Когда? И как? Время покажет.

Звонкие трели горна всколыхнули теплый воздух, и он повернулся к башне. То не был тревожный сигнал к бою; горнист трубил зарю. Блейд покосился за парапет - карваров на дне пропасти как будто бы стало поменьше. Он не слишком серьезно относился к своей миссии наблюдателя, догадываясь, что сейчас за противником следит множество глаз: и часовые на башнях, и люди из расчетов катапульт, сменявшиеся каждые четыре часа, и бойцы дежурной полусотни, чьи шлемы и пики маячили на западной стене. Все эти солдаты Арколы Байя были куда опытнее его, когда дело касалось карваров, и знали, как поберечь собственные шкуры.

Не успел отзвучать горн, как по лестнице взбежал капитан Ронтар в сопровождении Ханкамара Китталы и второго лейтенанта. За ним торопливо поднимались арбалетчицы, растягиваясь вдоль зубчатого парапета; у каждой было по три туго набитых колчана. Диона, убедившись, что ее девушки занимают предписанную позицию, встала рядом с Блейдом, положив на теплый камень свой самострел.

- Клянусь подземельями Локкаты! - Ронтар, склонившись, вглядывался в прозрачную бирюзовую глубину. - Они суетятся там, как муравьи у лужи меда!

- Однако пузырей не видно, - заметил второй лейтенант.

- Стоит появиться пузырям, и мы не успеем охнуть, как они будут здесь! - Капитан повернулся спиной к пропасти и начал распоряжаться. - Вывести сотни на стены! Ты, - он кивнул второму лейтенанту, - займешь восточную и будешь в резерве. Ханк, это все твое, - джанджарат повел руками, обозначив место от башни до башни. - Третья сотня пусть берет запад, четвертая - юг. К баллистам поставить свежих людей, еду принести на стены, с вином не усердствовать... Да, еще по горнисту и наблюдателю на каждую башню - и пусть смотрят в оба!

- Мой господин, - осторожно произнес Ханк, - не запросить ли подкреплений? Пока дорога свободна?

Ронтар задумчиво скользнул взглядом по широкой тропе, что бежала вдоль мыса. Она начиналась у единственных ворот цитадели, прорезанных в восточной стене, обращенной к суше; все остальные выходили к Римпаде и могли подвергнуться штурму. Эта дорога связывала форт с укреплениями внутренней гавани и вблизи них ныряла в тоннель, выходивший на южную окраину Сарпаты, к казармам. Еще южнее, с внутренней стороны гряды, отделявшей сушу от бирюзового океана, располагались мастерские кузнецов, горшечников, стеклодувов, угольщиков - словом, всех, кто был связан с опасным огненным производством. Для него использовались пещеры, которыми изобиловал скальный барьер.

- Нет, пока мы не будем звать на помощь, - произнес наконец капитан, неторопливо отладив бородку. - Слишком хорошо нам заплатили, чтобы при первых же признаках опасности просить о подмоге! Но пусть трубачи проиграют сигнал "внимание"... да еще стоит послать гонца - чтобы сарпатские сотни стояли наготове. Мы подрядились оборонять форт, а дорога - их дело.

- Если карвары ее перережут, нам придется не сладко, - заметил второй лейтенант.

Ронтар сплюнул через парапет.

- Нам в любом случае придется не сладко, если сюда поднимется тысяч пять безносых тварей. Но разве это повод для уныния? Солдат рождается, чтобы сражаться и умирать! Пусть трубят "внимание", а с просьбами о помощи подождем!

Он двинулся вдоль парапета - невысокий, подтянутый, щеголеватый, с тяжелой саблей, бившей его по бедру. Блейд переглянулся с Ханком.

- Гордый, как зарт, - так говорят в наших краях, - негромко произнес лейтенант.

- Помнится, ты еще говорил, что в каждом зарте живут два человека купец и воин?

- Купец тоже может быть гордым. Он получил плату и намерен или выполнить контракт, или лечь костьми на этих стенах.

Блейд пожал плечами и взглянул на солнце - нижний край его уже оторвался от восточных гор. Теплая ночь переходила в жаркое утро.

- Пойду надену кольчугу... Хотя торчать в ней целый день на стене сущее самоубийство...

Он направился к лестнице, по которой уже поднимались на стену солдаты. На башне, над самой его головой, взревела труба, затем откликнулись три других горна, заглушая протяжными тревожными звуками лязг оружия, топот и скрежет сапог по камням, пронзительный визг взводимых арбалетов и перекличку человеческих голосов. Форт внезапно ожил, зазвучал на тысячу ладов, точно гигантский воинственный оркестр, ощетинился наконечниками пик и дротиков, угрожающе поднял к небу шеи катапульт, засверкал металлом клинков и широких лезвий секир. Потом на юго-западной башне взметнулся вымпел, обозначив место пребывания командира, и горны смолкли. Аркола Байя изготовилась к битве.

* * *

Атака началась только после полудня.

Солдаты поели на восходе солнца - и второй раз, когда светило поднялось к зениту; каждый получил свою кружку вина, густого и терпкого сарпатского напитка. Одни продолжали острить мечи и топоры, другие дремали, привалившись спинами к парапету, но кольчуг и шлемов не снимал никто. На каменных плитах лежали связки стрел, пучки дротиков, у катапульт громоздились пирамиды каменных ядер - для прицельной стрельбы - и похожие на гигантских ежей болванки, утыканные гвоздями. С рассвета артиллерийские расчеты сменились уже второй раз.

Блейд стоял примерно посередине между северо-западной и северо-восточной башнями. Здесь, в самом центре стены, протянувшейся ярдов на сто пятьдесят, находился командный пункт джарата Ханка. Сам он, прислонив к парапету огромный топор, то и дело посматривал вниз - тут каменные зубцы ограждения слегка раздавались, образуя пятифутовый проем, позволявший наблюдать за пропастью с наибольшим удобством. Диона устроилась левее, почти у самой башни, на углу, где кладка из базальтовых блоков разрезала поверхность Римпады, словно нос корабля. Иногда Блейд посматривал в ту сторону, они встречались взглядами, едва заметно улыбаясь друг другу. Среди сотни бойцов, мужчин и женщин, густо заполнявших стену, они как будто были наедине. "Ты!.." - говорили зеленые глаза девушки, "Ты!" - отвечали им губы Блейда.

Он снова испытывал то странное ощущение, которое охватило его в Урпате, во время яростной схватки с карварами. Он знал, что находится в том самом месте, где ему и надлежит быть: вместе с этой зеленоглазой красавицей, такой сильной и такой нежной, вместе с Ханком с капитаном Ронтаром, старцем Ирнотом, застывшим на башне у катапульты, и сотнями других воинов, трудившихся над оружием или дремавших под жаркими солнечными лучами. Все вместе они составляли экипаж этого каменного корабля, этой маленькой цитадели, выдвинутой городом вперед точно сжатый кулак, все вместе они должны были отразить удар и ударить в ответ.