- Ну, для начала я угощу его из вот этого, - и взорам Блейда предстала восемнадцатизарядное чудовище калибром 7.62 фирмы "Беретта". Пистолет уверенно лежал в узкой элегантной ручке.
- Я должен буду прикрыть вас? Как вы себе это мыслите?
- Вы будете следовать за мной по пятам, оставаясь незамеченным, выпалила девушка.
Странник нахмурился. План Виктории являл собой чистой воды безумие... если только не был тщательно разработанным отвлекающим маневром, чтобы сбить с толку его, Ричарда Блейда...
- Я буду в одиночестве ходить по нашему Санктьюари, по барам и пабам, - с воодушевлением продолжала тем временем Виктория. - Рано или поздно маньяк клюнет. Его жертвы в последний вечер перед гибелью тоже ходили по увеселительным заведениям.
- Гм... Что ж, можно попробовать, - медленно произнес Блейд.
- Отлично! - воскликнула Виктория, едва не бросаясь на шею страннику. - Я не сомневалась в вас. Вы истинный офицер и джентльмен! Вы не бежите от опасности, как иные...
Эти туманные "иные" несколько подпортили Блейду настроение.
- Я планирую начать прямо сегодня, - решительно произнесла Виктория. - Папу я беру на себя. У него на вас очень большие планы - должен же кто-нибудь развлекать его гостей, а вы так идеально подходите для этой роли! Кроме того, - она лукаво прищурилась, - вы не женаты, а у каждой из гостящих в "Говернор-Холле" дам есть по несчастной обделенной мужским вниманием дочери или даже внучке... Так что берегитесь, Ричард!
- Тем больше мне причин отправиться с вами, - усмехнулся странник.
- Оружие у меня есть. А с разрешением у вас ведь проблем не будет?
Блейд коротко кивнул.
- Бронежилеты, рации и все прочее уже приготовлено, - решительно сказала Виктория. - Сразу после файф-о-клока мы выедем. А пока давайте взглянем на одно из тех мест, где произошло убийство! Я имею в виду предпоследнее - оно ближе всего.
Чистокровные, выносливые скакуны одолели полдюжины миль с прекрасным презрением. Минул всего лишь час с четвертью, а Блейд со своей прекрасной спутницей были уже на месте.
- Это здесь, - невольно понижая голос, повернулась к страннику девушка.
Блейд натянул поводья. Разрозненные рощицы здесь сливались, образуя нечто вроде настоящего леса, по меркам этого графства - настоящую глухомань.
И тут у Ричарда Блейда внезапно и сильно заболела голова.
Боль упругой волной прокатилась под черепом, застилая черной пеленой глаза, так что странник едва удержался в седле. Эта боль была ему знакома слишком хорошо. Настолько хорошо, что он скорее поверил бы слуху о том, что по Лондону разгуливает снежный человек, чем тому, будто он способен испытать подобную боль где-либо еще, кроме одного-единственного места в мире.
Потому что эта была та самая боль, что неизменно сопровождала его в начале каждого странствия по Измерению Икс. Та самая боль, что почти выжигала его мозг под колпаком лейтоновского компьютера!
Стиснув виски руками, уже теряя сознание, Блейд все-таки сумел повернуть коня. Палящий голову жар тотчас утих. Только теперь до слуха разведчика донесся голос Виктории. Девушка, как ни в чем не бывало, въехала в круг деревьев и нетерпеливо звала странника.
- Я... я не могу подойти! - хрипло откликнулся Блейд. Он ничего не понимал. Что все это значит?..
Виктория обернулась. Странник сидел в седле, обессиленно рухнув на шею коня, удивленно косившегося большим фиолетовым глазом на хозяина.
- Что с вами? - удивилась девушка.
- Голова... очень болит. Я не могу приближаться к этому месте, через силы выговорил странник. - И лучше будет, если мы отъедем подальше!..
- Хорошо, - недоуменно пожала плечами Виктория. - Отъедьте, конечно, пока я осматриваю поляну...
Блейд соскользнул с седла и повел коня под уздцы. Он был ошеломлен едва ли не в самой сильной степени за всю свою жизнь. И главное - никаких, даже самых фантастических гипотез, откуда взялась эта боль! Разумеется, самое простое объяснение - он действительно надорвался. Мозг не выдержал стольких перегрузок и начал давать сбои. Но почему же тогда боль так строго ассоциирована с этой поляной?! Почему она тем слабее, чем больше расстояние до этого чертового круга деревьев?! Блейд не находил ответов.
И все-же, несмотря на боль, он оставался разведчиком, настоящим профессионалом. Краем глаза заметив какое-то быстрое движение среди стволов, странник тотчас насторожился; однако походка его была слишком расслабленной, а вид - слишком нездоровым, и прятавшийся за деревом решил не обращать на Блейда внимания. Сутулая тень скользнула среди подлеска дальше, к самой поляне, где осталась Виктория...
Блейд ринулся наперерез. Разбираться будем позже, в крайнем случае принесем свои извинения, если это окажется всего-навсего безобидный фермер...
Существо за деревьями прозевало рывок странника. Оно опоздало с бегством на какую-то долю секунды и Блейд в длинном прыжке достал своего противника. Удар кулаком в висок сбил существо на землю, однако то лишь зашипело от боли. Перекувырнувшись через голову, оно вскочило на ноги. Только теперь странник смог рассмотреть своего противника.
Высокий и тонкий негр, с длинными худыми руками и ногами, облаченный в какое-то тряпье. Удар Блейда запросто отправил бы подобного хиляка на тот свет, однако негр отнюдь не выглядел обескураженным. Более того, не собирался он разразиться и обычными воплями вроде: "За что, мистер?!" или "Я же ничего не сделал вам, сэр!". Вместо этого он встал в боевую стойку весьма необычную и своеобразную, ноги очень сильно согнуты, словно у лягушки, руки перед грудью локти смотрят вниз; между тонкими, совсем не негроидными губами сверкали белые зубы. Ведение переговоров регламентом не предусматривалось.
Блейд не видел Виктории и не знал, что с ней; его противник не оставил времени на подобные занятия, атаковав так решительно, резко и быстро, что странник лишь чудом отразил направленные в пах и горло удары, каждый из которых мог оказаться смертельным. Разведчику пришлось отступить; негр уверенно теснил его как раз в сторону роковой для Блейда поляны...
Вторая атака оказалась еще более опасна. Негр дважды пробил-таки защиту Блейда; удары следовали один за другим. И с каждым потерянным футом в голове нарастала пока еще тупая, но готовая вот вот взорваться испепеляющим фейерверком знакомая боль.