Но что же она должна сделать? Прирезать Ричарда Блейда, если он попытается нарушить сложившееся в мире равновесие? Или ей предписано только сообщать о каждом его шаге? Но если сообщать, то как? Ментально?
Что ж, если не хватает информации о намерениях противника, позволь ему сделать первый ход. Руководствуясь этим правилом, Блейд решил пока ничего не предпринимать. Его разведка на юге была почти завершена, он узнал все, что хотел узнать. Оставалось самое трудное - сделать выбор.
Странник тяжело вздохнул; оба пути выглядели тернистыми и непростыми. В сложившейся ситуации бунт рабов сулил быстрый успех, однако угроза вторжения пескоедов сводила на нет все возможные преимущества этого плана. Карьера в имперской армии казалась более надежным способом добиться своего, но тут Блейда подстерегало множество ловушек - в том числе и нож Лиайи.
Побудка застала странника в самом разгаре этих размышлений.
Пятнадцатый Легион наскоро переформировывался. Выжившие десятники становились центурионами, центурионы - легатами. Блейд, оказавшийся со своей центурией на острие вражеского удара и удержавший стену, тоже был произведен в центурионы. Теперь Пятнадцатый Легион насчитывал только девять когорт; но его мертвые бойцы сослужили службу живым. Уцелевшие приобрели бесценный боевой опыт, и теперь Блейд не сомневался, что его центурия - две сотни человек - способна сделать существенно больше, чем та, которой командовал Онергил.
Ночью пескоеды и в самом деле не нападали, зато с первыми лучами солнца на южном берегу реки вновь появились неисчислимые орды.
Взревели трубы, вызывая солдат на стены. Пятнадцатый Легион снова оказался в резерве; первый удар, как и вчера, отражали Восьмой и Одиннадцатый. Это давало им некоторое преимущество - утром, когда еще дарила прохлада, отражать штурм пескоедов было проще.
Солнце, ненавистное в эти мгновения, медленно ползло по небосводу, и с каждым часом делалось все жарче. Пятнадцатый Легион ждал.
Его бойцов вызвали на стены, когда светило еще не достигло зенита; они должны были сменить потрепанные когорты Восьмого.
Блейд вывел свою центурию на уже облюбованный участок - тот самый, который они занимали вчера. В эти минуты он не помышлял о том, что завтра может скрестить меч со своими смуглолицыми солдатами, сейчас ловившими каждое его слово; он решил, что с этого дня начнется его восхождение в имперской армии. И для начала он покажет местным полководцам, как надо воевать!
Сегодня люди его несли трофейные арбалеты, оружие пескоедов. Две сотни небольших стальных луков, насаженных на прочные ложа, десять тысяч стрел к ним - уже местной, имперской работы. Легионеров учили пользоваться самострелами, а особой меткости тут не требовалось. Одно Провидение ведает, почему подобный способ действий не пришел в голову никому из здешних главнокомандующих...
Последний воин Восьмого Легиона покинул стену, изумленно таращась на этих солдат Блейда. Он не обратил на это внимания; его солдаты выпустили первые стрелы еще с переходных мостков,
- Занять бойницы! Заряжающие, на место!
Послышалось слитное гудение спущенных тетив, и возникшие в проемах фигуры песчаных тварей исчезли, точно сметенные ветром. Легионеры швырнули разряженные самострелы назад; им передали новые, со смертоносными болтами на тетивах.
Выстрел! Выстрел! Выстрел!
Прикрывшись толстыми щитами, легионеры у бойниц стреляли непрерывно, вперед и вниз, вниз и вперед. Вскоре, выглянув из-за парапета, Блейд увидел, что живые пирамиды атакующих стали таять, рассыпаясь грудами мертвых тел. На таком расстоянии пескоедов не могли спасти никакие доспехи, и его солдаты учинили настоящую бойню, словно в руках у них оказались настоящие автоматические винтовки.
Почти никто из врагов так и не смог подняться к бойницам. Немногих добравшихся до верха стены прикончили копьями, не доводя дело до рукопашной. Бойцов Блейда охватил дьявольский азарт; забыв про жару, они стреляли и стреляли, всаживая стальные острия в тела атакующих. Им удалось то, о чем не мог мечтать ни один полководец Империи: они не только отбросили противника от стены, но даже не подпустили к ее подножию!
Странник, однако, замечал и другое: на соседнем участке уже вовсю шла рукопашная, и кое-где бой кипел на переходных мостках. Правда, пока пескоеды не могли ударить его центурии во фланг - им преграждала дорогу высокая башня, которую обороняла полусотня имперских солдат. Блейд прикинул, что сопротивляться они будут недолго, и выслал на помощь три десятка своих арбалетчиков. Полетели стрелы, и воспрянувшие духом защитники вновь потеснили врага.
Ближе к вечеру его центурия в полном порядке отошла в лагерь, уступив место на стенах другому отряду. Слух об учиненном побоище уже начал гулять по всему войску, и Блейд не сомневался, что ему предстоит беседа с командиром Пятнадцатого Легиона.
Так оно и случилось. Усадив Дракулу на плечо, странник отправился к начальству, полагая, что сейчас начнется выяснение всей его родословной. Однако полководец, представительный чернобородый мужчина с красными от недосыпания глазами, ничего подобного так и не спросил.
- Сам додумался?.. - проворчал он. - Садись... Вино в кубке. Пей! - С минуту он разглядывал Блейда, потом неожиданно предложил: - Примешь когорту? На весь легион два легата осталось, п-проклятье...
- Приму, - кивнул странник. - Только еще арбалеты нужны, тогда отобьемся... И еще - надо идти за Порор, тут мы только весь легион положим. Сегодня у меня почти не било потерь, но завтра они появятся. Пескоеды не дураки, что-нибудь придумают.
- Идти за Порор? - легат посмотрел на Блейда, словно тот сошел с ума. Нас сметут в один миг!
- Если не класть зря новобранцев на стенах, а как следует учить их, то не сметут. Я предлагаю вот что... - и странник начал излагать принципы ведения боя римским легионом и македонской фалангой. - Главное - строй, подходящий к данной местности. И кавалерия - чтобы защищать фланги.
- Погоди, погоди... - в глазах имперского полководца вспыхнул интерес. - Ты что, все это сам придумал?
Блейд уклончиво пожал плечами. Дракула передавал "белое", значит, его ни в чем плохом не подозревали.