Вечером третьего дня, после ужина, состоявшего из полусырого мяса и родниковой воды, Блейд решил обсудить эту проблему с Нугом.

- Ты думать правильно, - кивнул его волосатый проводник. - Если сенары найти нас, быть плохо. Убить тебя, убить меня, забрать твоя самка. Отдать ее голокожим за кувшины с ча.

Так назывался пьянящий напиток, до которого волосатые были большими охотниками.

- Нуг-Ун будет сражаться вместе со мной? - спросил Блейд.

- Да. Убить много сенаров. Убить много плохих голокожих. Потом умереть.

- Спасибо, приятель, - странник стиснул могучее плечо Нуга. - Но ты говорил, что не все голокожие плохие. Есть еще те, что живут у соленой воды за Бурой рекой. Те, которые не любят воевать. Что ты о них скажешь?

Нуг-Ун склонил массивную голову и долго молчал, размышляя. Казалось, он колеблется; он походил сейчас на человека, знающего ответ на вопрос, но не уверенного, стоит ли на него отвечать. Дикарь морщил низкий лоб, хмурился и теребил пальцами толстую нижнюю губу. Наконец он заговорил.

- Голокожие, что жить у соленой воды, другие... Они говорить - сенары не надо идти драться в степь, воевать город. Они говорить - лучше охотиться в лесу, ловить рыбу, научиться копать землю, чтобы сделать много пищи... Они говорить - тогда сенары стать умный.

Блейд не был уверен, что Нуг правильно излагает слова прибрежных жителей; К тому же, слова могли расходиться с делами. Пожалуй, ситуация нуждалась в уточнении.

- Довольно странные мысли у этих бленаров-па, - задумчиво протянул он.

- Нет, - сердито ответил Нуг-Ун, - они думать хорошо! Они никогда не убивать сенаров! Они - враги большого вождя Рил-Га! Эти голокожие хорошо! - казалось, такое признание далось ему с трупом. - Мы идти в город - самки с острыми палками нас убивать. Мы хорошо драться в лесу, они хорошо драться в степи. Они убивать нас, мы убивать их. Рил-Га брать все земли, лес и степь.

В здравомыслии ему не откажешь, подумал Блефа и потрепал мохнатого стратега по плечу.

- Ты прав, - с улыбкой сказал он; любой британский дипломат не мог бы лучше сформулировать принцип "разделяй и властвуй". Затем странник подумал о Вайале, и улыбка его исчезла. - Послушай, Нуг, - шепнул он, оглядываясь на дремавшую у маленького костерка девушку, - мне кажется, я должен рассказать своей женщине о тех бленарах, которые живут у соленой воды. Ей надо знать о них.

Сенар недоуменно сморщился:

- Зачем, Блейд?

- Что будет, если на нас нападут сенары или голокожие, которые говорят плохо? Меня могут убить, ранить, поймать в ловушку... Тогда ты возьмешь мою женщину и...

- Нуг-Ун не брать самку, если Блейд умирать. Нуг-Ун умирать вместе с ним!

Странник отрицательно покачал головой.

- Нет, приятель, так не пойдет. Это совсем не то, чего бы мне хотелось. Если меня убьют, захватят в плен или покалечат так, что я не смогу идти, ты должен проводить мою женщину к соленой воде. Туда, где живут бленары-па. Обещаешь?

Дикарь снова задумался и, наконец, кивнул:

- Нуг-Ун обещать.

- Вот и отлично! - Блейд одобрительно похлопал сенара по плечу. - Но моя женщина не пойдет с тобой, если не будет знать, куда и зачем ты ее ведешь. Я должен объяснить ей, что вы отправитесь к друзьям за Бурую реку. Понимаешь?

- Нуг-Ун не хотеть, чтобы самка знать о бленарах. Она сказать другим в городе. Самки приходить сюда с острыми палками...

Опять та же история, раздраженно подумал Блейд; ему уже надоело уламывать этого упрямца.

- Она никому не скажет, - резко прервал он сенара. - Как она выберется из вашего леса? Ты ведь поведешь ее не в город, а к бленарам-па, так?

- Так, - неохотно подтвердил Нуг.

- Вот видишь, бояться нечего! Никто сюда не придет, потому что моя женщина больше не вернется в город и никому ничего не расскажет. Пусть голокожие с Бурой реки заберут ее к себе, если меня убьют в лесу. Но запомни: для этого ты должен отвести ее к ним. Ты должен обещать мне, что сделаешь все как надо; тогда я буду спокоен, буду знать - ты меня не подведешь.

- Нуг-Ун все сделать все как надо, - согласился дикарь и после паузы добавил: - Нуг-Ун проводить самку к соленой воде.

Блейд в знак благодарности потрепал его по мохнатой спине, затем вернулся к Вайале, разбудил ее и сообщил о своих переговорах. Их результат девушку не обрадовал; она задрожала при одном упоминании о том, что ее спутника могут убить.

- Тогда я тоже умру! - ее голос был полон решимости. - Этот сенар верен и предан, пока ты жив, но что будет, если я останусь с ним одна?

Странник терпеливо вздохнул.

- Если ты считаешь, что тебе лучше умереть, ты умрешь. У тебя есть кинжал, и проткнуть себе горло - недолгая работа. Но если ты все-таки доверишься Нугу, то у тебя будет возможность добраться до Бурой реки и жить там с бленарами.

- Жить там, где властвуют мужчины? - Вайала была шокирована.

- Конечно! - подтвердил Блейд, его терпение уже иссякало. - И если ты окажешься умной девушкой, то найдешь парня, которым будешь командовать по своему разумению. Красивая женщина, когда постарается...

- Нет, - решительно перебила его Вайала, - мне никто не нужен, кроме тебя! Ладно, я пойду с волосатым, раз ты этого хочешь, но кинжала из рук не выпущу!

- Наконец-то, клянусь Великой Матерью! - со вздохом облегчения вымолвил Блейд. - Ты прекрасная девушка и очень храбрая, только слишком упрямая. Но, глядя на тебя, я начинаю лучше думать об остальных бреггани. Он поймал себя на мысли, что этот комплимент был почти искренним. - Ну, а теперь давай ложиться спать. Нуг покараулит.

Нуг-Ун охранял их сон столь же надежно, как и всегда, ночь прошла спокойно. На завтрак они набрали ягод, а затем тронулись дальше, не дожидаясь, пока полностью рассветет.

Лес редел, деревья становились ниже и выглядели както странно; многие были лишены коры, другие вздымали к небесам голые сучья, стволы третьих поросли багровым мхом. Нуг-Ун заметил, что в одном переходе на восход солнца лежит плохая земля, куда сенары не ходят. Раньше они даже не приближались к ее границам, опасаясь злых духов, вселявшихся в человека. Духи были страшными, очень страшными; у тех, кто попадался им, слезала кожа, и тело начинало гнить. "Фиолетовая Пустошь", - подумал Блейд, припомнив рассказы Вайалы, и обратился к девушке за подтверждением. Она молча кивнула. Юная бреггани казалась настороженной, но, видимо, не испытывала неприятных ощущений.