бокалу Шампанского. Закусывали пирожными. Потом Женя предложил послушать те же песни, но в лучшем исполнении и на лучшей аппаратуре. В такси нашлось место для четверых - вместе с ними поехали Наташка и Валерка. Всё это время Катя чувствовала, что что-то должно сейчас произойти с нею: что-то очень важное, одновременно приятное и страшное. Активная и любознательная, она давно уже не была наивным ребёнком. Из разговоров с подружками, учебника биологии и двух-трёх подростковых брошюр она знала всё, что происходит в таких случаях. Она не раз рассматривала картинку с длинными хвостатыми сперматозойдами и мохнатой яйцеклеткой, плывущими навстречу друг другу по каким-то трубам. Знала, что у неё в животе есть какая-то матка, в которой может появиться ребёнок, знала и то, что на свете существуют венерические болезни, одну из которых Валеркин отец может вылечить за пятьдесят рублей. Но научные слова и картинки из учебника были в одной половине её жизни, а в другой была Наташка с её бывшей подругой, Веркой, и совсем другие картинки. Однажды эти подруги принесли в школу фотографии и стали их показывать всем желающим. Ребята окружили их таким плотным кольцом, что Катя с трудом смогла разглядеть, что же там было. На одной из них Наташка, совершенно голая, стояла, облокотившись руками на спинку кровати. Какой-то парень, тоже голый подошёл сзади и плотно к ней прижался. Верка в платье тем временем обнимала того парня сзади за плечи, а тот руками трогал её за попку. Когда Катя впервые это увидела и поняла, что происходит, её охватило чувство тошноты, захотелось отвернуться и убежать. Но она осталась... Через некоторое время ей захотелось смотреть на фотографии еще и ещё. На другой карточке Верка лежала на кровати в странной позе, широко раздвинув ноги. Тот самый парень, как и она, совершенно голый, лежал на ней сверху. Нижние части их животов плотно прижаты друг к другу и такое впечатление, что ноги сплелись вместе. Глаза Верки были закрыты, щёки розовые, всё лицо и вся её поза выражали невероятное удовольствие. Раскрасневшийся парень обнимал её за плечи и из под его руки была видна её голая грудь. Некоторые фотографии были черно-белые и на них вообще нельзя было ничего разобрать: какие-то волосатые тела, чьи-то ноги, лица... Эти фотографии часто вставали у Кати перед глазами, не давали думать, вызывали непонятные желания. В такие минуты между ног у неё становилось мокро, она боялась, что пятна какой-то жидкости испачкают бельё и мама заметит это, когда будет сдавать его в прачечную. Иногда Катя мечтала о большой любви - такой, как бывает в наших кинофильмах и юношеских книгах - но потом она вспоминала папу и маму, ругающихся на кухне, и мечты о любви переставали быть интересными. Катя любила своих родителей, но ей вовсе не хотелось повторять их жизнь, в особенности - жизнь её матери, которая, когда была расстроена, часто говорила, что из-за Кати она потеряла всё: специальность, личную жизнь - иногда добавляла она более тихим голосом... Эта непонятная "личная жизнь" представлялась Кате чем-то очень приятным и таинственным, но она никогда не решалась спросить у матери, что значат эти слова. Когда приезжал отец, те же обвинения направлялись на него и Катя спешила уйти. _____ Быстрое движение встречных фонарей, деревьев, домов, тепло и приятное покачивание усыпляли Катю. Хотелось бы так ехать и ехать. Но Женя жил близко, такси скоро выехало на совсем тёмную улочку и круто повернув, остановилось. Женя повёл себя как жених из старинных фильмов: заранее рассчитался с таксистом, быстро вышел, открыл дверь и помог Кате выйти из машины. Впрочем, это у него скоро прошло: в дверь лифта он уже вошёл первый и первый из неё вышел. В квартире у него был беспорядок, хотя грязи не было и большая кровать была аккуратно убрана. Рядом с большим книжным шкафом стоял столик с тисками и напильником. На стенах картины перемежались с журнальными фотографиями всего на свете больше всего было полуголых и голых женщин. Второе место занимали космические корабли и домашняя электроника, в основном - тоже с женщинами. Было много разноцветных лампочек, некоторые из них горели ровно, а другие мигали в такт музыке. Питьё чая, кофе и непонятного белого вина не заняло много времени. Катина голова кружилась, перед глазами мелькали разноцветные фигуры её друзей. Она искоса смотрела на Женю и мысль, что он сейчас Будет её первым мужчиной, пугала и радовала. Раньше Катя считала, что она влюблена в Володьку из параллельного класса, который танцевал с ней на новогоднем вечере. Но поскольку сам Володька о её любви вроде бы ничего не знал, Катя не предавала этому большого значения. Она вспомнила его только в тот момент, когда Женя взял её за руку и встал со стула. "Что же будет, если он узнает, что я здесь ?"- была первая неприятная мысль. Было ещё не поздно встать и уйти, но сил на это уже,не было. Розовая от вина Наташка тем временем рассказывала как она отдавалась в кабинете врачу-гинекологу. Валера слушал её, раскрыв рот, и изредка задавая вопросы, на которые она отвечала снисходительно и с усмешкой. - Говорит, "Раздевайтесь ниже пояса". Ну, разделась, села в кресло... ноги расставила... Посмотрел, и говорит: "У вас всё в порядке". Не люблю, когда мне железками туда лазят. - А чем любишь? - Сам знаешь. В этот момент наступила пауза, судя по всему, Валерка закрыл ей рот поцелуем. Женя мягко но настойчиво вёл Катю в другую комнату. Онамедлила. - ...Да, нет, не этим - сказала смеясь освободившая рот Наташка Подожди! Говорит, "У вас всё в порядке", и похлопал меня по животу. А я сижу. Потом запер кабинет, уложил меня на кушетку... В этот момент Женя закрыл дверь на кухню и они вдвоём оказались в тёмном коридоре. Его влажные горячие губы обхватили её губы, едва промелькнула мысль о помаде, которую накануне всучила ей та же Наташка, и его язык оказался у неё во рту. Потом он расстегнул ей ворот платья, высвободил груди из лифчика и стал целовать оба соска. У неё не было сил шевелиться. Его рука скользнула под платье, поднялась по внутренней стороне бедра и что-то плотное прижалось к её влагалищу. Катя вздрогнула и обессилила. Она не могла ни стоять, ни двигаться. Женя взял её на руки и отнёс на кровать.